— Что такое, вожак? Что стряслось? — изумились те.
— А то стряслось, что медальон из моего узелка пропал!
Братцы торжественно развели крыльями.
— Да мы и ложку ко рту поднести не можем! И штаны расстегнуть!..
— Черт знает что… — Жилло в расстройстве сел на лавку. — Неужели потерял?
Тут приоткрылась дверь и заглянула Дениза.
— Да что ж это такое! — воскликнула она. — И здесь девчонки нет!
— Эммелина пропала? — Жилло на секунду задумался. — Во дворе поищи, где-нибудь под кустиком сирени.
— Что ей, поганке, делать ночью во дворе под кустиком сирени? изумилась Дениза.
Жилло и братцы-воришки переглянулись.
— Хм… — сказал Жилло. — Ну, допустим, беседовать с молодым человеком из хорошей семьи…
— Откуда тут взяться молодому человеку из хорошей семьи? — и тут Денизу осенило. — Мак! Точно — Мак! Ну, покажу я им сирень!
Казалось бы, немало времени нужно, чтобы из погребка во двор выбраться, а Дениза выскочила, буквально несколько секунд пропадала и появилась, таща за шиворот молодого моряка с заспанной физиономией. Тот даже не сопротивлялся — видно, заранее почитал будущую тещу.
— Где Эммелина, я тебя спрашиваю? — и Дениза для убедительности трясла Мака. — Куда ты ее подевал?
— Она к себе пошла, а я — к себе… то есть, к тетушке Тиберии… чуть не прикусывая от этой тряски язык, исхитрился сказать морячок.
— Нет ее там! Когда вы расстались?
— Откуда я знаю? Недавно… давно… я еще во дворе посидел и на ее окно посмотрел… потом там свет потух…
Граф и Жилло, не сговариваясь, подошли и высвободили Мака.
— Слышь, вожак… — подал голос Малыш. — А где Виго? Может, он видел?
— Сходи за ним, Малыш, он или у тетушки Тиберии спит, или в каморке, где мешки с мукой и крупами, — попросил Жилло.
Малыш вышел.
— Ну, сделайте же что-нибудь! — взмолилась Дениза. — Ну, скажите хоть слово!
— Нет! — это и было единственное слово вернувшегося Малыша.
И тут всех прорвало.
— Вот шкода! Рожа голубиная, а самого невесть куда понесло! возмущался Дедуля.
— И медальон он утащил! — подпевал Малыш. — Он утащил, а на нас вешают…
— Куда же они запропастились? — твердила Дениза. — Куда их на ночь глядя понесло?
— Думаешь, они вместе смылись? — спросил вконец растерянный Жилло.
— Может, они что-то с собой взяли? — Дедуля хлопнул себя по лбу. Немедленно нужно посмотреть — вещи, тряпки! Мы поймем — они далеко собрались или рядом болтаются! И ты, вожак, тоже…
— Да какие у Виго вещи? Я как раз хотел ему купить кой-чего из одежонки… — и Жилло на всякий случай полез в узелок, где хранил скромное имущество, что как-то скопилось за последние дни.
— Ты что это, вожак? — забеспокоился Малыш, глядя, как Жилло застыл над узелком. — Что пропало?
— Орифламма пропала… — почти беззвучно отвечал Жилло.
Дедуля присвистнул.
— Режьте меня, ешьте меня, но эти поросята подслушивали под дверью! воскликнул он. — А все ты, вожак! Это им твоя дурь в голову ударила!
— К старухе! — приказал Жилло.
И вся компания выпихнулась через потайной ход и шкаф в подвальчик к тетке Тиберии.
— Это что еще за полуночные визиты? — рассердила старуха.
— Дети пропали, — махнув назад рукой, чтобы прекратить галдеж, сказал Жилло. — Эммелина и Виго. Стянули у нас орифламму и медальон… и куда подевались — неизвестно…
Тетка Тиберия, не задавая лишних вопросов, зажгла зеленую свечку, поставила на стол блюдце и установила в нужной позиции Нариана.
— Ну-ка, тихо! — скомандовала она. — Сосредоточиться не могу…
Она села, обхватила руками голову и уставилась в блюдце, а Жилло, Дениза, Мак, Дедуля с Малышом и граф нависли над ней, стараясь не дышать.
В блюдце показались какие-то кусты и темное небо над ними. Сквозь кусты пробирались Эммелина и Виго.
— Вы куда это, ребятки? — как можно ласковее спросила старуха.
Дети испуганно обернулись на голос. И оба, не сговариваясь, замотали головами, что означало — не ответим и вообще беседовать ни с кем не собираемся.
Жилло хотел было рявкнуть что-нибудь этакое, но показала ему тетка Тиберия выразительный кулак — молчи, значит, поглядим, что дальше будет.
Виго и Эммелина быстро шли через кусты, освещая почти невидимую тропочку свечным огарком, вставленным в горлышко разбитой бутылки, чтобы стекло охраняло огонек от встречного воздуха. Решив, что удалось скрыться от старухиного голоса и взгляда, Виго вытащил из кармана медальон, открыл его — и вскоре, очевидно, увидел в зеркальце волчью морду Тармо, потому что улыбнулся этой морде и отчетливо сказал:
— Собирается вместе королевская кровь!
— Ладно… — и старуха замутила кошачьим хвостом изображение.
— Да где ж это они? — расстроенная Дениза присела рядом с теткой Тиберией. — Это ведь не город! У нас и на пустырях таких зарослей нет!
— Они вышли из Кульдига, — сказал Дедуля. — Куда же они идут? Не к Полосатому же мысу? Не на хуторок же?
— Они на Городище подались! — понял Жилло. — Мы же говорили, что условленное место — Городище! И волков туда позвали!
— И что же они там собираются делать с медальоном и орифламмой? спросил Малыш.
— С медальоном-то все ясно! А орифламма… — Жилло пожал плечами.
Тут Малыш весь напрягся, в струнку вытянулся.
— Да тише вы! — говорит. — Окно откройте, не слышно…
Догадываясь, в чем дело, Жилло стремительно распахнул окошко.
— Дудка… — прошептал Малыш. — Далеко-далеко…
— Их выманили… — неожиданно охрипнув, сказал Дедуля. — Вожак, выручать надо!
— Факелы… Оружие, какое в доме найдется… Веревки… — забормотал молодой граф. — Бальзам — раны перевязывать… Флягу с горячительным…
— Дениза, палки и тряпки, чтобы факелы смастерить! — уловив мысль, громко повторил Жилло. — Веревок — мало ли куда они могли провалиться? Ножи — ну хоть кухонные!
— Мои кухонные ножи острее, чем палаши в Коронном замке! — сердито ответила Дениза. — Все это сейчас же будет готово! Только вот нас из ворот могут не выпустить.
— Зачем же ворота, когда есть крылья? — И Дедуля, распахнув их, чуть не сбил с ног Мака. — Перенесем! Через стену! Только место подходящее выберем.
— Ну и задам я своему поросенку… — проворчал Жилло, следом за Денизой входя в кладовку. — Ну-ка, придержи край!
Вдвоем они быстро разорвали на полосы старую конскую попону. Дедуля тем временем отыскал в маленькой поленнице несколько длинных палок. Мака, как специалиста по судовому такелажу, послали бельевые веревки у соседей воровать — те, что покрепче.
