— Пиши еще кружок!.. Иди два!
— Так один или два?
— Два!.. Нет, три! — аппетиты Страшко росли словно на дрожжах.
Во время жаркого спора по поводу того, будет ли четвертый ноль лишним или нет, в комнату ворвался источающий подозрения Лагем.
Оставаясь немым ко всем словам раскаяния и уговорам, медноволосый маг переписал послание, добавив приписку о том, чтобы Перелог увеличил городу Выходки налоги, "Основание: более чем хорошая состоятельность горожан, особенно верхушки". Братьев передернуло. Наперсник скрепил послание печатью и охранным заклинанием. Братьев передернуло еще раз. Впрочем, как все талантливые градоправители, они умели скрывать истинные намерения за елейными выражениями лиц. Так что Стырь и Страшко еще раз раскаялись в содеянном, уверяя наперсника, что больше никогда в жизни так не поступят. А в знак уважения вызвались сопровождать Лагема до постоялого двора, "дабы в пути самолично оберегать от воришек столь уважаемых людей". Суть сего благородного порыва заключалась в том, что их скаредные натуры всерьез опасались второго налета на медноволосого и, как следствие, еще одного "налета" на их казну.
Когда почетные гости в сопровождении градоправителей и их охраны пересекали главную улицу, на которой толклись торговцы и покупатели, цвет изготовленного Карагганом амулета стал темнее — это означало, что где-то поблизости находился источник темной магии нулевой ступени.
— Значит, в Выходках кристаллов нет! — ухмыльнулся Северин, он и без амулета умел ощущать присутствие темной магии. — А что, сделать больше не хватает способностей?
— Помалкивай! Здесь давно всех переловили! — прошипел разъяренный подобным вопросом наперсник.
Амулет завибрировал, из его камня вырвался сгусток зеленого света, который вскоре завис над находящимся среди испуганно смолкнувшей толпы людей шестилетним ребенком.
— В темницу щенка! К крысам! — приказал Лагем одному из охранников.
Но вместо того чтобы броситься выполнять приказ, охранник преданно посмотрел на градоправителей.
— Добро! — махнул рукой Стырь.
Бесцеремонно отпихнув в ужасе закричавшую мать, охранники сгребли за шиворот испуганного вытаращившего глазенки мальчишку.
— Зачем? — недоуменно спросил Северин. — Ты опасаешься, что из него получится маг? Если даже так, то… первая ступень — не больше.
— Таков приказ советника Караггана, — важно изрек Лагем, отчеканивая каждое слово, — и не тебе его отменять!
Устроившись возле окна, Белозор безучастно смотрел на раскинувшиеся внизу многочисленные шатры базарных торговцев, на хаотично снующих меж рядами людей и просчитывал возможные варианты своего побега. До его слуха донеслись приближающиеся шаги, это был Вертопрах, которому вдруг что-то понадобилось взять в комнате, в которой держали пленника.
— Довольный вид, блестящие глаза, — Северин внимательно посмотрел на Лагема.
— Ты прикончил того мальца?
— Что с того? — безразличному наперснику меньше всего хотелось выслушивать упреки.
— Из него получился бы неплохой знахарь.
— Придется обойтись! За лечением теперь ходят к послушникам в прикапище!
— А почему не к дровосекам?
— Надоел! — раздосадованный Лагем вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
"Смешно! — обхватив ладонями виски, думал маг, — у него свои принципы, которыми он не поступится. Он убьет любого, кто посмеет помешать его "великим идеям"!.. Как забавно…. Ведь я такой же!.. Хотел смерти тем юнцам…. И в Нижгорах я поступил не лучшим образом…. Если бы Яська узнала, то…"
Скрип старых досок под чьими-то тяжелыми шагами оборвали нить невеселых мыслей пленника. Дверь распахнулась еще раз. Он поднял глаза и увидел принесшего ужин корчмаря. Корчмаря сопровождали вооруженные наемники, но не те которые состояли в шайке Лагема, а, по всей видимости, местные, любезно предоставленные градоправителями.
Разлившаяся по комнате темнота размывала очертания предметов и лиц вошедших людей. Тем не менее, свет одинокой свечи в руке корчмаря позволил Северину разглядеть незваных визитеров: все как на подбор летнесторонцы, со смуглой кожей, кажущейся в темноте еще смуглее, чем она есть на самом деле. Каждый из них был вооружен тускло поблескивающим при каждом осторожном движении мечом старой ковки. Маг знал, что торговцы продают такие мечи вдвое, а то и втрое дороже обычных, современной ковки. Одного не понимал он: для чего наемникам весь этот фальшивый блеск, попытки перещеголять друг друга? Может своим видом летнесторонцы и внушали уважение, но Северин готов был поклясться, что в тактике сражения, эти типы смыслят не больше Весты.
В комнате стало светлее — кто-то из наемников принес зажженный витень. Неверно истолковав полный любопытства взгляд пленника, корчмарь поплевал через плечо и со словами "Леший тебя загрызи!" поспешил ретироваться.
"Хотел бы я полюбоваться на это жалкое зрелище!" — ухмыльнувшись, подумал Белозор.
"Куда ведут помыслы правителя? К обогащению своей казны.
Куда ведут помыслы наемника? В ближайшую корчму.
Куда ведут помыслы сложника? К сердцам красавиц.
О, боги! Из меня мог бы получиться прекрасный правитель с разносторонними интересами", — Эсбер старательно выводил на куске бересты недавно посетившую его мысль.
Размещенный на камнях берестяной свиток мялся, перо чаще обычного плевалось кляксами, а предрекающее дождь пасмурное небо грозило смыть записанную мысль до того, как чернила успеют высохнуть. Но больше всего ему досаждал Вискол, который слишком часто и настойчиво напоминал о том, что ответственным за приготовление обеда и ужина в этот день является никто иной как сложник.
— Что за наказание! — воздел глаза к небу Эсбер после очередного напоминания. — К чему все эти излишества? В пути запросто можно обойтись хлебом и бродилкой.
Вампир оставил без внимания его слова и с невозмутимым видом кинул к ногам уклониста мешок со снедью.
— Увы, стряпня не моя стихия! — не сдавался сложник.
— Мы в еде не привередливые! — ободряюще сказала Веста. — Едим все.
Она успела расседлать лошадей и начала перетаскивать седла под дерево, на тот, случай если накрапывающий дождик превратиться в ливень.
— Да, все кроме чеснока, — внес поправку Вискол и, подумав, напомнил: — У нас был уговор стряпать по очереди, вот и следуй нашей договоренности.
Потом он вызвался помочь Весте в сборе сухих веток и вскоре лагерь остался в полном распоряжении сложника. Раздосадованный Эсбер внимательно изучил содержимое мешка, а после выудил оттуда завернутую в тряпицу ощипанную тушку курицы, четыре пригоршни крупы, кинул все это богатство в котел и залил водой. Склонившись над варевом, он осторожно потянул носом — от воды несло тиной. Сложник поморщился, достал из кармана несколько долек чеснока и небрежным жестом зашвырнул их в закипающее варево.
