Мгновенно узнав друг друга, они застыли в молчании, не зная, начинать ли беседу, но не желая уходить. Две статуи: Мира напряжённая, настороженная, Лира расслабленная, равнодушная.
Диос молчала. Она только улыбнулась давней знакомой, обнажив острые клыки вампира и обнаружив милые мягкие ямочки на щеках.
- Коллега, рада встрече, - поприветствовала её Мира. Ей молчание было невыносимо. - Какими судьбами вы здесь?
- Я наблюдаю. Наблюдать за вами, детишки, не поделившие игрушку, так забавно, - мелодично засмеялась Лира, и вампирша опустила глаза под её внимательным ясным взглядом. Светлый как у ангела, этот взгляд был... дружеским, можно сказать, родным. - Здравствуй, Мира. Ты давно не приносила дары Бездне.
- Бездне? Какие дары?
- Души, жизни, - с сожалением ответила Лира. Она вдруг двинулась влево, и Мира... была вынуждена последовать вправо. Они закружились вокруг невидимого центра, не сближаясь и не удаляясь, точно привязанные друг к другу.
- Я знаю, какая ты, Лира Диос, - сказала Мира. - Я ненавидела бы тебя, если б в ту ночь ты понимала, что делаешь. Я бросила бы тебе вызов, если б ты была хитрой и беспринципной тварью, как сейчас считают многие в Ордене, если б тот план был твоим, а не Дэви. Но я не могу, мне... жаль тебя; я знаю, кто ты: ты сама - жертва.
- А я знаю, кто ты, Мира Вако, - согласилась Лира. - Ты так же, как я, знаешь Бездну. Ты так же, как я, любишь с Ней говорить.
- Что?
- Ты не узнала меня? Я - голос Бездны. Она выбрала меня среди всех, давно.
Они продолжали кружить всё стремительней, точно на краях воронки. Один конец её уводит на небеса, другой - в преисподнюю! - Лира, чувствуя это вращение, спиралью уводящее в пустоту, звонко засмеялась. А Мира только глотала воздух - тяжёлый, мокрый как песок. Он застревал в горле, не выходил словами.
Страшно... Чем так страшна эта чудо-девочка, прирождённый целитель, которую с малолетства готовили к служению Ордену? Её рассудок не перенёс её предательства. Рыжеволосая скромница была безликой. Её здесь больше не было. Была другая....
Бездна.
Всегда Мира бежала от Бездны, не оглядываясь, боясь оглянуться, но что её слабые силы, в сравнении с Ней? Древнее Нечто догнало её.
- Однажды всё станет Бездной, - прошептала Лира. - Я вижу это... Я знаю Её! Я - голос Бездны, carere morte. Я зову тебя...
- Ты сумасшедшая, - прошептала Мира, отступила на шаг и спиной упёрлась в стену дома. Карусель остановилась. Вдруг ушёл и страх:
Довольно бежать! Да и... некуда. Вот Она, смотрит на тебя. С Нею ты пыталась играть? С Нею ты смела шутить? С Нею ты надеялась поспорить? И всё исподтишка, слабым шёпотом, не глядя в Её глаза...
- Я - голос Бездны! Приди же, куда ты бежишь? Ты устанешь и остановишься, но Бездна, Та, которой ты принадлежишь - вечна. Она не устанет ждать тебя!
Странно. Страха не было. Мира боялась Её, пока не увидела. Но, увидев, могла только... ненавидеть.
- Я ошиблась, когда пожалела тебя, Диос, - чуть твёрже сказала Мира, ещё боясь поверить своему бесстрашию, но, чувствуя, что каким-то новым огнём сейчас загораются её глаза: этого света хватало, чтобы смело глядеться в бездну своего отражения. - Тебя нужно убить.
- Бессмысленно сопротивляться, Мира! - говорила это Диос, или голос Бездны звучал у вампирши в голове, шёпот, подобный неумолчному шуму дождя? - Посмевшие бороться с Бездной, неизбежно проигрывают. Чувствуешь, как Она поглощает всё?
- О, да! - нервно засмеялась Мира. - Тебя нужно убить!
Она поняла, что с ней творится... Личная защита охотников! Щит для людей, для неё - сверкающее копьё. Страх у людей, у неё ненависть. И она ликовала, узнав свою новую власть над вечным страхом вампиров: смотри же, Бездна, у меня есть сила, побеждающая Тебя! Здесь, сейчас Ты не властна надо мной! Здесь, сейчас я уничтожу Тебя!
- На моё место придёт другой, - лучезарно улыбнулась Лира Диос, отступая. - Бездна вечна, carere morte.
...Приятных снов, Мира!
Они разошлись. Пройдя два шага, Мира обернулась, но бывшая охотница уходила прочь. Она не обернулась ни разу, и скоро серая фигурка скрылась за дождём; словно сама расплылась, стала им, пролилась на землю шелестящими каплями...
Лёгкие, быстрые шаги... Кто-то бежал к ней. Вампирша стряхнула оцепенение.
Вот одна... две... пять крылатых теней рассекли морось над крышами домов. Силуэты людей показались за прозрачной пеленой влаги.
- Это ловушка Гелера! - крикнула Диана. - Уходи, скорее!
- А что же Избранный?! - вырвалось у Миры.
- Уходи! -
Но она бросилась наперерез им, к дому Избранного. Тэрри Энна, едва прицелившись, послал стрелу из арбалета в снизившегося вампира и, потеряв крылья, тот рухнул на тротуар. Ангелика остановилась лишь на мгновение, чтобы отрубить ему голову. Мира преобразилась, в два взмаха сильных крыльев достигла барьера защиты дома и теперь прорвала его. Но ещё одна тень налетела сзади и, сильно дёрнув за плечи, стащила крылатое обличье вампирши, словно плащ. Мира упала неудачно, подвернув руку, но вскочила и кинулась к крыльцу. Там её встретил Гелер.
- Вако, всё не можешь оставить Избранного в покое? - процедил он.
К ним спешил Даниель, на ходу заряжая арбалет. за ним - вся группа охотников. Вампир-хозяин швырнул на них десяток своих кукол из низких туч, а сам бросился на Миру. Гелер быстро отыскал кинжал у неё на поясе и вонзил ей в сердце. Он опередил вампиршу на долю секунды, но сам упал рядом с кинжалом в груди: у пояса Мира давно носила стальную обманку. Настоящее серебро пряталось у неё на бедре.
Стальной кинжал полетел на тротуар с печальным звоном. Мира вскочила, озираясь.
Рабы Гелера лежали на мостовой, неподвижные, как их хозяин. Даниель подскочил к Мире.
- Где твоя святая вода?! - прошипел он, мотнув головой на Гелера. - Он же сейчас очнётся!
Мира потрясла головой - вампирша ещё не вернулась в реальность. Тогда Гесси оттолкнул её.
- In nominae Patris... et Filii, - отрывисто бросал он, выплёскивая на лежащего вампира остатки воды из своего пузырька. А перед домом опустилась ещё одна крылатая тварь... Митто! Вампир выхватил из рук опешившей Дианы арбалет и направил его на группу у дверей. Серебряная молния ударила вампиршу её в голову, бросила на ступени, и Мира провалилась в темноту. В Пустоту...
Карл нашёл Тони в лаборатории. Вместе со своим ассистентом, Эриком, он перебирал какие-то старые записи. В жизни Тони многое изменилось за эти годы: он был уже не студент - молодой учёный, но в движениях и разговоре остался прежним - порывистым и юным. Его ассистент, Эрик, из студентов Первой Королевской, казался - да и был - взрослее и серьёзней. Но Карл, соблюдая субординацию, обратился прежде к Тони:
