Она выпрямилась и заставила себя вернуться к беседе. Говорил Макнейр.
— Около получаса назад в Акингтон прибыли оборотни. Восемь особей под предводительством Фернира Грейнбека. Их задача — активировать вокруг городка магический барьер, чтобы отрезать маглов от внешнего мира. Дальше они должны были ходить по улицам и… создавать панику.
Представив себе свойственные Грейнбеку методы наведения паники, Минерва невольно зажмурилась.
— Святая Медана… Там же дети…
— Не волнуйтесь, профессор, маглам ничего не грозит. В лабораториях Серой Лиги был разработан состав, способный полностью нейтрализовать животную агрессию оборотней. В тестировании принимал участие Ремус Люпин, можете поинтересоваться у него подробностями. Обработке подвергся каждый уголок в Акингтоне, так что Гренбека с приятелями ожидал сюрприз…
Майкл Копевски стоял на крыльце и с сомнением разглядывал пучок измятых фиолетовых перьев. Вряд ли мать одобрит потрошение этого своего… как его… боа, но Джулиус с Бет предложили поиграть в индейцев, а какие же индейцы без перьев? В конце концов, боа все равно было старое. Кивнув сам себе, Майкл спрыгнул со ступенек, в три секунды обогнул лужайку — пробежал бы прямо по ней, но этого мать точно не простит — долетел до низкой ограды, отделяющий их участок от соседских владений, перемахнул через нее — и резко затормозил, едва не споткнувшись о какого-то лохматого человека в черном плаще. Незнакомец стоял на четвереньках перед запущенной клумбой и нюхал едва распустившуюся примулу.
Следующие пару минут Майкл решал задачу: рвануть наутек или последовать наставлениям отца, по десять раз на дню напоминавшего сыну о том, что тот — мужчина. Решив наконец, что дать деру всегда успеет, мальчик сунул в карман глупые перья, задрал подбородок и слегка выпятил нижнюю губу.
— Сэр, это частное владение…
Незнакомец резко обернулся. Майкл сразу оборвал фразу, испуганно вытаращил глаза и попятился. В памяти вдруг всплыли те жуткие истории, что рассказывались в летнем лагере после отбоя. Привидения, вампиры, оборотни… Оборотни. В грубом, словно каменном лице мужчины было что-то настолько явно звериное, что отчаянно захотелось очутиться в своей комнате, запереть дверь и с головой нырнуть под одеяло.
— С-с-сэр?..
Ну зачем, зачем ему вздумалось поиграть в хозяина! Думал удрать? От ЭТОГО удерешь, как же. Можно заорать во всю глотку, но что-то подсказывало Майклу — толком повопить ему тоже не дадут. Незнакомец страшно ощерился, обнажив огромные кривые зубы. Все, сейчас кинется. Мамочка… Рычит еще. Или хрипит. Странные звуки…
Сто лет спустя до него дошло — незнакомец смеялся. Жутко, неумело, словно впервые в жизни.
— Испугался, малец? Правильно. Хоть и зря, не трону я тебя. Мог бы, да не хочу, соображаешь? Нет? Вот и я нет. Но здорово.
Мужчина сунул руку в карман своей разлетайки, нашарил что-то и протянул Майклу.
— Держи вот. Будешь внукам рассказывать, как встретил Фернира и жив остался. Бери, не боись, добрый я сегодня.
Он снова захрипел-зарычал, и Майкл поспешно шагнул вперед, схватил с широкой ладони здоровенный желтый клык и скоренько отпрыгнул на прежние позиции.
— Молодец. В штаны от страха готов наделать, но виду не подаешь. Люблю таких. — Фернир сморщился, шумно втянул волосатыми ноздрями воздух. — Весна… Ты зуб не потеряй. У кого такой на шее висит — наши ни в жисть не тронут, понял? Беги теперь, а я тут еще посижу…
Отвернулся и снова сунул лицо в бутоны первоцветов. Майкл бочком обошел его и припустил к соседскому коттеджу. Вернуться к матери и вызвать полицию ему почему-то в голову не пришло.
— Джи, Бет, у вас там на клумбе оборотень сидит! Чесслово, не вру! Гляди, что он мне дал…
Незнакомка изобразила своей указкой фехтовальный выпад. Что-то невидимое, тяжелое, упругое толкнуло Илси в грудь и опрокинуло на спину. Стало страшно. Вспомнилось, как покойный отец, отпуская ребенка на очередную прогулку, совал в карман ее куртки свой армейский пистолет. Пистолет был тяжелый и жутко неудобный, она не раз пыталась воспротивиться, но отец соглашался оставить оружие дома только вместе с дочерью. Позже эстафету принял теперь уже бывший муж, а за ним — Дерек, пистолет сменился газовым баллончиком и электрошокером, но сама процедура оставалась неизменной. Отчего же теперь, когда защита жизненно необходима, в кармане нет даже перочинного ножа?
Женщина тем временем неспешно приблизилась, присела, сгребла в горсть ткань на груди жертвы и рывком притянула вплотную к себе, так что все, что могла видеть перепуганная Илси — это горящий безумием взгляд черных глаз.
— Боишься, красавица? Хорошо. Я люблю поиграть с такими, как ты.
Немного отодвинулась, ткнула в горло своей указкой и тихо, почти нежно прошептала:
— Круцио.
Ничего не произошло. Сумасшедшая нахмурилась, сильнее надавила указкой.
— Круцио!
Тот же результат.
— Круцио! Круцио! Круцио!!!
С каждым повтором этой псевдолатинской абракадабры деревяшка все глубже впивалась в горло, а безумие в глазах женщины все больше походило на отчаяние. Страх куда-то улетучился, и Илси не выдержала:
— Да прекратите наконец! Больно же.
— Больно?
Лицо незнакомки озарилось надеждой, которая немедленно сменилась беспокойством. Она убрала указку, осмотрела пострадавшую шею. Когда кончик деревяшки снова нацелился в то же место, Илси дернулась и попыталась отползти, но рука женщины грубо удержала ее на месте.
— Не дергайся. Асклепио. Скоргифай.
Боль мгновенно исчезла. Илси недоверчиво провела по шее пальцами — гладкая кожа. А ведь только что чувствовала, как кровь стекает за воротник.
— Спасибо.
Реакция чокнутой снова ее напугала, правда, теперь хотелось вызвать не полицию, а врача. Женщина резко ее отпустила, отползла на пару шагов, съежилась на мокрой траве, закрыв лицо руками, и принялась раскачиваться, монотонно повторяя:
— Этого не может быть… не может быть… не может быть…
Илси до ужаса хотелось сбежать, но разве можно бросить явно больного человека одного в лесу? Подумав, она осторожно приблизилась и положила ладонь женщине на плечо.
— Мэм, я могу чем-то помочь?
Та перестала раскачиваться и бормотать ерунду.
— Нет…
— Уверена, что могу. Как вас зовут?
Глухо, сквозь прижатые к лицу ладони:
— Белла.
— А меня — Илси. Пойдемте со мной, Белла. Мой дом недалеко, там мы сможем…
— Ты не понимаешь! — Она с душераздирающим стоном опустила руки и повернула к Илси мокрое искаженное лицо, — я таких, как ты, десятками резала! Сотнями! А тебя — не могу. Даже вшивое круцио — не могу! — потянулась было дрожащей рукой — и уронила ее на колени. — Дотронуться вон — и то не могу, сломать боюсь…
