– Время, Карбид!
Герман попытался отмахнуться:
– Какое время?
– Время подъема!
– Если ты такой энергичный, подключи к себе лампочку, – пробубнил Карбид, натягивая на лицо плед.
– Хватит дурака валять!
– Он еще не навалялся.
Герман понял, что спать дальше напарник не даст, и со вздохом откинул плед на спинку дивана.
Взгляд мутный, лицо опухшее, волосы всклокочены, а запах изо рта способен свалить с ног буйвола. Старший помощник коменданта Подстанции, черт бы его побрал!
– Не стыдно?
– То, что я тянусь к светлому и возвышенному, не мешает мне время от времени оттягиваться грубо и примитивно.
– Избавься от похмелья!
– Зачем? – икнув, осведомился Карбид. – Без него ощущения от выпитого вчера не будут полными.
Герман медленно поднялся с дивана, кряхтя, потянулся, подошел к шкафчику со знаком радиационной опасности, открыл дверцу и вытащил запотевшую бутылку пива.
– Черт! – не сдержался Ясень.
Поразило его не наличие бутылки, а то, что под внушающим уважение знаком прятался холодильник.
Ловким ударом о край Карбид вскрыл бутылку, внушительным глотком опустошил ее почти наполовину, после чего подошел к почтовому ящику и врезал по синему пузу кулаком. Откуда-то снизу выпал запечатанный сургучом конверт.
– Тебе.
Пишущая машинка кокетливо щелкнула буквой «ё». Телеграфный аппарат ехидно выдал полметра бумажной ленты. В ящике биологической опасности зашуршало. Барометр, подумав, показал «штиль». Оборудование «класса А» приветствовало новое начальство.
Ошарашенный Виктор поднял послание с пола.
– От кого?
– Не знаю, – пожал плечами Герман и, усевшись в кресло, допил пиво. – Каждый, кто впервые вступает в должность коменданта, обязательно получает письмо.
– Врешь.
– Можешь его выбросить, – безразличным тоном произнес Карбид.
Ясень поколебался, но конверт вскрыл и громко прочитал:
– «Настоящим доводим до Вашего сведения информацию о настоятельной необходимости…» Что за бред?
– Мое письмо начиналось словами: «Учитывая сложившуюся обстановку, призываем к немедленному решению», – поведал Герман. – Со словоблудием у нас все в порядке.
– Твоя работа?
– Нет.
– Врешь.
– Не хочу ругаться, – устало ответил Карбид.
– Лично перекрасить коридоры семь и одиннадцать?! – Виктор потряс письмом. – Выдать Черепанычу запасные рукавицы из фонда осенне-весенних полевых работ?
– Он давно клянчит.
– Порекомендовать Бизону поступить в технологический колледж?
– Откажется.
– И ты уверяешь, что не писал эту чушь? – Ясень яростно посмотрел на Германа. – Пошутить решил?
– Я…
– Господин комендант! – Дверь приоткрылась, и в дежурку заглянула украшенная буденовкой голова Бандеры. – Господин комендант, там милиция вокруг ходит.
– Вокруг тебя и Бизона?
– Не, вокруг Подстанции. Бизон их сторожить остался, а я сюда. Доложить дабы. По Уставу внутренней службы.
– Какая милиция?
– В одном лице, господин комендант, но без формы. В штатском. Это опаснее.
– Сейчас разберусь.
Ясень вновь посмотрел на смакующего похмелье Карбида, но продолжать ругань не стал, поджал губы и вышел вон.
* * *
– Где «Малая Земля»? – поинтересовался Стоценко, едва они вошли на территорию больницы.
– Разве вы не пойдете к главврачу? – удивился Олег.
– Зачем?
– Ну… поговорить, – сбился молодой человек. – Может, сведения какие раздобыть.
– Я что, разведчик?
– Нет. – Олег понял, что переборщил, и попытался оправдаться: – Я понимаю, что мало смыслю в вашей работе. И не собирался давать советы. Просто…
Просто нервы на пределе. И хочется получить все и сразу. Надавить и узнать, что случилось с Юлей. А на кого давить, как давить – кто об этом думает?
– Работать надо аккуратно, – наставительно произнес Стоценко. – Если ваши подозрения окажутся небеспочвенными и на «Малой Земле» действительно творятся темные делишки, то главврач нам вряд ли об этом расскажет.
– Я понимаю.
– А разобрать с первого взгляда, что сидящий перед тобой человек – злодей, можно только в кино. В жизни все гораздо сложнее.
Олег вспомнил, что говорила об академике Митине Юля, что слышал о главвраче Михайловской из газет, и понял причину осторожного поведения Стоценко. Митин – слишком весомая фигура, лезть к нему с расспросами, а уж тем более бросаться подозрениями, себе дороже. Прежде чем браться за такого тяжеловеса, следует получить максимум информации.
– Сейчас о ваших предположениях следует забыть. Нет маньяка, нет тайной лаборатории по пересадке органов. Запомните крепко-накрепко: ничего этого нет. Мы ищем Юлю Соболеву в том месте, где ее видели в последний раз. У нас нет никаких подозрений, мы ищем не следы, а свидетелей. Чувствуете разницу?
– Совсем забыть?
Стоценко вздохнул, удивляясь про себя простоте молодого спутника.
– Что сделает честный человек, узнав о подозрениях в свой адрес? Бросится жаловаться. Скорее всего – академику Митину. Тот подключит связи, мне дадут по шапке, и путь в Михайловскую будет закрыт.
– Так просто?
– Я излагаю самый плохой вариант развития событий. Что сделает преступник? Постарается спрятать все следы и затаиться. И, разумеется, выставить себя честным человеком. А что сделает честный человек, мы уже знаем. Поэтому мы не должны рассказывать о своих подозрениях направо-налево. Мы будем спрашивать, слушать и снова спрашивать. И только о Юле.
К Ольге милиционер тоже не пошел, объяснив, что девушка рассказала все, что знала, и вряд ли добавит что-нибудь новое. Во всяком случае, пока. Судя по всему, Стоценко все решил заранее, а потому Олег молча указал на нужную дорожку парка и коротко кивнул, когда из-за деревьев появилось здание «Малой Земли».
– Вот.
– Нечто подобное я и представлял. – Стоценко огляделся. – В глубине парка… Слишком длинный подъезд… Не очень удобно для ваших страшных подозрений.
– Позади «Малой Земли» находится подстанция «Скорой помощи», – сообщил молодой человек. – В заборе есть ворота, потом еще пятьдесят метров и ворота на улицу.
– Не упускаете ни одной детали?
– Постарался изучить.
– Правильно, – одобрил Стоценко. – Въезд через подстанцию? Может быть… но не слишком ли много свидетелей?
Олег пожал плечами, мол, «вам виднее».
– А что за машина у подъезда?
– «Победа», – спокойно объяснил молодой человек. Он намеренно не рассказал об автомобиле в участке, точнее, рассказал бы, не согласись старший лейтенант отправиться в Михайловскую, – в качестве дополнительного основания для подозрений. Теперь же получился небольшой сюрприз.
