Разумеется, смущение было напускным, да и пить ей не хотелось, просто нужно было на несколько минут остаться наедине с Сабиной, рассмотреть ее получше, так сказать, в праздничной подарочной упаковке, и задать не дающий покоя вопрос.
Милая, наверное, этим и взяла, больше нечем. Ну, еще кожа у нее красивая, мраморная, глазки эльфийские… Да весь этот список она сто раз прокрутила в голове, зачем мучить себя в сто первый?
— Все нынче влюбляются и выходят замуж, — как бы вскользь обронила Зара. — Даже моя лучшая подруга Бланш. Я так рада за нее! А когда можно будет поздравить Вас с этим радостным событием, или вы с Меллоном уже помолвлены?
— Не знаю, — простодушно ответила Сабина, не замечая, как натянулась до предела струна внутри собеседницы, — Меллон ничего не говорил мне об этом. Думаю, пока рано, он ведь еще не получил обещанную должность, а я не хотела бы стеснять его. Все же, семья — это серьезно.
— Так вы не помолвлены? — едва удержалась от радостного вскрика.
— Нет, но, думаю, Меллон сделает мне предложение в следующем году. Признаться, я очень этого жду. Да, думаю, в самом начале следующего года, как только устроится на новом месте. Я хотела бы, чтобы мы сыграли свадьбу летом, когда Айши полон цветов.
Вернулся Меллон с шампанским, пришлось перевести разговор на нейтральную тему: обсуждения жениха. Потом Зара и вовсе ушла, взяв с наставника обещание записать за ней третий танец. Теперь ей дышалось спокойнее, можно было расслабиться перед главным событием вечера.
Какие же они все-таки счастливые! Или она только сейчас научилась видеть счастье, а до этого не замечала?
Стоят рядом друг с другом на специальном возвышении, покрытом тканью цвета топленого молока, а вокруг родные. Бланш жутко смущается, не в силах смотреть людям в глаза, но улыбается — радость за стеснением не скроешь. Авест держится молодцом, такой подтянутый, серьезный, вертит в руках обитую бархатом коробочку. Глядя на него, и не скажешь, что простой гвардейский капитан, но отец прав, несерьезно жениться на дочери графа Одели, не сменив род занятий. Наверное, будущий тесть ему что-нибудь подыщет.
И вот она, торжественная минута. Капитан Мавери поворачивается спиной к зрителям, встает на одно колено и прилюдно вторично просит Бланш стать его женой. Она не колеблется ни минуты и сразу говорит: «Да». Авест поднимается с колен, берет невесту за руку и надевает ей на палец кольцо; такое же кольцо графиня Одели надевает на руку ему.
Оба оборачиваются к присутствующему на приеме жрецу Онора и объявляют о своем решении стать мужем и женой. Тот, как и положено, кивает, делает пометку в своей книге и обращается к публике с традиционным вопросом, не известны ли кому обременяющие жениха и невесту обязательства, могущие воспрепятствовать помолвке. Гости безмолвствуют, и, встав между Авестом и Бланш, держа их за руки с обручальными кольцами (жених носит его на правой, невеста — на левой), он провозглашает помолвку состоявшейся.
Отныне капитан Мавери имеет право прилюдно целовать невесту, появляться с ней в общественных местах в любое время суток, выступать защитником ее чести и достоинства в суде.
Жрец отходит назад, Авест сжимает ладонь Бланш в своей ладони, переворачивает и целует в ямочку. Девушка уже не пытается скрыть своего счастья, улыбается смело и открыто.
Под громкий гром аплодисментов обрученные спускаются с помоста и начинают обходить гостей, принимая поздравления.
Зара знает, что, хоть официальная помолвка оглашена только сегодня, в начале зимы состоится их свадьба, на которой ей предстоит присутствовать в качестве Соединительницы сердец. Это очень почетная и ответственная миссия, часть расписанного по мелочам свадебного ритуала.
Помост разобрали, заиграли музыканты, и пары начали одна за другой наполнять пространство бального зала.
Отмахнувшись от чрезмерно ретивого кавалера, сеньорита Рандрин на несколько минут вышла в сад, потом, заметно повеселевшая, вернулась в залу и позволила пригласить себя одному из сокурсников.
Выписывая фигуры и вполуха слушая весь тот бред, который, находя молчание неприличным, несут во время танца кавалеры, девушка скользила взглядом от Бланш с Авестом (им было не до пустых разговоров, они просто наслаждались обществом друг друга) к Меллону и Сабине. Всего один танец, и расстояние между ними сократиться до предела. Лишь бы он не забыл! «Лишь бы он не забыл, лишь бы он не забыл!», — твердила она, как заклинание.
Музыка смолкла. Зара улыбнулась, кивком поблагодарила своего партнера, отказалась и от стакана воды, и от бокала шампанского и с замиранием сердца направилась к графу и графине Одели. На миг в поле зрения попала Апполина: надо же, идет под руку с каким-то мужчиной, неужели тоже танцевала? Да, ничто человеческое полуэльфам не чуждо, иногда они нисходят до общения с простыми смертными.
Так, а вот отец. Тоже не один, с дамой. Улыбается, что-то говорит ей. Почувствовал на себе взгляд дочери, обернулся. Зара пожала плечами: ей все равно, ей нет дела до его любовниц. Он взрослый человек, у него своя собственная жизнь, и с жизнью ее матери она никогда больше не пересечется. Мать… Как же она могла о ней забыть? Скоро год, как девушка написала ей в последний раз. Но вся беда в том, что Заре не хотелось писать. Они чужие люди, она не такая, как Эгюль. Да, она дала ей жизнь, да, она вырастила ее, кормила, поила, одевала, но теперь дочь охладела к ней. Странно, но так ненавидимый раньше Рэнальд Рандрин оказался ближе и понятнее, чем добрейшая Эгюль.
Позор, слезы, исковерканная любовь — все это осталось, но лишь в сердце самой Эгюль; ее дочь же получила то, о чем так мечтала в детстве, — отца, умного, рассудительного, способного разглядеть ее способности и развить их, собеседника и друга, а не курицу-наседку, какой была ее мать.
Как знать, может, через пару лет она и вовсе простит его, перестанет винить в загубленном деревенском детстве, пока она лишь простила его измену.
— Сеньорита Рандрин?
Зара вздрогнула и сделала глубокий вдох.
Эйфейя, помоги мне, помоги мне сделать так, как я задумала!
Она обернулась с самой обворожительной улыбкой, на которую только была способна:
— Внимательно слушаю Вас, Меллон.
— Вы просили оставить за Вами третий танец.
— Неужели уже третий? — притворно удивилась девушка. На самом деле, она считала минуты, торопила время, чтобы приблизить этот момент. — Ну, конечно, он Ваш! А Сабина, с кем Вы оставили Сабину?
— Здесь ее знакомые, она не будет скучать, — улыбнулся маг, подавая ей руку. — К тому же, должна же она отдохнуть от меня!
