Лиат подавила рыдание. Она была в таком отчаянии, и в то же время в ней зародилась надежда.
— Но почему вы так стремитесь покинуть короля? — Конечно же, Росвита хотела понять причины такого странного поведения. — Вы были с Вулфером в Генте. Он каким-то образом отравил ваше сознание, настроил вас против короля? Король не виноват, что у них с Вулфером есть разногласия.
— Нет. Вулфер здесь ни при чем. Вулфер вообще никогда ничего не говорил против короля Генриха.
— Я тоже могу вас в этом заверить, — подтвердила Хатуи.
— Дело совсем не в короле. — Ох, Владычица, что можно сказать, а чего нельзя? Что она решится сказать?
— Дитя мое, возьмите себя в руки, соберитесь с мыслями. — Росвита положила руку на лоб Лиат, как бы благословляя ее. — Если дело в службе у принцессы Сапиентии…
— Да! — Лиат обрадовалась открывшейся возможности. — Да! Я не могу… Мы не подходим. Я не…
— «Орел» служит там, куда его направляет король, — сурово изрекла Росвита.
Отделавшись от короля, Хью вышел из шатра. Лиат зашмыгала носом. Все пропало.
Но Росвита взяла ее за руку и подняла.
— Ну-ка пойдемте, дочь моя, осушите глаза и присядьте здесь, в укрытии. Начинается дождь.
Действительно, дождь быстро усиливался. Лиат заметила это, когда поток холодной воды проник ей за шиворот и потек по спине вдоль позвоночника.
— Я отведу ее в палатку принцессы Сапиентии, — мягко сказал Хью. — Боюсь, сегодняшнее падение расстроило ее не только физически.
— Пусть она немножко посидит здесь, — сказала Росвита. Хью почему-то не возразил, и Росвита, оставив Лиат, в сопровождении Хатуи зашла в шатер короля. Ханна и смущенный Руфус остались с Лиат. Она проглотила слезы и прислушалась к приглушенному тканью разговору Росвиты с королем.
— Не будет ли мудрее, ваше величество, направить к графу Лавастину «орла», который был в Генте, чтобы граф мог расспросить обо всех событиях их непосредственного участника?
— Ваши слова мудры, сестра, но дочь моя в восторге от своего «орла», а я не хотел бы ее расстраивать.
— Для отца Хью не составит труда поддерживать настроение принцессы, и ему помогут придворные дамы. А графу Лавастину нужны самые надежные сведения о Генте, которые повысят его шансы отбить город у Эйка. Ведь нельзя же оставлять город, и тем самым контроль над рекой, в их руках. Они организуют новые налеты…
— Лиат вывела беженцев через потайной туннель, о котором так много здесь говорили, — продолжила нажим на короля Хатуи. — Вряд ли кто-нибудь, кроме нее, сможет найти этот туннель.
Ответа короля Лиат не слышала. Хью рядом с ней тихо выругался.
— «Орлы», — сказал он, — исчезните!
Руфус сразу же испарился, но Ханна медлила.
— Идите!
Ханна, не отворачиваясь ни на мгновение, медленно отступила на несколько шагов.
— Посмотри мне в глаза! — прошипел он. Она не шевельнулась. — Лиат!
Она отвернулась. Пусть он ударит ее здесь, где каждый может это видеть, в том числе и его благородные собратья. Она не могла отказать себе в этом маленьком удовольствии, хотя все и так бесполезно.
Изнутри раздался голос короля:
— Добрый совет, сестра. Хатуи, отправь этого молодого «орла», который был в Генте, с посланием к графу Лавастину. Остальными распорядишься, как сочтешь нужным.
— Не думай, что ты от меня сбежала, — сказал Хью спокойно и расчетливо. — Я сейчас войду к королю и скажу ему, какого «орла» Сапиентия хочет взамен. Ты знаешь, кого я выберу.
Она не шевелилась. Он опять выиграл. Хью улыбнулся:
— Твоя подруга будет моей заложницей, пока ты не вернешься. Она и книга. Запомни это. Ты все равно принадлежишь мне. — Он отвернулся и вошел в шатер короля. Конечно, он убедит его своими сладкими речами.
— Лиат! — К ней подошла Ханна. — Вставай.
— Я предала тебя.
— Чушь какая. Я — «орел». Это что-то да значит. Ничего он со мной не сделает.
— Вспомни Теофану в лесу.
— О чем ты говоришь? Лиат, опомнись. Да ему наплевать на меня, ему нужна только ты. Пока я веду себя нормально, он меня и не заметит. Владычица и Господь, Лиат, я пережила епископа Антонию, лавины, оползни, бесовские видения, горные перевалы, налет кумской кавалерии, наводнения и твою истерику. Переживу и этого.
— Обещай мне!
Ханна закатила глаза:
— Отстань! Иди-ка лучше собирай вещи.
Лиат вздрогнула, вспомнив:
— Вещи сгорели.
— Ну иди к Хатуи, пусть она экипирует тебя заново. Лиат, а книга не сгорела?
— Нет. — Она закрыла глаза, прислушиваясь к мягкому журчанию слов внутри палатки; услышала, как Хью засмеялся шутке короля, услышала остроумный ответ Росвиты. — Книга у Хью.
— Вот видишь, — вскинулась Ханна. — Это даже хорошо, что я остаюсь и смогу за ней присматривать. Да и за ним тоже. Разве не я забрала у него книгу в Хартс-Рест?
Лиат утерла нос тыльной стороной ладони и шмыгнула:
— Ох, Ханна, тебя, наверное, тошнит от меня. Меня-то точно от себя тошнит.
— Тебе не хватит времени на сопливые эмоции, когда придется проводить весь день в пути и стараться: выжить. Давай иди к Хатуи. Король не любит, когда его «орлы»рассиживаются, если им дано поручение.
Лиат обняла ее — и пустилась догонять Хатуи.
Оставив лагерь короля, она поехала по дороге мимо сгоревшего дворца и не смогла удержаться от соблазна взглянуть на место происшествия. Хатуи не нашла ей лука взамен утраченного, мечей тоже не хватало. У Лиат были копье, шерстяной свитер, сосуд с водой и мешок сухарей. Кремень для добывания огня ей тоже выдали, потому что она не афишировала свою способность добывать огонь без всяких приспособлений.
Она спешилась у обгоревших ворот и, ведя лошадь в поводу, вошла в развалины. Здесь уже рыскали в поисках чего-нибудь полезного местные жители, тыча в почерневшие обломки сапогами и палками, приподнимая концы недогоревших бревен. Лиат оставила лошадь и зашагала дальше, вороша сапогами пепел. Резкий запах пепелища разъедал нос, который еще кровоточил. Лиат слизывала кровь с губ и шмыгала, стремясь поскорее остановить кровотечение.
Она помнила, где были казармы. Хотя сначала она путалась в планировке Аугенсбургского дворца, во время пожара ей столько раз приходилось нырять в его лабиринты, чтобы попытаться вытащить спящих «львов», что теперь планировка казалась знакомой.
Сюда, на это место, в этот двор она и Хью прыгнули впопыхах, причем он все-таки успел отобрать ее мешок. Хромота его, вызванная неудачным приземлением, доставляла Лиат хоть какое-то мелочное удовлетворение.
Она слишком испугалась, чтобы хоть что-то соображать. Пламя вспыхнуло так внезапно, так быстро распространилось, охватывая каждую вещь, которая могла загореться.
