— В лагере, где я был, погибло несколько ребят, — принялся объяснять я, стараясь как-то лавировать между правдой и ложью.— Они не то чтобы были моими близкими друзьями, но вроде того.
— Я тебе сочувствую.
— Вот. А насчет девчонок...
— Возьми.— Пол протянул мне бумажный стаканчик с пуншем.— За твой день рождения! И за то, чтобы будущий год был для тебя лучше.
Мы чокнулись и выпили.
— Перси, не хотелось бы усложнять тебе жизнь,— продолжал он,— но хочу кое о чем у тебя спросить...
— Это вы про что?
— Про девчонок.
— Не понял, о чем вы? — Я нахмурился.
— О твоей маме. Я собираюсь сделать ей предложение.
Я чуть весь свой пунш не разлил!
— Вы что, собираетесь пожениться? Вы с ней?!
— Ну, в общем, ход мыслей примерно такой... А что? Ты против?
— Вы у меня, типа, разрешения спрашиваете? Пол поскреб бороду.
— Не знаю, разрешение там или нет, но она все-таки твоя мать. К тому же ты много успел пережить в жизни. Поэтому, мне кажется, будет правильно, если мы с тобой сначала обмозгуем этот вопрос как мужчина с мужчиной.
— Как мужчина с мужчиной...— повторил я. Странно это прозвучало. Я подумал о Поле и маме, о том, как она всегда радуется и улыбается, когда он приходит. И о том, как он старался, чтобы меня взяли в его школу. Так что я даже не удивился, когда вдруг услыхал собственный голос:
— Если как мужчина с мужчиной, то я считаю это отличной мыслью. Голосую за.
Вот тогда Пол широко улыбнулся.
— За тебя, Перси! — Он поднял свой бумажный стаканчик.— А теперь пошли к гостям.
Только я набрал в грудь побольше воздуха, чтобы задуть разом все свечи на торте, как зазвонил дверной звонок.
Мама нахмурилась и недоуменно спросила:
— Кто б это мог быть?
Странно, что звонили прямо к нам в квартиру, так как в доме был швейцар и он не предупредил нас о посетителе. Мама отворила дверь и ахнула.
Пришел мой папа! Как всегда, шорты-бермуды, гавайская рубаха и сандалии от Биркенштока. Его обычный наряд. Черная борода аккуратно подстрижена, сине-зеленые глаза сияют, а на шляпе вышиты червяки, которые приманивают рыбу, и крупная надпись: «Удачной рыбалки с Нептуном».
— Посейд...— ахнула мама и тут же оборвала себя. Она покраснела прямо до самых волос— Э-э, здравствуйте.
— Привет, Салли,— поздоровался он.— Ты, как всегда, неотразима. Не пригласишь?
Мама издала какой-то странный писк, одновременно похожий на «да, входите» и на «ой, спасите». Посейдон истолковал этот писк в благоприятном для себя смысле и вошел в комнату, где мы сидели.
Пол глядел то на меня, то на маму, пытаясь понять, что происходит, потом сделал шаг вперед и произнес:
— Добрый день, меня зовут Пол Блофис. Посейдон поднял бровь, и они обменялись рукопожатием.
— Бло... как? Бло-фиш?[23]
— Нет-нет. Блофис.
— А, понимаю. Извините. Почему-то подумал о рыбе. А меня Посейдон.
— Посейдон? Какое любопытное имя.
— Да? Благодарю. Мне оно тоже очень нравится. Меня, бывало, называли и по-другому, но я предпочитаю зваться Посейдоном.
— Надо же! Так звали бога морей.
— Вот именно. Очень похоже.
— Ну ладно,— вмешалась мама.— Мы очень рады, что вы к нам заглянули. Пол, познакомьтесь, это отец Перси.
— А-а... очень приятно.— Но по виду Пола совсем было не похоже, что ему хоть сколько-нибудь приятно.— Понимаю.
— Привет, мой мальчик.— Посейдон улыбнулся мне.— И Тайсон тут. Привет, сынок!
Тайсон через всю комнату бросился отцу на шею и принялся с такой силой его обнимать, что с головы Посейдона чуть не слетела шляпа.
У Пола челюсть отпала от удивления. Он перевел растерянный взгляд на маму.
— Тайсон... он тоже?..
— Нет. Тайсон не мой ребенок.
— Ни за что не мог пропустить пятнадцатый день рождения Перси,— объявил Посейдон.— Понимаете, если б мы жили в Спарте, то с нынешнего дня мой сын считался бы уже взрослым мужчиной.
— Это действительно так,— подтвердил Пол. Он постепенно приходил в себя.— Я, видите ли, знаю это, потому что преподаю историю Древнего мира.
Глаза Посейдона лукаво блеснули.
— Историю? Так там как раз про меня. Почти вся древняя история про меня. Салли, Пол, Тайсон, вы не будете возражать, если я на минутку похищу у вас Перси?
Он положил руку мне на плечи и вывел на кухню.
Как только мы остались с ним наедине, его улыбка тотчас погасла.
— Как ты, мой мальчик? Здоров? Все в порядке?
— Ну да, а чего? Все нормально.
— До меня дошли кое-какие слухи,— продолжал Посейдон,— но хотелось все узнать непосредственно от тебя самого. Расскажи мне все с самого начала.
Я так и сделал. Хотя меня чуточку смущало то неослабное внимание, с которым слушал меня отец. Он не сводил с меня глаз, но выражение его лица ни разу не изменилось за все время, пока я продолжал рассказ. Когда я наконец замолчал, он многозначительно кивнул головой.
— Итак, Кронос возвращается. Недолго, выходит, нам ждать новой войны.
— А что с Лукой? Он вправду погиб?
— Не знаю, Перси. И это меня сильно беспокоит.
— Но тело-то его смертно. Разве вы не можете разрушить его?
— Смертно, тут ты прав.— Посейдон и впрямь выглядел обеспокоенным.— Но с Лукой все обстоит далеко не так просто. Не имею понятия, как именно его подготовили для принятия души титана, но убить этого юношу будет не так легко, можешь не сомневаться, мой мальчик. И все-таки, думаю, ему придется умереть, если мы снова сошлем Кроноса в Тартар. Надо мне все это как следует обдумать. К несчастью, у меня появились и свои личные проблемы.
Я сразу вспомнил то, что мне в самом начале лета рассказывал Тайсон.
— Старые морские божества, которые правили океаном еще до тебя, отец?
— Точно. Первым, на кого обрушится война, буду я. И могу тебе сказать откровенно, мне долго не продержаться. Даже сейчас подводный мир бурлит от горячих битв. Моих сил хватает только на то, чтобы сдерживать ураганы и тайфуны, дабы они не разрушили ваш, верхний, мир. Да, в океанских глубинах идет борьба не на жизнь, а на смерть.
— Разреши мне спуститься к тебе, отец. Позволь помочь тебе!
В уголках глаз Посейдона побежали морщинки-лучики, когда он улыбнулся.
— Пока не время, сынок. Здесь ты сейчас еще нужнее. Кстати, слово «сейчас» напомнило мне о том, с чем я сюда явился.— Он извлек из кармана шортов песочный доллар[24], положил его мне на ладонь и крепко сжал мои пальцы.— Это тебе подарок на день рождения. Только не трать эти деньги слишком безрассудно.
— Разве можно вообще потратить песочный доллар?
— О, с легкостью. В мое время на одного морского ежа можно было накупить кучу самых разных вещей. Думаю, тебя он тоже не разочарует, если ты им воспользуешься в нужное время.
