Вот же гадство! Как неудачно все складывается. Остается лишь надеяться, что Тианара напоролась на какую-нибудь приблудную мелкую шушеру, а не на самих хозяев района.
В этой части Стрелки еще сохранились старые каменные постройки, но состояние их было плачевно. Треснувшие стены, проваленные перекрытия. Большинство домов хранили на себе копоть многочисленных пожаров. Селиться в таких могли одни лишь бродяги, а снести было накладно. Наиболее обрушенные из зданий разбирали потихоньку окрестные жители, но и это было неблагодарным занятием: строили здесь когда-то на славу, и старые кирпичи было легче расколоть, чем вынуть из кладки.
Я петлял между обшарпанных остовов с пустыми черными окнами, пытаясь придерживаться смутно уловленного направления. Эхо, вызванное созданием контура, угасло, теперь оставалось искать саму плетенку, учитывая силу Тианары, – дело пустое.
В общем, первыми я услышал голоса, совсем рядом, в соседнем переулке. Я не стал сломя голову мчаться вперед. Один раз сегодня уже схлопотал по башке, хватит. Выбрав из окружающих домов тот, что чутье посчитало менее ветхим, я подкрался к стене и бесшумно запрыгнул в выщербленный пролом окна. Затхлый запах покинутого жилья ударил в ноздри. Тянуло крысами, плесенью – остальное я даже не брался вычленить. Упрячь здесь несвежий труп, и вряд ли кто-нибудь унюхает его присутствие в таком букете.
В отличие от многих других, этот дом избежал пожара, но снег, дождь и прочая непогода взяли свое. Прямо под окном зияла огромная черная дыра, в глубине которой проглядывались завалы, такие, что видом своим отобьют желание падать даже у последнего самоубийцы. Я осторожно спустился на истончившуюся, трухлявую балку, единственное, что осталось от перекрытия. Держит. Ну помогите, звезды! В глубине комнаты сохранилась нижняя часть двойного пола (верхнюю растащили еще в лучшие времена), но я все равно не рискнул туда ступать: основательно прогнивший, весь в следах крысиных зубов, он смотрелся еще ненадежнее балки.
Смахнув в дверном проеме многослойные заросли паутины, я выбрался в коридор. Здесь имелись потолок и пол, но легче с того не становилось. Наоборот, стоило беречь ноги, чтобы не напороться в темноте на вздыбленную паркетину, пропущенную расхитителями.
Последним препятствием на пути стал завал из обрушившегося потолка. Не таким уж сложным, если не считать того, что преодолеть его надо было совершенно тихо.
Наконец я достиг цели: окна, выходящего на другую сторону здания.
Н-да, дурацкое дело – надежды. Лучше уж сразу верить в худший из вариантов – меньше разочарования.
В центре захламленного пятачка, когда-то бывшего небольшой площадью на пересечении улиц, а теперь больше напоминавшего свалку, переливался насыщенным синим цветом купол небольшого щита. В этом тесном убежище жались, притиснувшись друг к другу, гордая чародейка Тианара и рыбацкий сын Лин, отыскавший долгожданные приключения. Судя по бледности его щек, настоящие сильно различались с теми, что рисовало некогда воображение. На коленях у девушки громоздилась все та же пыльная корзина, в глубь которой уходили две соединенные с щитом нити. «К накопителю голема», – сообразил я. Своих сил Тианары не хватило бы и на одну ячейку этого щита.
А в пяти шагах от купола расположились братья Башмаки собственной персоной. Два высоких худощавых парня, одинаковых лицом и одеждой, – очень непривычно по меркам Стрелки смотрелись ярко вышитые льняные рубахи, подвязанные, поверх кожаных поясов, широкими кушаками. У первого брата узел на кушаке был справа, у второго – слева. Для пущей ясности я тотчас же обозначил их про себя Правым и Левым Башмаком. Было между братьями еще одно различие. За поясом Правого торчал неприятного вида цеп с шипастым, окованным железом билом. Левый предпочитал другое оружие: короткий бич из сыромятной кожи высовывался из голенища его сапога. Внушительностью сложения близнецы не отличались. На вид им было лет по двадцать, так я к своим семнадцати и то нарастил больше мяса. Только ни о чем это еще не говорило. Вот, к примеру, наш Костыль: поглядишь – одни кости торчат, но жилистый, попробуй только сунься. Этот тощий гад в легкую, без всяких рычагов, тянет рукой тетиву арбалета. А эти парни – главари, и слабаками быть никак не могут.
Стороной держалась остальная часть банды. Было их пятеро, здоровые парни лет от восемнадцати до двадцати пяти. Их манеры с головой выдавали деревенское происхождение. Городские – они живее, дерганее. Да и подбор оружия, хоть его необычностью в Стрелке никого особо не удивишь. Но вот, к примеру, переточенный серп с заостренной внешней кромкой – не самый частый гость на наших улицах.
Совсем поодаль сгрудились тесной кучкой женщины. Лишь одну из четырех я назвал бы симпатичной без всяких оговорок. Возможно, остальные тоже оказались бы ничего, если вытряхнуть их из мешковатых деревенских тряпок да навесить на лица выражение повеселее, но в нынешнем виде желания знакомиться ближе девушки не вызывали. От этой компании веяло в сторону Тианары направленным потоком чистого яда. Особенно исходили желчью самая красивая (не иначе, подружка кого-то из близнецов?) да блеклая маленькая блондиночка с недвусмысленно выпирающим животом. Говорят, материнство красит женщин – эту оно, похоже, заставило не только подурнеть, но и пропитаться завистливой злобой ко всему миру, свободному от тяжких забот.
В противоположной от гадючника стороне у стены сжался последний участник банды – мальчишка лет десяти. Может, чуть старше: на улицах не всегда разберешь, кто мелок по возрасту, а кто просто не дорос из-за дурной кормежки. Похоже, главную свою задачу парень видел в том, чтобы о его существовании забыли и не вспоминали как можно дольше, и выходило это у него вполне успешно.
Сказать честно, я вообще редко испытывал симпатии к другим бандам и их главарям. Немногие из них заслужили чего-то, напоминающее уважение. Но такой резкой неприязни, как Башмаки, у меня давно никто не вызывал. А еще примешивалось к этому какое-то дурное предчувствие. Как будто я проглядел что-то неправильное, подозрительное и жутко важное…
Тем временем Левый Башмак обошел по кругу щит, разглядывая съежившуюся внутри чародейку, словно купец редкостный товар. И остался доволен.
– Ну что, братец, свезло нам, а? Ведь самая настоящая чародейка!
– Тю, настоящая! – протянул Правый и, порывшись за пазухой, выудил целую связку артефактов, сияющих на все цвета. – Это барахло и то шумнее, чем вся ее сила!
Я сморгнул, пытаясь отогнать странное видение. Такое только с недосыпа и примерещится! Но морок даже не думал исчезать. Голодранец с окраины Стрелки небрежно потрясал магическими вещицами, продав которые вся банда могла безбедно существовать не один год.
