— Есть настойка на черных мухоморах.
— О! А нарезочка из поганочек к ним прилагается?
— Знаток? — удивился орк.
— Немного, — улыбнулась кокетливо демонесса, потом на минуту задумалась. — Нам кувшина три для начала и закуски. Никакой рыбы и грибов. Мяса.
Орк икнул, свел глаза в кучку, и на его роже прочиталось одно, зато очень яркое желание — уволиться из трактира и бежать, бежать из городка.
Через пару минуту на столе стояли дымящиеся блюда с мясом и три маленьких кувшинчика (стопочки на четыре). Жидкость в них, на взгляд Смерти, была слишком странной, чтобы ее пить.
Во-первых, она была сиреневой, в ней плавали черные грибы, шляпки которых украшали белые точки. Во-вторых, у настойки был очень неправильный запах. Потому что пахла она… вишней и мятой! Наконец, когда Смерть все же осмелилась и выпила стопочку, настойка обожгла горло, на глазах выступили слезы, а в голове зашумело, словно туда ненароком залетел рой ос.
Последовав примеру Леи, женщина закинула в рот кусочек гриба, но все равно так и не смогла понять, что именно во всем этом успокаивает Лею, а из глаз демонессы действительно ушли безнадежность и бессильная злоба.
— Хорошо, — пропела аловолосая.
Смерть повторять подвиг и пить очередную стопку категорически отказалась и со все возрастающим ужасом наблюдала за тем, как Лея приговаривает кувшинчики. К концу последней стопки можно было твердо сказать, что девушка не вяжет лыка!
За все то время, что Смерть и Лея сидели в трактире, на них косились многие, но вот подсесть решился только один. Высокий полуголый детина, чья спина и грудь были изукрашены самыми причудливыми татуировками.
— Слушай, бабочка, — понизив голос до громового шепота, сказал он, — что ты тут сидишь одна как неприкаянная?
— Да вот ищу, кому бы рожу набить, — прямо сказала Лея. Ее багровые глаза лихорадочно сверкали.
— О! — детина добродушно усмехнулся. — Слышь, бабочка. Давай так, сможешь меня победить на руках, я тебе помогу.
— Чем?
— Как чем? — Детина повел головой. На короткий миг из-под магической личины проскользнули серые гротескные черты. — Искусство кабацкой драки…
— Нельзя опошлять до обычной поножовщины! — обрадовалась Лея.
Тролль под личиной человека кивнул.
— Скучаешь?
— Не поверишь насколько.
— Зажжем?
— Без сомнения! — Лея повернула голову к Смерти: — А вот тебе лучше подождать на улице.
— Почему?
Тролль и демонесса переглянулись.
— Можешь остаться, но ты, это, в случае чего, — пробасил тролль, — к стене ближе двигай и прыгай в окно.
Смерть кивнула, хотя ничего и не поняла.
Совершенно по-людоедски ухмыльнувшись, Лея выпрямилась на столе во весь рост.
— А хотелось бы мне узнать, с чего бы это в таком приличном заведении, как это, собрались сегодня сплошные отбросы славного общества? Луна сегодня в Козероге? Или прилив вчера не так высоко поднялся, как надо?
— А может, выпили недостаточно? — пробасил тролль.
— Может, — протянула Лея. — Сидят тут, как девицы на выданье в пансионе для благородных. Ручки на коленочках, глазки в пол.
— Умилительная картина, — поддакнул тролль.
— Да еще дар речи потеряли, — засмеялась демонесса. — Сидят, молчат.
— Да они просто всеобщего языка не понимают. Безграмотный народ пошел.
— Дурной, трусоватый…
— Ты, девка, пасть заткни, пока не порвали! — не выдержал одноглазый в темном углу.
Подбросив носком сапога три кувшинчика, Лея мгновенно метнула один в сторону говорящего.
— Ой! Промахнулась! Простите, тетенька.
— Это дяденька, — поправил тролль.
— А я думала — тетенька, тогда это… извинения снимаются. Ой! Опять промахнулась. — Второй кувшин угодил по темечку вертлявому худощавому субъекту. От неожиданности тот разжал руки, и на стол посыпались карты. — Простите, господин катала! Не хотела я! Оно само прилетело!
Обманутые игроки поднимались с места, засучивая рукава. Третий кувшин прилетел по назначению. Не столько больно — сколько обидно.
Сорвав со стены кривую абордажную саблю, одноглазый метнулся к Лее с воплями раненого вепря.
Оп! И демонесса ящеркой ускользнула от сабли. Мимоходом коснувшись лезвия, она постучала одноглазого по плечу:
— Дяденька, а ножичек-то острый, вы это, не порежьтесь!
Субъект взвыл еще громче, развернулся, махая (словно мельница) неожиданно заострившейся игрушкой, и… штаны с подошедшего дяденьки-тетеньки упали.
Проследив за их падением, Лея констатировала:
— Все-таки извините, тетенька.
И, захохотав, увернулась от кулака вышибалы, пришедшего на помощь постоянным клиентам.
Вскоре драка всех против всех выплеснулась на улицу, подальше от загоревшегося трактира. Щедро раздавая тумаки во все стороны, сама Лея от них ускользала с подозрительной легкостью.
А вот от ножа, прилетевшего непонятно откуда, увернулась с трудом.
Драка замерла… присутствующие разошлись в разные стороны. Заинтересованно вскинув бровь, Лея увидела Интессо.
Тень Смерти с недоверием изучал демонессу. Пыл толпы остудил ледяной ливень, хлынувший с неба.
— Ты решил открыть карты? — улыбнулась Лея. Рукояти двух мечей из спинных ножен так привычно и надежно легли в ладони.
— Я бы не стал этого делать, — сказал тяжело Интессо, — но… мне здесь уже не нравится. Реальность уже перекроилась настолько, что я предпочту вернуться к Нему и уточнить дальнейшие свои действия.
— Что же тебе мешает? — улыбнулась еще приятнее демонесса.
Беловолосый качнул головой:
— Ты.
На то, чтобы нырнуть на другой, теневой план, ушло всего несколько секунд, но и этого хватило, чтобы понять, что напротив не более чем кукла. Да, идеально копирующая Тессо, знающая множество из того, что знает сам беловолосый, но все же противник был сейчас Лее по зубам.
А после того, как за спиной Интессо Лея увидела тень ворона, — ярость, кипевшая в груди и только подогретая выпитым, достигла своего предела.
И срочно требовалась разрядка.
Первым с места сорвался псевдо-Тессо. Фигура с белыми волосами промчалась по мокрой земле и ударила.
Небрежный блок и резкая подсечка. Противник свалился как подкошенный.
— Ай-яй, — усмехнулась Лея. — Больно?
Легкий рык сорвался с губ мужчины и вдруг… его спину пробили четыре огромных кожистых крыла.
В неподдельном изумлении, демонесса присвистнула:
— Предлагаешь полетать?
Ворон усмехнулся и атаковал. Та волна магии, которая обрушилась на Лею, могла бы ее испепелить на месте, если бы не Смерть.
