Тэль, морщась, выпила вино и сияющими глазами уставилась на Анджея.
– Ой, какое вкусное! Это из-за вашей магии?
Какой-то бред…
Виктор решил предоставить ей полную возможность резвиться в свое удовольствие. Девушка-подавальщица опять приволокла свежие приборы – теперь уже не фарфор, а серебро. Откуда-то взялся кусок кабанины, пахнущий дымом и приправами.
Хоть поесть удастся по-человечески!
Полчаса он с удовольствием поглощал блюда, представленные на щедром столе. Легкое красное вино пилось как вода, Виктор чувствовал, что ничуть не пьянеет, и отдавался гастрономическим удовольствиям всей душой.
Тэль, похоже, не отставала…
Пробежали по залу мальчишки-слуги, сменяя догоревшие свечи и факелы. Притащилась откуда-то группа музыкантов с лютнями, арфами и гитарами. Как ни странно, такой странный комплект инструментов был вполне сыгран. Песня казалась нудноватой, в ней перечислялись заслуги Земных по изгнанию «крылатых кровопийц», а текст был так смутен, что это могло с равным успехом относиться и к драконам, и к вампирам, и к обычным комарам.
Но никто и не вслушивался. Под стоны арфы и гитарные переборы пирующие невольно повысили голос. Все чаще звенел женский смех. Несколько пар закружилось в танце.
Тэль тоже засмеялась – тонким, дрожащим голосом. Что-то сказала, запинаясь, будто ей уже не повиновался язык. Виктор обернулся.
Маг Анджей помогал Тэль выбраться из-за стола. Девочка пошатывалась, не прекращая хохотать.
– Тэль, тебе пора… – начал Виктор. И замолчал, наткнувшись на разъяренный взгляд Земного.
– Ешь и пей в свое удовольствие, гость дорогой! – процедил маг. – Присмотри себе подругу среди служанок. Будь счастлив – твоя сестра под моим покровительством!
Тэль, повисшая на сухоньком маге, окинула Виктора мутным, плывущим взглядом. И сообщила:
– Так весело-о-о…
Кусок в горло больше не шел. Вино утратило вкус. Виктор сидел, ковыряясь в очередной смене блюда – ассорти из десятка, наверное, сортов мяса, залитых острым соусом. Вокруг чавкали, рыгали, ржали, взахлеб рассказывали невнятные истории.
Князь, замерший на своем троне, благостно поглядывал на подданных. Мягко улыбнулся и Виктору.
Тэль тоненько взвизгнула.
Виктор обернулся – маг почти успел убрать шаловливую руку. Они с Тэль танцевали, медленно смещаясь через зал. Все больше и больше пар вступали в танец, заполняя свободное пространство. Маг глянул на Виктора через плечо Тэль и коротко оскалился.
Сиди, не дергайся…
Они уходили куда-то в темноту.
Виктор резко повернулся к князю. Встретил понимающий, снисходительный взгляд.
– Ваша светлость, позвольте слово молвить…
Князь нахмурил брови. Кивнул.
– Ваша светлость, моей сестре пора спать.
– Маг Анджей позаботится о ней, юноша. Не волнуйся. Князь был вполне добродушен и благожелателен.
– Князь, маги – очень увлекающиеся… они не соизмеряют своего могущества со слабыми человеческими силами. Я думаю, Тэль не совсем понимает происходящего…
Князь покачал головой:
– Юноша, у всех есть свои слабости. Великие маги имеют право на небольшое снисхождение… со стороны нас, смертных. Не волнуйся.
Виктор в отчаянии глянул через плечо. Маг и Тэль уже скрылись в дальнем темном углу. На миг сверкнула полоска света – открылась и захлопнулась дверь.
– Князь!
– Пируй!
Виктор вскочил, тяжелый дубовый стул опрокинулся прямо под ноги танцующим. На него недоуменно покосились.
– Тебе не дорога жизнь? – спросил князь. – Я не собираюсь защищать столь глупых подданных.
– А мешать им защитить свою честь?
Князь развел руками:
– Если твоя честь толкает тебя на смерть… Успокойся. Девочка понимала, что делает. Уж это я прочел в ее глазах.
Виктор молча двинулся между танцующих.
– Пропустить, – негромко и устало велел вслед князь. – Сам выбрал…
Верно, зачем князю портить свое реноме убийством брата будущей волшебницы? Лучше пусть с ним разберется маг…
Люди останавливались, расступались перед ним. Как ни странно, во многих взглядах было понимание и сочувствие. Значит, заметили, что происходит.
Неужели и эта жующая, сопящая, пьянствующая масса способна понять его?
Мужчина средних лет, в одежде темно-багровых цветов, в кольчужном нагруднике и с мечом на поясе, не ушел с дороги. Положил руку на рукоять меча, наполовину выдвинул его из ножен.
Что?
Виктор почувствовал, как шевельнулась и набирает силу слепая ярость.
Главное оружие Убийцы…
– Твой меч – жалкая железка, – негромко сказал рыцарь в багровом. – Возьми мой.
Ярость схлынула, растворилась в недоумении, наткнувшись на твердый взгляд рыцаря.
– Я знаю, что такое слово и честь. Возьми меч.
– Спасибо. – Виктор покачал головой. – Мне хватит моего клинка.
Вперед – в темные углы шумного зала – к закрытой наглухо двери – что за дверь-то такая, куда ведет, что могли предусмотреть хозяева замка, какие удобства предоставить пирующим? Что бы ни было за дверью – ее не выбить плечом, не открыть руками, не порубить мечом. Толстые доски, обшитые железными полосами, вроде бы для красоты, но откуда старые, потемневшие сколы на дереве, почему железные полосы помяты – словно уже стояли у этой двери, колотили в бессильной ярости, рубили мечом…
За спиной топтались танцоры, вроде бы двигаясь в такт музыке – но не отворачивая лиц, пытаясь не упустить ни единого мига спектакля.
Слабый вскрик из-за двери – или показалось? Слабый, придушенный, зажатый ладонью крик…
И алая ненависть того, кто жил в душе Виктора, снова полыхнула ослепительным пламенем. Сметая заботливо наложенные Лой оковы, выдирая из глубин послушную Силу.
Он взмахнул рукой – и гобелены по стенам затрепетали; жалобно зазвенели, рассыпаясь, узкие витражные окна; свечи и факелы мигнули в предсмертной судороге, посуда полетела со столов – когда послушный Воздух пришел на зов Хозяина. Сжатый тугим невидимым кулаком, пронесся через зал – замер на миг – направляемый волей Виктора. И ударил в дверь.
Брызнула щепа вперемешку с осколками металла. Осыпалась под ноги. Воздушный таран отпрянул, укутал Виктора кипящим покрывалом.
Открылся проход – в маленькую комнату без окон. Три факела горят на стенах, отражаясь в зеркальном потолке. Огромная кровать, кроме нее и нет ничего, не влезло бы в узкий каменный рукав… Большая деревянная бадья с водой, на цветастом ковре, укрывающем пол, разбросана одежда. Голый – и от того невыносимо нелепый, чахленький маг Анджей нависает над Тэль, прижимает к кровати, срывая с девчонки юбку. Выше пояса Тэль уже была раздета и сейчас лишь слабо сопротивлялась, пытаясь отстоять последнее.
