Высоко в небе парит донельзя обиженный Даграмант, бурча то и дело:
– Да здесь же есть нечего! Одни кости! Разве это враги?
С досады он начинает стремительно пикировать на скелетов и, ловко уворачиваясь от взмахов их острых мечей, лупит их по черепам своим тяжелым хвостом. Черепа трескаются, рассыпаются серым крошевом. Безголовые скелеты продолжают наступать, бестолково размахивая мечами и круша костяки товарищей.
– Вот вам! Вот вам, обманщики! – бурчит обиженный Даграмант. – Вот вам, поддельные враги! Будете знать, как крокодилов почем зря обманывать! Чуть все зубы об вас не переломал!
Скелеты останавливаются. Внутри их воинства начинается самая настоящая свалка. Те, которые еще сохранили свои черепушки – рубят безголовых, безголовые рубят всех. Смекнувший, что к чему, Даграмант следит за тем, чтобы поголовье безголовых не слишком уменьшалось, старательно производя замену вышедших из строя.
* * *
Фарин стоит, озадаченно уставившись на наступающих врагов.
– Ты чего? – удивленно спрашивает друга Арилой.
– Моя молния их не берет, – озабоченно отвечает тот.
– Как – не берет? – удивляется Арилой.
– Никак не берет, – отвечает Фарин. – Ни так, ни эдак… Совсем не действует.
– Хм, – задумчиво говорит Арилой. – А зачем тебе молния? Ты просто представь, что в кегли играешь.
– В кегли? – удивляется Фарин.
– Ну да, – кивает Арилой, взвешивая в руке пустую бутылку из-под топталовки.
– Думаешь, от бутылки им что-то сделается? – с сомнением спрашивает Фарин.
– От бутылки – не сделается, – отвечает Арилой. – А вот от бутылки, приправленной божественным изволением – вполне.
Арилой проводит ладонью над донышком и бросает бутыль в надвигающихся врагов. Бутыль летит, кувыркаясь и посвистывая горлышком, снося на своем пути одного скелета за другим.
– Ухты! – восхищенно выдыхает Фарин. – Как это у тебя потрясающе вышло!
– Учись, – подмигивает Арилой и Фарин берется за пустую бутылку.
– Надо бы их нам побольше, а то ведь на всю эту ораву не хватит, – озабоченно бормочет он, проводя ладонью над горлышком.
* * *
Грозный боевой отряд «Смерть Врагам» сгрудился вокруг изловленного скелета. Скелет вертит черепушкой и сучит костяными ногами, тщетно пытаясь вырваться. Впрочем, от мальчишек и девчонок, натасканных разведчиками Эруэлла, так просто не вырвешься.
– Ребята, – замечает пробегающий мимо Винк Соленые Пятки. – Если вы собрались его допрашивать, то вынужден вас огорчить. Скелеты лягушек не боятся. К тому же они не слишком разговорчивы.
– Им просто нечем разговаривать! – догадывается Нитч Илгерен.
– Вот-вот, – кивает Винк Соленые Пятки. – Так что убейте пока этого и подождите кого-нибудь более живого. Да смотрите, поосторожнее! Вы мне нужны живыми и невредимыми!
Он быстро-быстро обнимает свою девушку и убегает.
Агрэтта Илсене вздыхает. Мгновение смотрит ему вслед, после чего поворачивается и решительно опускает на черепушку скелета здоровенную дубину.
– Отряд! Стройся! Новый поиск начи-най! – звонким шепотом выдыхает она.
* * *
Но вот кончаются силы. Едкий пот заливает глаза. Все трудней и трудней поднять руку с мечом, а проклятые ноги пляшут безо всякого приказу, да так и норовят подогнуться.
– Оннер – назад! Балурса – вперед! – отдает распоряжение внимательно наблюдающий за ходом боя Линард.
Тотчас двое гонцов срываются с места. Один – к Эруэллу. Другой – к Дарману.
Трубят сигнальные трубы. Оннерский строй расступается, пропуская воинов короля Дармана.
– Дар-р-рман! Дар-р-рман! – орут они, мерно взмахивая мечами.
– Круши их! – радостно рычит Его Величество, не забывая самолично принять участие в благородном деле крушения врагов. Дарман сражается мечом и скипетром, время от времени не гнушаясь простонародно пнуть какого-нибудь скелета в костяное колено. Пинок у Его Величества мощный, воистину королевский. Кости так и хрустят.
На одного из рухнувших таким образом скелетов Дарман просто напрыгнул сверху, раздавив того окончательно.
Вновь удобно устроившийся в своем кресле Зикер с удивлением увидел подле Дармана его секретаря Того самого, что невесть как выжил в эпохальной битве между Дарманом, Эруэллом и магами Осназа. Дарман широко и с наслаждением взмахивал мечом, разбивая костяк за костяком, а его секретарь быстро-быстро водил пером по бумаге. Составлялась очередная страница биографии Дармана Великолепного. Единственное, что огорчало секретаря Его Величества – то и дело выскальзывающая чернильница. Нелегкое это дело – писать в боевых условиях. Вот она в очередной раз выскользнула, и он поймал ее в последний момент. Она чуть не упала! Страшно подумать, что было бы, если б это все же случилось! У него не осталось бы вовсе никаких чернил. И как бы он записал все, что необходимо увековечить?
Бой, бой идет, смертная битва! Все это случается лишь однажды. Здесь и сейчас. Вот в этот самый, единственный и неповторимый миг. И если не успеть его зафиксировать… если не успеть отразить…
Что скажут нам потомки, открывая страницы летописей нашего времени, какими глазами посмотрим мы на них с этих страниц? Сможем ли мы подмигнуть им весело и лукаво – читайте, мол, здесь все как есть, все правда. Или виновато опустим глаза… простите… не успели… не справились… испугались… солгали… очень денег хотелось… кушать нечего было… боялись, что голову отрубят… думали, что так лучше… вообще ни о чем не думали, от дум голова заболеть может… да мало ли что?
Перо легко скользило по бумаге, успеть… успеть-успеть… вот если б еще не проклятая чернильница! Она опять… опять… Взвыв от ярости секретарь, поймал за руку замахнувшегося на него скелета и так встряхнул, что тот уронил меч и чудом не рассыпался.
– А ну стой! Держи! – он ткнул ему в руку чернильницу. – Держи, да смотри не пролей!
Скелет ошарашенно замер, держа чернильницу. Так он и простоял почти до того момента, пока Балурсу не сменил Анмелен. Зикер только головой покачал, глядя на это явное чудо.
– И что характерно – никакой магии! – пробормотал он себе под нос.
Уже под конец, когда запели трубы, возвещая о смене одной армии на другую, какой-то придворный короля Дармана, приметив замерший подле королевского секретаря костяк, с маху разрубил его тяжелым двуручным мечом.
– А чтоб тебя! – в панике заорал секретарь короля Дармана, ловя чернильницу в воздухе. Одним движением спрятав за пазуху перо и бумагу, он поймал придворного за шкирку и тряхнул его так же, как давешнего скелета Двуручный меч улетел куда-то в сторону, а придворный протестующе взвыл.
