— Вам лучше, сэр?
— Разумеется. Диана говорила, ты хотел о чем-то меня спросить.
— Да, насчет Орды. Архиепископ утверждал…
— Какой такой архиепископ?
— Его милость архиепископ Стэндишский.
— Чванливый болтун, — заявил Катберт. — Ты со мной не согласен?
— Порой мне казалось, что так оно и есть.
— Ну так что же он утверждал?
— Что Злыдни питаются человеческими несчастьями и что возникновение Пустоши связано с тем, что Орда омолаживается.
— А ты ждешь от меня ответа на вопрос, что такое Зло?
— Если вы знаете, сэр.
— Естественно, знаю. Чем, по-твоему, мы занимались столько лет с моими братьями? А? Мы искали истину. Само собой, мы просто не могли игнорировать Зло. Что ты хочешь узнать?
— Что оно такое, откуда взялось и как все началось.
— Оно пришло на Землю со звезд, — произнес чародей. — Это мы знаем наверняка. Почему — сказать трудно. Может быть, его изгнала некая сила, которой оно не смогло противостоять. Или на звездах не осталось того, чем можно было бы питаться; Зло предпочло смерти от голода поиски иных миров и, по чистой случайности, натолкнулось на наш. Здесь была жизнь, то есть то, чего Злыдням так не хватало. Они прочно обосновались на нашей планете, становясь с каждым столетием все многочисленнее и прожорливее. Если Зло будет распространяться и дальше, в скором времени оно поглотит Землю, а потом, вероятно, отправится подыскивать себе новую жертву. Оно явилось к нам давным-давно, задолго до появления человека. Когда же на Земле появились люди с их способностью к страданию — животные тоже страдают, но не так сильно, — Зло начало собирать богатый урожай. Оно жирело и разрасталось, и теперь сдержать его распространение едва ли возможно. Впрочем, надежда умирает последней. Вот почему я расхваливаю тебя за твое мужество. Я рад, что встретил людей, которые не испытывают страха.
— Вы ошибаетесь, — возразил Данкен. — Я испугался до полусмерти.
— Однако не побежал.
— А что мне оставалось делать, сэр? Бежать было некуда.
— Ты правдив и храбр, — проговорил старик. — Только такой человек может признаться в страхе. Говорят, ты доблестный воин?
— Какое там, — вздохнул Данкен. — Меня учили сражаться, но, до тех пор пока мы не отправились в путь, мне не приходилось обнажать клинок во гневе. Скорее, я земледелец. Мне гораздо интереснее разводить овец и баранов, выращивать хлеб…
— Это хорошо, — одобрил Катберт. — Британия да и весь мир нуждаются в таких земледельцах. Возможно, даже больше, чем в тех, кто ловко владеет мечом. Тем не менее боец из тебя неплохой. — Он повернулся к Диане. — Забудь о травах, девочка. Я не стану их есть. Каждый день одно и то же — похлебки да супы, а то еще размазня. Скажи мне, парень, как тут не загнуться, с такой-то кормежки?
— Возможно, ваш желудок… — Данкен не окончил фразы.
— Откуда озорнице вроде нее знать, что творится в желудке взрослого человека? Мне нужно мясо. Добрый кусок мяса, поджаренный, но в меру, и обязательно с кровью.
— Помните, что было, когда я последний раз накормила вас мясом? — справилась Диана. — У меня нет большого желания снова вытирать пол.
— Ты просто плохо его приготовила, — заявил Катберт. — Молчишь? То-то. Нет, мне подавай говядину либо седло барашка, и тогда… — Он словно вдруг забыл, о чем говорил, и перевел взгляд на Данкена. — Ты меня о чем-то спрашивал, верно?
— Да, — подтвердил Данкен. — У меня к вам много вопросов. Архиепископ считает…
— Опять ты об этой старой бабе в рясе!
— Он считает, что Злыдни опустошают местность для того, чтобы никто не мешал им омоложаться. Дескать, они набираются сил, их, возможно, становится больше, а какое-то время спустя Зло вновь начинает распространяться по свету.
— Занятная теория, — пробормотал чародей. — Слыхал я о ней, слыхал. Может, в ней что-то и есть, однако мне представляется, что причина тут в другом: чинимое Злыднями опустошение препятствует развитию человечества. По крайней мере, относительно нашей Пустоши у меня сомнений нет. Никаким омоложением здесь и не пахнет, если и пахло когда-нибудь вообще. Зло напугано. В будущем должно случиться нечто такое, что приводит его в ужас, и потому оно накапливает силы и стремится предотвратить грядущие события. Сдается мне, Зло пребывает в некоторой растерянности, очевидно, из-за того, что до сих пор все усилия, какие оно предпринимало, шли насмарку. Сказать по правде, я даже обрадовался, когда узнал, что Замок оказался чуть ли не посреди Пустоши. Я сказал себе, что теперь у меня появится возможность изучать Зло не по старинным книгам, Которые, к сожалению, изобилуют неточностями, а вживую. Мне выпала редкая, редчайшая возможность, но дело осложнялось тем, что я лишился верных сподвижников. Впрочем, я решил, что справлюсь и в одиночку, благо мои знания и опыт…
— Вы перетрудились, — прервала старика Диана. — Вот чем вызвана ваша болезнь.
— Мы говорили об Охотнике, — сказал Катберт, неожиданно сменив тему. — Между прочим, он как-то прогостил у нас целую неделю. Тогда еще были живы мои братья, и мы позволяли себе время от времени принимать гостей. Однако Охотник явился незваным. Прискакал однажды вечером на своем жеребце, ворвался вместе с этой шумной сворой прямиком в столовую, где мы как раз заканчивали ужинать. Псы тут же стащили со стола жареную куропатку, окорок и остатки оленины и немедля перегрызлись между собой. Мы глядели на них выпучив глаза. Охотник же схватил бочонок с пивом и разом опрокинул себе в глотку. Клянусь, было слышно, как жидкость булькает у него в животе. Ну вот, потом все более или менее наладилось. Они прогостили у нас неделю. Собаки постоянно требовали есть, а Охотник никак не мог утолить жажду, но мы не слишком расстраивались, потому что он рассказывал нам диковинные истории, которые настолько захватили нас, что мы еще долго вспоминали их после ухода гостей.
— Должно быть, в ту пору вам жилось весело, — изрек Данкен первое, что пришло на ум.
— Да уж, подтвердил чародей. — Если попросишь, я, пожалуй, расскажу тебе о той ночи, когда компания пьяниц приволокла в Замок демона. Они хотели избавиться от него и придумали, как им казалось, отличную шутку: подарить беднягу нам. Кстати говоря, ты видел демона?
— Видел, — отозвался Данкен.
— Для демона он совсем не плох, — сказал Катберт. — По его собственным словам, зла в нем нет ни на мизинец. Я бы, правда, поостерегся утверждать наверняка…
— Сэр, — произнесла Диана мягко, — мы беседовали об Орде.
— Да? — Катберт, похоже, слегка удивился. — Неужели?
