А вечером был бал.
Тронный зал был полон народу. Наташа думала, что сейчас заиграет музыка и все пустятся танцевать. Но толпа не спешила. Эльфы перемещались парами, смеялись, переговаривались, флиртовали, угощались, вылетали в сад и возвращались. Жучинский затесался между ними, как будто всегда тут жил. Все словно что-то ждали. И вот запели фанфары, нежно зазвенели арфы, затрепетали колокольцы.
Посередине грандиозной залы замерцал воздух и в нём возникли три фигуры. Две уже знакомых — Король и Королева. А третьим был Принц — вечно юный Амброэль. Только эти трое имели белые волосы среди всех эльфов. И только у них были не стрекозиные крылья, а жемчужные пчелиные.
Завеса тронного зала исчезла. Сияющее трио медленно опускалось на пол, зримо распространяя вокруг волны волшебного аромата. Всё остальное не шло ни в какое сравнение с этим. Эльфы потянулись к ним, вдыхая его и отходили, улыбаясь.
Наташа тоже вдохнула этот сладостный дар эльфийских королей и почувствовала счастье, какое недоступно человеку.
Босенькая Катя стояла на сияющем полу своими ножками. Все царапины исчезли. Она тоже вдохнула аромат и теперь её лицо казалось словно бы фарфоровым, а глаза похожи на две вишни. Она была необыкновенно хороша. А крылышки так и трепетали. Ей хотелось танцевать.
"Разве принцессы ходят босиком?" — лукаво подумала Наташа.
— Ой. — сказала Катя.
Принц Амброэль шёл к ней, как ходят люди. Он улыбался.
— Разве принцессы ходят босиком? — спросил он, становясь перед маленькой Катериной на одно колено. Он протянул ладонь и на ней возникли сами собой туфельки. Конечно же, они были хрустальными.
Он сам надел их на ножки маленькой принцессе. Они были бесподобны. Нечего и думать, чтобы такие туфельки могли натереть ногу. Это совершенно исключено.
Наташа с лёгкой завистью посмотрела, как принц уносит Катерину в танце. Наверно, это была заветная мечта ребёнка. Принц из сказки.
Она очнулась, заслышав лёгкую волну аромата, какой идёт от королей. И обернулась. К ней шла эльфийская владычица.
— Не будем мешать танцующим, принцесса. Я приглашаю вас в свои покои.
Во дворце эльфов не было маленьких помещений. И покои Королевы подобны танцевальной зале, сплошь украшенной цветами. Но цветы здесь были размерами с земные. Это лишало их величия, но делало необыкновенно притягательными. Одна стена была свободной от цветов.
Королева обернулась к Наташе.
Она заговорила.
— Вы попали в самую древнюю часть Селембрис — Страну Эльфов. Мы были, когда не было ещё людей. Сюда не может войти ни один человек. Поэтому вы обратились в эльфов. Здесь нет больших животных. И сюда можно попасть только раз в жизни, даже если ты волшебник.
— Но мы не волшебники. — сказала Наташа.
— Иди сюда.
Королева подошла к белой стене и поманила за собой Наташу. Взяла её за руку и вместе с ней шагнула сквозь стену.
Они парили в глубокой тьме открытого Космоса, не ощущая холода межзвёздного пространства. Впереди кружился крохотный островок, освещённый непонятно откуда берущимся сказочно мягким светом. Из зелёно-золотого травяного покрова росло невысокое дерево со светлой зонтичной кроной.
Королева и принцесса подлетели к островку и опустились на тёплую траву.
Под деревцем было так чудесно — его гладкая кора источала тонкий запах. Листочки едва трепетали, издавая слабый шелест. Наташа сидела, утопая в своей пышной юбке и с наслаждением вдыхала нежный воздух. Тут из-за дерева вышла большая длинноногая птица, похожая на розового фламинго — с таким же загнутым клювом, с хохолком и тонкими красными ногами. Но от фламинго её отличала более яркая окраска — концы крыльев и пышный хвост мягко отливали алым огнём.
Не успела Наташа изумиться, как с другой стороны появилась вторая птица — такого же роста, но более похожая на цаплю. Только расцветка у неё зелёно-золотая, а ноги жёлтые.
Птицы медленно прошлись по маленькой полянке и стали нежно тереться клювами.
— Ихенвар и Клемансо. — тихо сказала Королева. — Они живут тут вечность. Мы к ним приходим, когда нас посещает грусть о нашем прошлом.
С дерева со слабым стуком упал в траву золотой плод, похожий на яблочко китайки. Наташа машинально подняла его, и тогда огненно-розовая Клемансо потянулась к плоду клювом.
— Смотри, она тебя признала. — улыбнулась Королева эльфов.
Птицы торжественно удалились неведомо куда, а владычица Эльфиры и её гостья остались сидеть под деревом, глядя на грандиозную картину плывущих в Космосе галактик, скоплений звёздной пыли и зрелища планет. В пространстве разворачивались, расцвечивались, насыщались звуками, бледнели, таяли и исчезали множество миров.
— Бал скоро кончится. И ваше время тоже. — сказала Королева. — Гостям Эльфиры можно здесь оставаться лишь неделю, иначе они становятся цветами. Ты видела наши цветники? Бесчисленное множество лет и бесчисленное множество гостей, не пожелавших покинуть наш дворец. Они приходят к нам, когда устанут жить. Мы проводим вас до границы.
Они не поднялись с травы — просто вокруг всё посветлело, заслышались звуки весёлого бала. Наташа огляделась: Владычица сидела на троне, а она у подножия его, на мраморной ступеньке. На душе так удивительно блаженно — казалось, это будет длиться вечность. Сидеть бы так и вечность наслаждаться видом бала. Смотреть, как кружат в воздухе лёгкие пары светловолосых эльфов. Как скользят маленькая Катерина в своих туфельках из хрусталя и эльфийский принц Амброэль, что значит «благоухание».
Но, их время вышло. Надо возвращаться в деревню Блошки и разобраться со старухой. Как всё это далеко и дико неестественно. Они непременно должны справиться с болотной ведьмой — иначе просто стыдно.
— Не надо думать о плохом, пока ты в Эльфире. — сказал Король. — Иначе минуты начинают течь быстрее.
— Всё будет хорошо, принцесса. — добавила его супруга.
* * *
Ночь ещё не наступила, но тьма текла из всех щелей. Кондаков и Немучкин выходили на свою рутинную работу. Требовалось наснимать массу натуры, чтобы потом монтировать на неё спецэффект.
Они выбрались на излюбленный луг у берёзовой рощи, где уже порядком понатоптано травы от прошлых съёмок. Лесок выглядел так сказочно, что его так и тянуло вставить в разные эпизоды. Кондаков хоть и был человеком приземлённым, но красоту природы чуял. А у Немучкина это было профессиональным.
Они уже трудились целый час, снимая натуру с разных ракурсов. Темнота почти совсем овладела рощей. Только таинственно светились белые тела берёз. Вот это бархатистое свечение и не давало Немучкину покоя. Он силился его запечатлеть. Потом на эту натуру наслоят анимационных картушей.
