— Олеша! — вывел Алексея из полузабытья голос Брайаны.
Она бросилась к нему, прижавшись всем телом, и Алексей, практически ничего не видя, чувствовал ее тревогу, ее тепло, ее ЛЮБОВЬ. Именно это и начало возвращать ему силы. Он уже самостоятельно оперся на ноги, в глазах начало проясняться, и он смог посмотреть на Брайану и измученно улыбнуться. Он ничего не мог сказать ей, поскольку порвал себе голосовые связки во время безумного крика. Поэтому он просто улыбался.
— В два ряда! Раненые назад. Передний — копья, задний — мечи в землю. Передние — щиты сомкнуть! Задний ряд — натянуть арбалеты. Стрелять!
Алексей оторвался от Брайаны и повернулся. Братуш хладнокровно отдавал команды, поскольку пришедшие в себя твари снова ринулись на людей. Правда, уже не тем слаженным порядком, как под командованием златовласого, а сплошной массой, не сохраняя боевой строй. И сейчас у них на дороге находились полтора десятка уцелевших раненых защитников селения и одиннадцать пробившихся к ним воев Братуша.
Оттолкнув Брайану за спины воинов, Алексей успел подобрать копье, лежащее рядом с телом мертвого воя, когда первые прыгуны-стаго бросились на людей.
Сколько они держались — пять минут, десять или же более получаса, никто бы не ответил. Время замерло, секунды растянулись в часы и мгновения хватало, чтобы убить очередного врага или погибнуть самому. До последнего сражались олавичи, не пропуская тварей к домам, где были размещены тяжелораненые.
Израсходовав все свои ножи, Алексей неистово орудовал тяжелым копьем, удерживая свой участок улицы. Он не умел биться копьем, но вот уже сколько времени, используя это оружие как шест, он отбивал выпады хитиновых «мечей» сквертов и отражал страшные ловушки прыгунов. Вертясь юлой, он разбивал массивным тупым концом уродливые «лица» человекообразных тварей, острыми кромками листообразного наконечника отсекал конечности и вспарывал жесткие брюха. Хорошее копье ему попалось: из твердого дерева, тяжелое и прочное, легко скользя в руках, крошило оно напирающих тварей.
Алексей знал, что не имеет права упасть, пока за его спиной находится ЕГО ЖЕНЩИНА. Один за другим падали верные соратники, корчась от жутких ран, нанесенных страшным оружием хабби. У Алексея руки и ноги были изрезаны и исколоты, покрыты мелкими ранами; тело же несколько раз защитила кольчуга Шамы. Но голова была цела — и он стоял. Хабби перли и перли вперед, стремясь покончить с остатками сопротивляющихся людей, чтобы добраться до поживы, спрятанной в домах селения. Но вои всё еще стояли. Стоял и Алексей. Он сейчас пребывал в состоянии холодной ярости и не думал ни о чем, кроме текущего мгновения битвы. Разум застыл, а уставшее тело пребывало в трансе, примерив на себя облик наилучших ратоборцев. На месте Алексея сейчас орудовал трезубцем могучий гладиатор, крошил врагов огромным топором яростный викинг в рогатом шлеме, безудержно рубился полутораметровым мечом-нодачи не знающий страха смерти самурай, прокладывал себе дорогу острым палашом храбрый конквистадор, раскраивал черепа кривым ятаганом бешеный янычар, с неимоверной скоростью сверкала ловкая сабля удалого казака…
Когда его копье сломалось, заваленный трупами проход между двумя полуразрушенными домами удерживали всего пятеро: трое воев, неистово орудующий мечом Братуш и Алексей с обломком копья.
Мгновение спустя Алексей едва успел убрать ногу от выброшенной ловушки прыгуна и вонзил обломок древка в большой фасеточный глаз. Тварь завертелась, а вездесущий меч испачканного белесой слизью Братуша отсек голову стаго.
Алексей же успел подобрать очередное копье погибшего воя. Он всё еще не имел права отступать, равно как и не мог позволить себе сейчас быть растерзанным. Ведь сзади него находилась девушка с луком, делающая попытки поражать тварей стрелами.
Сколько бы они продержались еще — неизвестно. Скорее всего еще бы несколько нескончаемо долгих минут. А потом бы по их растерзанным трупам кровожадные хабби ринулись в дома Привольного.
Но в этот момент откуда-то снаружи послышался странный звук. Алексею даже почудилось, что где-то неподалеку взлетает самолет. Странный звук всё нарастал и усиливался, и вот уже в селение ворвались закованные в доспехи всадники с причудливыми красными крыльями позади. Над ними трепетали черно-голубые знамена, откуда скалился мощный коронованный вывер.
«Королевская гвардия браннов! Откуда они здесь?» — в изнеможении подумал Алексей, отмахиваясь от очередного удара конечности-меча. И дальше мелькнула совсем уж нелепая сейчас мысль: «А я ведь до сих пор так и не видел живого вывера, этого полуволка-полумедведя».
Гвардейцы хорошо знали свое дело. Крылатые всадники тут же сноровисто и слаженно начали орудовать копьями, а затем тяжелыми мечами и в считанные минуты очистили полуразрушенное селение от остатков порождений Роя.
— Ну и мерзость тут у вас, — глядя на поверженные тела тварей и поигрывая испачканным в белесой крови хабби клинком, произнес великан в красной мантилье. У него были длинные русые волосы, собранные в узел на затылке, торчащий из-под шлема. — Я — Фарт, сотенный гвардейской тысячи, — представился Братушу командир отряда браннской конницы.
Алексей этого не слышал. Они с Брайаной стояли, обнявшись, посреди груды мертвых тел людей и тварей, ничего не замечая вокруг. Она плакала и что-то шептала ему, а он стоял молча и только гладил ее рукой по голове. Лишь сейчас он осмыслил, что Брайана обрезала косу и ее короткие волосы развеваются на ветру, который начал разбираться к вечеру. Так и стояли они посреди смерти, словно символ неукротимости жизни, продолжающейся вопреки всем напастям.
— Спасибо тебе, Братуш. Тебе, который был моим первым врагом здесь и который стал моим преданным другом. Спасибо за то, что пошел за мной и прикрыл мне спину. И самое большое спасибо за то, что ты остался жив. Я уже устал терять друзей.
Молодой воин только сдвинул плечами.
— Так ведь и ты прикрыл мою спину. Много воев полегло… Но мы спасли более двух сотен раненых.
— Да, вовремя появились гвардейцы короля Ланга. Кстати, откуда они здесь? — Алексей говорил очень сипло и тихо, так что Братуш с трудом разбирал его слова.
— Король послал. Он, видать, уже понял, что нам здесь тяжко и скоро война докатится до границ Браннии. Вот и послал подмогу. Его гвардейская тысяча как раз направлялась в твое распоряжение. Это была передовая сотня.
— Повезло нам. После войны поставим магарыч королю. А сейчас — собери мне всех командующих.
Для совещания был натянут большой шатер. Но полководцы объединенной армии, напряженно беседуя друг с другом, сейчас все стояли снаружи возле шатра, поскольку внутри было очень душно. После проливных дождей в конце лета и резкого похолодания середина первого месяца осени выдалась на удивление теплой. Вторая половина сентября пришла вместе с безветренной погодой, жарким солнцем и безоблачным небом.
