– Когда вы последний раз виделись? – спросил Рикки.
– После того что произошло, сестра стала угрюмой. Могла за целый день не сказать двух слов. После родов долго не могла прийти в себя, но как только здоровье пошло на лад, она решила уехать из Оту. Мама плакала, но возражать не стала. Я тоже не хотела прощаться, но Роза уже закусила удила. Проводив ее, мы долгое время не получали никаких известий. Лет через пять или шесть пришло письмо. Она писала, что устроилась в Раунфорте, и все у нее хорошо, желала маме здоровья, а мне – достойного жениха. Обратного адреса на конверте не было, а больше писем не приходило. Где она теперь, я не знаю, но уверена, что она захотела бы тебя увидеть.
– Вы думаете? – усомнилась Эри. – У нее сейчас, должно быть, совсем другая жизнь, к чему помнить о кошмаре?
– Всегда можно предположить худшее, – пожала плечами Хризалина, – но всегда может быть и по-другому. Нельзя судить о том, чего не знаешь.
Эри вяло улыбнулась и проговорила с благодарностью:
– Спасибо вам за рассказ.
– И за отличный обед, – добавил Вирт.
– Однако нам пора, – сказал Андрей Волк и поднялся из-за стола.
– Уже уходите? Но я так хотела услышать, что с тобой было все эти годы.
Эри развела руками, давая понять, что тут от нее не зависит.
В душе у нее зародилось странное чувство. Она совсем не знала эту женщину, но вот само осознание, что они родственники, семья... Каким-то образом это меняло дело, многократно усиливало симпатию. И не просто усиливало. Как будто она, Эриал Найт, больше не песчинка в мировой пустыне, у нее есть происхождение. Есть кто-то, с кем она была и будет связана навсегда.
Новые чувства вызывали смятение.
– Возвращайся в любое время, – сказала Хризалина и, глянув на угрюмое лицо Волка, добавила: – Если сможешь.
Они улыбнулись друг другу одними глазами, и Эри вместе с конвоем покинула маленький теплый домик.
Рикки подошел со спины, и, взяв ее за локоть, спросил на ухо:
– Ты как?
– Не знаю, – честно ответила она.
– Садись со мной.
Рыцари Служения забирались в седла, но никто не проронил ни слова. Похоже, рассказ Хризалины тронул всех.
Весь оставшийся день тоже ехали молча. Темп удалось взять высокий, лошади мчались галопом, и важнее было удержаться в седле.
К вечеру погода начала портиться, небо заволокло бледно-серой пеленой туч. Некоторые висели так низко, что вот-вот грозили упасть на землю. Поднявшийся ветер безжалостно клонил траву к земле и поднимал с дороги огромные клубы пыли. Воздух был сухой, как перед грозой. Солнце, прятавшееся за ширмой туч, касалось полоски горизонта краем огненного диска.
Рикки всю дорогу о чем-то думал и молчал. Эри мысленно пересказывала историю Хризалины и пыталась представить ночь своего рождения, свою мать, то, как все произошло, что она чувствовала и могла чувствовать. По всему выходило, что ее отдали Анжеле почти сразу, еще только в ожидании неприятностей. Возможно, сильный ветер напугал мать, и та решила, что ребенок принесет беду? Тем более остроухий.
Эри почувствовала укол вины. Она всегда считала, что ее просто бросили, без всяких на то оснований и даже не задумывалась, что Розалина просто не могла оставить ее, и Анжела стала спасительницей для них обеих. Хотя когда-то Корд говорил, чтобы она не торопилась с выводами.
Впереди показалась березовая роща. Рыцари замедлили ход, и вскоре очутились в шелестящем листвой лесу.
– Эри, – шепотом позвал Рикки.
Она повернула голову.
– Если я предложу тебе бежать со мной прямо сейчас, ты согласишься?
– Но как… – она растерялась. – Тебе же придется все бросить и всю жизнь скрываться!
– Ты согласишься? – повторил он, и его голос теперь звучал увереннее.
– Да, – ответила Эри.
Синие глаза Рикки засветились радостью, и, словно в зеркале, радость эта отразилась в зелени ее глаз. Он резко потянул поводья на себя, лошадь чуть приподнялась и остановилась.
Первым заметил Кристофер.
– Что случилось? – спросил он, замедляясь.
Рикки поспешно развернул лошадь и, пришпорив ее, направил сквозь заросли кустарника. Эри прижала ноги к крупу, боясь поцарапать их о ветви.
– Сумасшедший! – воскликнул Вирт.
Он уже собрался было отправиться в погоню, как над самым ухом что-то просвистело.
– Эльфы! – крикнул Филипп и через мгновение рухнул, пронзенный стрелой.
Сокол и Орел спрыгнули на землю и укрылись за телами своих лошадей. Рикки, уже набравший было скорость, резко остановился.
– Прости, Эри, – он спешился, – но я не могу их бросить. Возвращайся в Оту, встретимся там.
– Нет, – она спрыгнула. Рикки хотел было возразить, но решил не терять времени.
– Тогда хоть не высовывайся.
Он вытащил из ножен меч и, пригнувшись, побежал в сторону сражения. Эри выждала с минуту и, вооружившись палкой, устремилась за ним. Пусть она всего лишь девчонка, но вдруг и она могла на что-нибудь сгодиться.
Сокол спрятался за ствол старой березы и зарядил арбалет. Кристофер достал меч и, петляя как заяц, кинулся в атаку. Единственный шанс против эльфийских лучников – одолеть их в ближнем бою. Но сначала надо было подобраться.
Сколько их было, он так и не понял. Зеленые плащи служили идеальной маскировкой, и стрелы остроухие пускали с такой скоростью и меткостью, что он едва успевал прятаться за лесной растительностью. Вирт пытался прикрыть его, но одинокий арбалет мог лишь отвлечь. Большой пользы от него не было.
Орел добрался до лежащего Филиппа. Змей был еще жив.
– Держись, приятель, – он присел рядом и осторожно приподнял его голову.
– Нас предали, Крис, – проговорил тот сквозь алые от крови зубы.
– Предали? Ты бредишь, Филипп!
– Где Андрей? – шепотом спросил тот.
– Андрей? – Орел обернулся и порыскал глазами. Волка и след простыл. – Филипп, ты держись, мы вытащим тебя.
– Прости, – Змей попытался улыбнуться, но не смог. Его взгляд навсегда застыл в одной точке.
– Нет, – прошептал Кристофер, отпуская его голову. – Вы мне за все ответите, – он вскочил на ноги, но не успел ступить и шага.
Прямо перед ним как из-под земли вырос эльф с натянутым луком. Кончик стрелы метил ему в грудь. Орел с вызовом посмотрел в кошачьи глаза.
– Стреляй, тварь, – он развел руки в стороны.
Эльф опустил лук и что-то крикнул на своем языке. Высокие фигуры в зеленых плащах взяли Кристофера в кольцо.
В это время Вирт переместился за другое дерево и, перезаряжая свой арбалет, задумался. Так они эльфов не возьмут, нужно придумать что-то получше. Если бы суметь зайти к ним в тыл… Да и то одного человека тут было бы мало. Где Андрей? Надо собраться и как-то действовать сообща, а то поодиночке их быстро перестреляют.
Сокол осторожно выглянул из своего укрытия и увидел, как несколько эльфов вяжут Кристофера по рукам и ногам.
«Думают, они от него чего-нибудь добьются? – мысленно усмехнулся он. – Наш Крис настоящий орел, он и под пытками ничего не выдаст. Однако дело плохо…»
Он лег на землю и прополз несколько метров. Один из эльфов, судя по всему, капитан или старший. Надо хотя бы его подстрелить. Сокол залег между кустами и нацелил арбалет на самого высокого эльфа, который держался чуть в стороне и отдавал приказы остальным.
– Сложи оружие, Вирт.
Сокол почувствовал, как что-то острое уперлось в основание шеи.
– Волк, ты чего? – он опустил арбалет.
– Ты что предпочитаешь: умереть или сдаться в плен? – Андрей сделал шаг назад, и Вирт перевернулся на спину.
– Брось, ты же не на стороне этих тварей! – он попытался улыбнуться.
– Их мир гораздо лучше нашего. Но мелкому воришке, годному лишь очаровывать глупых женщин, все равно не понять. По старой дружбе я даю тебе выбор, – он вытянул руку, коснувшись кончиком меча горла Сокола.
Вирт усмехнулся.
– Предатель. Да после этого ты недостоин даже стоять на лансийской земле.
– Я служил Лансии с детства и видел больше, чем кто-либо из вас. Видел, как эльфы обращаются с людьми, и как мы обращаемся с ними. Как обезумевшие солдаты зверски избивают их женщин. Как наши доблестные Охотники режут трупы собственных сослуживцев и подбрасывают их останки в деревни. Чтобы вся эта толпа, называющая себя народом, думала, что эльфы – это звери, что у них нет души, и убивать их – высшее благо. Я устал от всего, что здесь творится. От безграничного лицемерия. Устал от человеческой трусости и подлости. Когда вы служите одному, верите в другое, а делаете третье. Взять хоть подставу с девчонкой...
