– Светлейший, – хрипло прошептал в наступившей тишине кто-то. – Что это?
– Это? – Тайриг обернулся и одарил всех почти безумной улыбкой. – Портал перемещения очень могущественного мага, причем несущего в себе частичку истинного Света. Нас изволил почтить своим присутствием Верховный маг Белой Ложи.
На лицах его свиты проявилось явное недоумение по поводу такой радости. Все знали, что Тайриг очень недолюбливал Белила и вообще запретил тому появляться даже на ступенях того храма Доэра, где находится Верховный Жрец этого бога.
И в этот момент свечение вспыхнуло особенно ярко и исчезло, как по мановению волшебной палочки. Благоговейная тишина нарушилась такой отборной площадно-солдатской бранью, что некоторые жрецы отчаянно покраснели.
Тайриг широко усмехнулся, вслушиваясь, словно в песню, в ругань Главнокомандующего Черной Ложи, темного оборотня Кэртиса Эро, который с чувством и толком рассказывал всю родословную Света, его приспешников, витиевато приплетал туда имя своего господина Верховного мага Черной Ложи и особо умные идеи некоторых религиозных фанатиков, которые додумались коллективным разумом засунуть в светлый портал насквозь темного оборотня, у которого на данный оттенок ауры самая адекватная на весь Эмир аллергия.
– Мы же прикрыли тебя своей аурой, – возмущенный голос на какое-то мгновение прервал рулады, но тут же перенаправил их в другое русло. Хотя мужчина вперемежку с нецензурщиной все же соизволил объяснить, что даже прикрытие ночной магией спасло его только от мучительной смерти в Свете этого портала, но отнюдь не от мучительной боли и зверского чихания.
– А ты хотел быстро и комфортно? – наконец прервал его мужской голос. – Уж поверь, я тоже не испытывал радости, когда ваш Дэвид таскал меня таким же образом через темный портал. И там прикрывающих меня жрецов сочувствующего бога не было. Так что я подписываюсь под словами, которые ты употребил в сторону своего повелителя, но мальчика не трожь. Он хорошо поработал, учитывая, что это его первый портал такой мощи и дальности.
– Митас. Живой! – ахнул Верховный жрец Доэра. – Так это все не шутка?!
– О, Тайриг, – махнул магистр, приветствуя старого друга. – А ты все молодеешь. Это комитет по торжественной встрече?
Тайриг обернулся и оглядел разношерстную толпу жрецов, служек и стражи за своей спиной. Усмехнулся:
– Да нет, это типичная реакция на фразу "к нам приехали бродячие артисты".
– Скорее уж зверинец, – проворчал Темный оборотень. – У меня мурашки по коже от этого места.
– Это просто остаточная реакция на портал, – с пола, наконец, поднялся темноволосый юноша, который аккуратно отряхивал от невидимой пыли свои светлые одежды. Официальный наряд… Тайриг широко раскрыл глаза, вглядываясь в регалии. Его бог не зря так лукаво улыбался, когда предупредил его, что НОВЫЙ Верховный Маг Белой Ложи через пять минут явится в главной зале его храма.
– Ваша Святейшество, – жрецу улыбался бывший наследник трона Мирейи, – позвольте представить вам нового Верховного Мага Белой Ложи, Мейдока Винзор Катани.
– Мейдок Винзор Катани, – медленно перекатил все три слова на своем языке Тайриг. Его глаза вспыхнули. – Сын Элеаноры Винзор?! Она жива?!
– К сожалению, моя мать умерла, когда мне было пять лет, – у юноши оказался глубокий, с легкой хрипотцой, как после долгого ораторствования, голос. – Но… вы её знали?
Тайриг расстроенно махнул рукой:
– Я чуть не отлучил её отца от посещения моих проповедей после той некрасивой истории. Когда ко мне пришла её сестра с просьбой о помощи, я помог Элеанор отправиться за пределы Мирейи, но она так и не дошла до храма Доэра, в который я просил её обратиться. Я так сожалел, что не смог её уговорить взять с собой сопровождающего.
– Мать была гордой женщиной, – задумчиво ответил ему маг. – И очень сильной.
Тайриг повернулся и внимательно вгляделся в Лорда Лилиана.
– Катани?
Тот склонил голову:
– Признать родную кровь несложно.
Тайриг улыбнулся:
– Особенно облаченную в белые одежды и регалии.
Тот пожал плечами:
– Мейдок все равно младше меня. Всего несколько месяцев, но тут даже часы и минуты бывают решающими. А я уступил трон Кириану.
Верховный Жрец Доэра понимающе улыбнулся. Кроме того, Мейдока явно не интересовал трон, его статус, можно сказать, стал неизмеримо выше простого королевского. Тайригу хватило сил увидеть и понять, что этот мальчик хотя и получил мощнейшую поддержку Лейлы и Митаса, но все равно его власть не будет номинальной при старом магистре. А через несколько лет это поймут даже самые тупые, отметил Тайриг, когда на какое-то мгновение смог увидеть на дне черных глаз отблеск сияющего серебра света. Истинного Света. Вот уж действительно, Стихии и Силы вслед за богами решили почтить Эмир своим присутствием.
Потом его взгляд споткнулся о два больших мешка, валяющихся у ног гостей.
– Что это? – поинтересовался он. – На багаж не очень похоже.
– Это кофе, – ворчливо отозвался оборотень. – Один мешок злому и черному колдуну, который заметно смягчает свой нелегкий нрав по утрам, если выпьет чашку этой пакости. Так что мне вся Черная Ложа молиться должна. Он в последнее время сильно экономил на напитке, так как весь экспорт контролировался Белилом. По-моему, он только за это ненавидел бывшего Верховного мага Белой Ложи. А второй – это вон новому наркоману, – он кивнул в сторону бывшего наследника Мирейи. – Только я так и не понял, почему это все навьючили на меня, а не на коня…
– Конь! – вскинулся жрец Лейлы. – Мой Призрак! Мейдок, где мой конь!? Ты же обещал, что сможешь его протащить с собой!
Маг недоуменно качнул головой и растерянно ответил:
– Так вроде охватывал…
Ослепительная вспышка и гневное ржание.
Тайриг не выдержал и расхохотался до слез. Это не Светлейший главный храм Доэра Справедливого и Солнечного, а балаган какой-то. Только лошади посреди главного зала ему и не хватало.
Его подчиненные с испугом смотрели на своего повелителя, который никак не мог остановиться. А в его голове заливисто вторило эхо божественного смеха. Доэр так же, как и его жрец, нашел ситуацию забавной.
Граф Адриан Винзор Мирейский устало опустился в кресло и недовольно покосился на разбитый графин. Надо, конечно, позвать слуг чтобы убрались здесь, но… он взглянул на свои иссеченные морщинами руки. На пальцах сияют три родовых кольца, и ни одно из них он не может передать наследнику. Потому что нет наследников. Покойная жена принесла ему пять дочерей и ни одного мальчика. Словно заколдовал кто. И это проклятие продолжало действовать и на его дочерях. Ни одна из них так и не смогла разродиться живым сыном.
