– И в первую очередь – у меня.
– Мне жаль, – сказал Ломтев. – Действительно, жаль. Я предпочел бы, чтобы все сложилось по‑другому. И я все еще надеюсь, что существует способ освободить тебя от моего присутствия.
Разумеется, Ник о таких способах ничего не слышал, но это ничего не значило. Он также не слышал, что умершие деды могут вселяться в своих внуков, и если бы ему кто‑то рассказал об этом раньше, то вряд ли бы поверил.
А вот поди же ты…
Могла бы получиться неплохая идея для комикса или телесериала. Проблема только в том, что все эти идеи остаются неплохими ровно до тех пор, пока ты сам не превращаешься в центрального персонажа этого комикса или сериала, и не начинаешь отгребать по полной.
– Кстати, китайцев только что стало на одного меньше, – заметил Ломтев.
– Почему? – затупил было Ник, но почти сразу же сообразил. – А, ну да. Кларк.
– Кларк, – согласился Ломтев.
– Зачем он это делает? – спросил Ник.
– Потому что это война, а он – солдат.
– Это не ответ, – сказал Ник.
– Другой ты можешь получить у него самого. И их осталось десять.
– Как ты это делаешь?
– Это входит в княжеский пакет поставки, – сказал Ломтев. – Кое‑что я могу применять и из такого положения, как выяснилось.
– А…
– Это касается только наблюдения, – сказал Ломтев. – Активно действовать отсюда у меня не получится.
Жаль, подумал Ник.
Ему было любопытно, как эти действия выглядят со стороны. До сих пор он мог наблюдать только их последствия. А впрочем, не так уж и любопытно, решил он по некотором размышлении. Последствия выглядели ужасно, и, наверное, даже лучше, если он не может видеть сам процесс.
Снизу, из развалин поселка, понеслась короткая рваная автоматная очередь. И тут же стихла.
Ник, как ни присматривался, не мог различить там никакого движения, но ровно до тех пор, пока над развалинами не расцвел цветок взрыва.
– Минус машины, – прокомментировал Ломтев. – А солдат там осталось всего шестеро.
– А Кларк?
– В порядке.
Еще выстрелы, несколько автоматных очередей, несколько одиночных. Ник предположил, что это стреляют китайцы. Насколько он успел заметить, у Кларка на всех стволах стояли глушители.
Конечно же, Ник думал, что все будет не так.
Что городок будет оккупирован китайскими войсками, но в нем сохранится цивилизованная жизнь, что они войдут в него ночью, прокрадутся по темным пустынным улицам и доберутся до причалов, где их будет ждать небольшое судно, укомплектованное командой. И что капитаном непременно будет пожилой суровый морской волк, может быть, курящий трубку или жующий табак, и он будет тих и немногословен, и один только его невозмутимый вид будет вселять в Ника спокойствие, и будет плавание, сначала – нервное, а потом, когда они выйдут из территориальных вод Австралии, просто скучное, и в итоге Ник таки приплывет в новую жизнь, и попробует в ней устроиться.
Чему, наверное, может немало поспособствовать его знакомство с отцом, который вроде как в ДВР не последний человек…
И, самое главное, что некоторое время можно будет обойтись без убийств, стрельбы, взрывов и прочего насилия, к которому Ник, в отличие от своего деда, не питал никакой склонности.
Но все опять пошло, как обычно.
– Четверо осталось, и все они сосредоточены в одном месте, к которому Кларк неумолимо подбирается, – прокомментировал Ломтев. – А он хорош.
– Как ты вообще их различаешь? Ты же даже не смотришь в ту сторону.
– Путь князя – это путь войны, – судя по тону, тут он явно кого‑то цитировал. – А на войне ты быстро учишься всяким штукам. Ну, или не учишься, но в таком случае ты так же быстро умираешь.
– Ну и зачем это все? – спросил Ник. – Вот этих солдат он сейчас убивает зачем?
– Я думаю, он сам это тебе объяснит. Но, скорее всего, они ему чем‑то мешают.
– Чем?
Ломтев не стал отвечать.
Китайцев Ник уже привык считать врагами. Ну так, вообще. Китайская Освободительная Армия была вражеской армией, и от любого из ее представителей стоило держаться подальше, и, в целом он не желал ей ничего хорошего.
Но в случае каждого отдельного китайца все обстояло гораздо сложнее. Они ведь все разные, и в армию наверняка пошли по разным причинам, и не факт, что те, кого сейчас убивал Кларк, несут ответственность за уничтожение этого городка, или какого‑то другого городка, поэтому Ник не считал, что любого из них можно убивать без особой необходимости.
Тем более, что война уже проиграна, и в попытках эскалации конфликта нет никакого смысла.
– Все, – сказал Ломтев. – Он закончил.
По прикидкам Ника, не прошло и двадцати минут. И за эти двадцать минут когда‑то казавшийся ему безобидным пенсионер, живший по соседству, убил двенадцать человек.
Наверняка вообще никаких эмоций при этом не испытывая. Разве что, кроме удовлетворения от хорошо проделанной работы… А Ломтев. На его месте, скорее всего, не почувствовал бы и этого.
Ник был не такой. И надеялся, что никогда таким не станет.
Кларк вернулся еще минут через десять. Задержался в городе, чтобы убедиться, что все окончательно мертвы, не иначе.
И если туда он полз по траве, то обратно он возвращался спокойным шагом, стоя во всех свой немаленький рост.
– Пойдем, – сказал он. – Соблюдай осторожность, но можешь особо не таиться.
– Да, я понимаю, что вы всех убили, – сказал Ник.
– Он тебе рассказал? – спросил Кларк.
– Да. Зачем вы это сделали?
– Я нашел катер, – сказал Кларк. – Но наше отплытие не осталось бы для них незамеченным, даже если бы мы дождались темноты.
– А их отсутствие не останется незамеченным для их командования? – поинтересовался Ник.
– На это уйдет какое‑то время, – сказал Кларк. – И это как раз лишний повод для того, чтобы поторопиться.
Двигаясь через разрушенный поселок, Ник старался не смотреть по сторонам, чтобы не увидеть ничего лишнего, но получалось это, откровенно говоря, плохо.
Посреди разрушенных домов и разбитых остовов машин встречались вещи совершенно неуместные, нелепые, которых, по идее, тут и вовсе не должно было быть. Ну, если бы Ник жил в каком‑то другом, идеальном мире.
Разбитый ноутбук, детская кукла, игрушечная машинка, в посеревшем пластике видны дыры от осколков… Вот перевёрнутая мебель для пикника на засыпанной обломками дома лужайке, а вот, видимо, кто‑то из обитателей дома…
Из‑под мертвого тела, сейчас уже сложно было определить, кому оно принадлежало, торчала маленькая рука. Ник застыл на месте и никак не мог отвести от нее взгляда.
– А я говорил, что нам стоит поторопиться? – спросил Кларк. Потом он проследил направление его взгляда, вернулся на пару шагов и положил руку Нику на плечо. – Пойдем. Здесь уже никому нельзя помочь.
Ник согнулся и его стошнило прямо на дорогу. Кларк так и не убрал руки.
– Пойдем, – повторил он.
– Это… – Ник затруднился подобрать правильное слово. – Ужасно.
– Это трагедия, – сказал Ломтев. – А война – это такая штука, когда много маленьких и больших трагедий складываются в статистику. Пойдем, если ты не хочешь пополнить ее собой.
Ник позволил себя увести.
У причала стояло целых три лодки. Все они в разной степени были повреждены от прошедших здесь боев, но все три сохраняли плавучесть, и Кларк выбрал самую неказистую на вид.
– Не самая быстрая, не самый презентабельный внешний вид, – пояснил он. – Зато у нее полный бак горючего, и нам не придется тратить время на поиск канистр.
Он завел двигатель, умело отвязал крепящие судно к причалу веревку – отдал концы, вот как это правильно называется, вспомнил Ник – и прыгнул за место у штурвала.
Поскольку никакой помощи ему явно не требовалось, Ник попытался сунуться в каюту, но там было слишком душно, а головокружение с тошнотой еще не прошли, и он устроился на корме.
Мотор не рычал, как у дорогой и породистой машины, он скорее тарахтел, но это не мешало катеру довольно резво отплыть от причала и двинуться вдоль берегового изгиба. Ник подумал, что для такого выбора курса у Кларка наверняка есть причина, и предпочел не забивать себе голову.
