— Твое дело получить золото, а распоряжаться им будет герцог. Понятно?
— Все, что угодно Вашему величеству. — Андреас вздохнул. — Маленькая просьба. Не могли бы вы вернуть мои деньги, отобранные при аресте. Сумма грошовая, но я хотел бы купить себе приличное платье и обувь.
Король криво усмехнулся. — Пока что в выигрыше только ты. Мало, что приобрел титул и защиту королевской клятвы, так еще и хочешь вернуть свои золотые. Ладно, я не мелочен. — Он вынул из кармана мешочек и бросил Габсу. — Но учти. В город ты пойдешь под усиленной охраной. Мне не нужны сюрпризы. Ты стоишь слишком дорого.
Он повернулся к переживающему потерю замка герцогу.
— Успокойся, после возвращения я подарю тебе новый, а еще, когда мы победим, отдам графство Алекса. Так что тебе прямая выгода исполнить поручение как можно лучше.
Арнава недобро покосился на выскочку и склонился в поклоне. — Я выполню твою волю, мой король. — Проскрипел герцог. — Клянусь, он не сделает ни шагу без моего ведома.
— Позвольте мне удалиться? — Почувствовал необходимость побыть одному Андрей. Он и сам еще не мог понять, выиграл или проиграл этот блиц.
Аль Гард кивнул. — Вы в своем доме, но пока вас будет всюду сопровождать стража. Считайте ее охраной, но она ни на шаг не отступит от вас, барон.
В голосе короля явно почудилась скрытая усмешка.
«Ой, не все так просто… — Рассуждал Андрей, неторопливо шагая по коридору. — А вот врага себе я уже заимел. И это притом, что герцог не знает, от чьей руки погиб его наследник. Да и король, похоже, что-то задумал. Знать бы, как работает упоминание о клятве, и почему король вынужден ее соблюдать. А спросить-то и некого. Возможно, это известно всем, и попробуй я выявить незнание, тотчас возникнут вполне законные подозрения. Следующие за ним стражники безмолвно проводили нового хозяина в спальню. Он вошел в распахнутые слугой двери. Но остаться в одиночестве не удалось. Шестерка гвардейцев разделилась. Четверо остались караулить снаружи, а двое все так же невозмутимо вошли следом за ним в покои и замерли у входа.
«Что называется — охраняют, то есть сторожат на совесть. И главное не поспоришь.Он скинул вонючий камзол и пыльные сапоги и завалился на кровать. — Раз так, будем последовательны, пусть сторожат».
Он вытянулся на мягком ложе и задремал. Сказались накопившаяся усталость и нервотрепка последних событий.
«Странное дело… — Размышлял неторопливо идущий по скользким доскам тротуара толстяк. — Город практически находится на военном положении, под стенами стоит армия, а здесь словно и ни сном ни духом не ведают про ожидаемую осаду? Впрочем, наверное, так было всегда. Пока люди не увидят опасность своими глазами, не зачешутся».
Рассуждения эти были вызваны тем фактом, что в городе текла обычная жизнь. Торговцы, внимательно присматривая за выложенным на прилавках товаром, громко зазывали покупателей, пешеходы торопливо сновали по грязным улочкам, и только неторопливо идущий с почетным конвоем вельможа, с новенькой, баронской цепью на груди, выбивался из общей картины.
«Ну, да и ладно. — Пожал пухлыми плечами пешеход. — Для меня это даже лучше».
Он неприметно осмотрелся и, увидев впереди силуэт знакомого двухэтажного здания, попытался перепрыгнуть неширокую канаву. Вышло это настолько неловко, что он со всего маху рухнул носом в пыль.
— Тысяча! Нет, десять тысяч чертей! — Взвыл коротышка, приподнимаясь и сокрушенно рассматривая пришедшую в негодность туфлю, подошва которой почти совсем отлетела.
— Канальи, мерзавцы и сволочи! А ведь продавец утверждал, что это лучшие… — Выпустив пар, Андрей поманил пальцем капрала и высокомерно уведомил. — Мне нужно купить новую обувь. Что вы на это скажете?
— Ваше сиятельство, мне приказано сопровождать вас везде… — Заученно отозвался караульный.
— Да я не спрашиваю, что тебе приказано, дуралей. Я спрашиваю, где мне купить новые туфли? Не могу же я тащиться через весь город, в таком виде, словно простолюдин.
Стражник озадаченно зачесал в затылке. Оглянулся, и тут его взгляд упал на вывеску башмачника.
— Вот. — Он ткнул рукой в направлении мастерской. — Может, здесь?
— В этом курятнике? — Барон возмущенно уставился на непрезентабельный вид мастерской.
— А впрочем, ладно, идем, раз ты мне советуешь, значит, в случае плохого качества и отвечать будешь сам.
Озадачив гвардейца этакой перспективой, барон захромал в сторону мастерской. По непонятной случайности это и была лавка Бертоломео.
— Эй, хозяин. — Закричал вельможа, протискиваясь в узенькую для его габаритов дверь лавки. — Лучшую пару, быстро, именем Аль Гардийского короля…
Дверь в мастерскую распахнулась, и на крик вышел сам Берт. Он ничуть не изменился. Все тот же усмешливый взгляд философа и толстый кожаный фартук.
— Что угодно высокородному господину? — изобразил он неловкий поклон.
— Обувь, черт побери, конечно, обувь. Или ты можешь предложить что-то другое? — Раздраженно отозвался преобразившийся в Шальке король Гвардарии.
— Ну, и для чего так шуметь? — Пробормотал хозяин, присматриваясь к посетителю. — Я с радостью услужу вам. Он вытащил на прилавок несколько пар вполне приличных туфель.
— Эй, охрана, вы слышали, что наказал вам король? — Обратился привередливый господин к солдатам. — Осмотреть тут все. Вдруг в лавке затаился какой-нибудь злоумышленник? И вообще, вы обязаны меня охранять, а не стоять столбом, к тому же заслоняя свет.
Барон рухнул на низенький табурет и вытянул вперед ногу.
— Примеряй и, смотри, осторожнее. — Предупредил он обувщика.
Берт качнул головой, удивляясь невыносимому характеру толстяка, однако, безмолвно склонился над ним.
— Что ты творишь, скотина? — Взвыл Андреас. — Как ты надеваешь? Чуть ногу не оторвал, подлец.
— И вообще, я смотрю, ты слишком часто усмехаешься. Нет, правильно сказал один мой хороший знакомый. «Нек сутор ультра крепидум». Ты, дубина, конечно, и знать не знаешь этой поговорки. А ежели бы разумел, то мог понять, что твое дело тачать обувь, а не, к примеру, размахивать шпагой на улицах в пьяном виде, да еще насмехаться над великородными господами.
Хозяин затих и внимательно взглянул на привереду, пытаясь сообразить, что значит эта непонятная тирада.
— Ну, и что ты уставился? Примеряй. — Приказал Андреас и высокомерно усмехнулся. — Не так часто в твою лавку заглядывают столь благородные господа.
— Зачем же так, — отозвался мастер, пытаясь напялить башмак на скрюченную ногу. — Моя обувь пользуется большим спросом, и ее покупают многие вельможи.
