Внимание маленьких лесных жителей немного польстило мне и укрепило голос. Я представлял себя богатырем Никифором, отправляющимся в дружинном строю на битву с татарами.
Сочная трава долины угольно чернела на фоне ярко-красного зарева. Пронзительный вампирский визг согнал фей с полевых цветов и разбудил дремавшего в горной пещере дракона.
— Это тебе за Полину! — я вскинул к левому плечу клинок и бросился на неподвижного Демьяна.
После долгого призывного клича он замер, облизывая подточенные зубы.
Я неуместно поосторожничал со скоростью. Демьян развернулся в десятую часть мига. Выхватил из ножен эльфийский меч, он играючи отразил мой удар.
— Мне?!! — глухо прошипел Демьян. Его меч, не встретив препятствия, свистнул над моей головой. — Разве не ты ее заел? Себя и благодари.
Отскакивая, я поскользнулся на влажной траве и чуть не повалился на спину.
— Она была обречена, — я замахнулся, нацеливаясь на его шею, но атаман снова перехватил мой клинок своим мечом. Тогда, не отводя рук, я налег на клинок со всей силы, приближая оба лезвия к его уязвимому горлу. Наши подкованные сапоги плугами врезались в землю.
— Как бы ни так! — огрызнулся Демьян. Тепло его натужного дыхания грело мою щеку. — Да эти ублюдины живучей нас, Тишка. Кабы ты не опустошил ее, она бы оживела к вечеру.
Мое сбивчивое дыхание прервалось. Сила замедлила ток по мускулам. Поздно я сообразил, что нельзя отвлекаться.
Демьян отбросил меня, как невесомую пелеринку. Я пролетел расстояние, сравнимое с дорогой от барского дома до парка в Лабелино. Приземлившись, я вспахал свободной от клинка левой рукой и задом глубокую колею, а правую руку поранил собственным оружием. Котенок силы охотницы медленно потянулся, выпуская коготки. Понемногу он начал растворяться в моем теле, подкрепляя его волновыми приливами энергии.
Я проскользнул под летящим на меня атаманом. Ловко извернувшись, я попытался напасть на него со спины и отрубить ему голову. Он подпустил меня на два шага. Бросив меч, Демьян, не оборачиваясь, подался назад, схватил мои запястья, перекинул меня над головой и ударил о землю. Комки чернозема разлетелись от меня, как от рухнувшего с неба метеорита. Сильнейший удар дезориентировал на мгновение.
Отняв и забросив подальше мой клинок, Демьян проволок меня по земле, вытер мою почерневшую от грязи спину о влажную траву. Он снова вскинул меня над головой и обрушил лицом вниз. Я опустился на четвереньки и зарычал, как грозная мантикора, погашая силу удара пружинистыми движениями конечностей. Демьян удивленно выпрямил зажатую клыками нижнюю губу. Высоко подпрыгнув, я ударил его ногами в грудь. Падая, он подставил ладони под мои железные подошвы и скинул меня. Очертив узкое сальто, я встал на ноги и ударил Демьяна кулаком в нижнюю челюсть. Его клыки вспороли мои пальцы, но раны заросли прежде, чем я почувствовал боль. Атаман раздраженно фыркнул и ударил меня локтем в боковую часть шеи. На миг почудилось, что голова слетает с плеч.
Я преодолел боль и, вывернувшись, пнул противника в живот, вцепился когтями в его уши. Демьян взвыл, прокусывая нижнюю губу до крови. Я свалил его на траву. Мои зубы почти достигли его шеи. Атаман отклонил голову. Обхватив меня руками, он сдавил грудную клетку — лишил возможности дышать и остановил мои руки. Я вырвал клок мяса из его предплечья вместе с пластиной доспеха. Это не ослабило его хватки. Попытавшись добраться до моей шеи, Демьян ободрал верхним клыком мой подбородок. Я продолжил вгрызаться в напряженные мускулы его правой руки и сдирать когтями с его спины доспехи и кожу. Без притока воздуха в легкие я начал ослабевать. Вложив остаток силы охотницы в резкое поднятие рук, я частично высвободился и попытался ударить атамана в пах. Мое колено, зажатое его ногами, не достигло цели.
Над долиной поплыл усыпляющий шум. Его создавали мерные взмахи тяжелых кожистых крыльев. Демьян толкнул меня в пасть подлетающего дракона. Сообразив, что вертикальное положение означает мгновенную гибель, я распластался в траве.
В одной из охотничьих книг я прочитал, что у дракона отличное боковое зрение, но близкие предметы перед своей мордой он различает плохо. Я оказался в слепой зоне летящего к добыче чудовища. Дракон, по массе приближавшийся к старому быку, не разглядел белых, коричневых и серебристых пятен на темной траве, запятнанной светлыми закатными бликами. Он пролетел надо мной, поджав коренастые лапы и выпрямив извивающийся хвост. Голова Демьяна, поднявшегося, чтобы сполна насладиться жестоким зрелищем, исчезла в ужасной пасти.
С хрустом откусив голову вампира, черный с медным отливом дракон разгрыз и проглотил ее, а затем пронзил когтями передних лап окровавленное туловище своей жертвы и, тяжело развернувшись в воздухе, унес его в пещеру.
Я встал и посмотрел на догорающий пунцовый закат, провожая деспотичного атамана в последний путь. Безветренная долина почтила его память нерушимой тишиной. Тоскуя по упущенному и навсегда потерянному семейному счастью, я простоял неподвижно до угасания зари.
В уютной темноте я освежил запах атаманской крови во рту слизанными с травинок каплями. Подобрав клинок колдуна и Демьянов меч, я соединил их прежде непримиримые рукояти в ладони, и побежал домой.
Голодные растерянные вампиры сидели на утесе у водопада. От нечего делать они соревновались в дальности метания камней. Адская птица, беспокойно ощипываясь, крутилась у их ног. Демьян запретил стае выходить на охоту до своего возвращения, и вампиры терпеливо ждали его. Мои романсы, распугавшие лесную дичь, стали для них неразрешимой головоломкой. Они ждали самых невероятных известий, но только не таких, которые я принес.
— Минутку внимания, дамы и господа, — я прыгнул на утес — перепачканный вампирской кровью и агрессивно возбужденный. — Отныне я ваш атаман, — я вскинул меч в знак победы. — Демьян виновен в гибели моей жены. Я сполна отплатил ему за это. Я убил его.
Ответом послужило устрашающее молчание. Огорошенные вампиры замерли в боевой стойке. Шенигла сделала широкий взмах крыльями, но взлететь не смогла. Регина схватила ее правой рукой и поднесла к лицу:
— Это тебе за то, что не уберегла Демьяна! — вампирша свернула адской птице шею и бросила ее в пропасть.
Я мог бы ее защитить, но попросту не захотел спасать исчадие ада.
Однако Шенигла не умерла. Она оказалась бессмертнее нас.
— Пр-р-к! Пак-к! Пак-к! Пак-к! Пр-редатели! Я вам всем отомщу! Погодите! Пр-р-к! — оглашая хриплыми криками ущелье, она покружила над водопадом и улетела в лес.
