Ваймс рискнул оглянуться. Пламен – по крайней мере, этот гном в кожаном облачении вполне мог быть им – стоял в тени за дверью. Толпа смотрела на него.
– Нам дозволено уйти? – уточнил Ваймс, кивком указывая на гнома.
– Думаю, это самое лучшее, сэр, вам так не кажется?
– Ты права, сержант. Детрит, держи крепче этого придурка. Возвращаемся, ребята.
Толпа почти беззвучно расступилась, пропуская их. Тишина сопровождала стражников всю дорогу до Псевдополис-Ярда…
…А там ждал Отто Шрик из «Таймс» с иконографом наготове.
– Нет, Отто, – сказал Ваймс, как только стражники приблизились.
– Я нахожусь в общественном месте, мистер Файмс, – кротко ответил Отто. – Улыбочку, пошалуйста…
И сделал картинку тролля, который держал на весу арестованного гнома.
«Так, – сказал себе Ваймс. – Вот она, первая страница. И, возможно, сюжет для комикса».
«Один гном в камере, другой в заботливых руках Игоря, – думал Ваймс, плетясь по лестнице в кабинет. – И дальше будет только хуже. Гномы подчинились Пламену. А что бы они сделали, если бы он покачал головой?»
Он плюхнулся на стул с такой силой, что тот отъехал на фут.
Ваймс встречал глубинных гномов и раньше. Они были странные, но до сих пор он с ними ладил. Король-под-Горой был глубинным гномом, но Ваймс нашел с ним общий язык. Стоило только признать, что сказочный человечек с бородой, как у Санта-Хрякуса, – ловкий политик. Король-под-Горой был гномом с широким кругозором. Он охотно имел дело с окружающим миром. Ха. Он «видел свет». Но граги…
Ваймс не видел их, хотя они сидели в комнате, залитой ослепительным светом сотен свечей. Это казалось очень странным, поскольку самих грагов полностью скрывали черные кожаные одеяния с островерхими капюшонами. Но, возможно, того требовала какая-то таинственная церемония, и не Ваймсу в любом случае искать ее смысл. Может быть, в самом сердце света кроется священная тьма? Чем ярче свет, тем глубже тень?
Пламен заговорил на языке, который напоминал гномий. Из-под темных капюшонов слышались вопросы и ответы – отрывистые, резкие, односложные.
Ваймса попросили изложить самую суть заявлений, которые он сделал наверху – теперь казалось, что где-то очень далеко. Он подчинился, и последовала долгая дискуссия – на языке, который Ваймс про себя назвал «глубинным». Он чувствовал, что невидимые глаза внимательно наблюдают за ним. К сожалению, у него мучительно ныла голова, а в руке то и дело вспыхивала острая боль.
Потом беседа закончилась. Ваймс не знал, поняли ли его граги. Пламен сказал, что они, хоть и с заметной неохотой, согласились. Ой ли? Ваймс не имел абсолютно никакого понятия о том, что было сказано на самом деле. Он так и не понял, получит ли Моркоу доступ на место преступления и не будут ли ему мешать. Ваймс фыркнул. А вы что думаете, мальчики и девочки?
Он ущипнул себя за переносицу, после чего уставился на свою правую руку. Игорь долго распространялся о «крошешных невидимых кушачих шушшешствах» и смазал царапину какой-то едкой мазью, которая, с вероятностью, убила все живое, вне зависимости от размера и прочих свойств. Пять минут она жгла как сто чертей, а потом впиталась, и вместе с ней ушла боль. Так или иначе, главным было то, что официально убийство грага расследовала Стража.
Взгляд Ваймса упал на верхний листок в стопке «входящих»[5]. Он взял его и застонал.
«Кому: его светлости сэру Сэмюэлю Ваймсу, командору Стражи
От кого: от мистера Э. И. Пессимала, инспектора
Ваша светлость, надеюсь, вы не откажетесь как можно скорее ответить на следующие вопросы:
1. Для чего в Страже капрал «Шнобби» Шноббс? Почему вы держите на службе общеизвестного воришку?
2. Я наблюдал за двумя патрульными на Главной улице, и в течение часа они не произвели ни одного ареста. Разве можно назвать это рациональным использованием времени?
3. Уровень жестокости полисменов-троллей в отношении троллей-заключенных кажется мне неоправданно высоким. Не могли бы вы прокомментировать?»
…И так далее. Ваймс дочитал с нескрываемым изумлением. Да, да, этот тип не был стражником – вот уж точно не был, – но, несомненно, мозг у него работал как надо. Ох, боги, он даже заметил ежемесячное несоответствие в графе мелких расходов. Но поймет ли Э. И. Пессимал, если объяснить ему, что многолетняя служба Шнобби более чем окупила мелкое воровство, которое Ваймс рассматривал как неизбежное зло? «Сомневаюсь, что общение с инспектором – это рациональное использование моего времени».
Бросив письмо обратно на поднос, он заметил еще один лист, исписанный почерком Шелли. Ваймс взял его и прочел.
Два гнома и один тролль вернули сегодня утром свои значки, отговорившись «семейными обстоятельствами». Черт возьми. За неделю Стража лишилась семи полисменов! Проклятая Кумская долина! Она повсюду. Да, разумеется, ничего хорошего нет, если ты тролль, который вынужден стоять в оцеплении, сдерживая компанию своих сородичей и защищая какого-нибудь гнома наподобие покойного Бедролома. И уж точно ничуть не лучше, если ты гном и какая-нибудь уличная троллья банда избила твоего брата из-за того, что этот идиот наговорил. Рано или поздно кто-нибудь спросит: на чьей ты стороне? Если ты не с нами, ты против нас. Х-ха. Мухи отдельно, котлеты отдельно…
Моркоу тихо вошел и поставил на стол тарелку.
– Ангва мне рассказала, – произнес он. – Вы отлично сработали, сэр.
– Что значит «отлично сработал»? – поинтересовался Ваймс, глядя на внушительный сандвич с беконом, салатом и помидорами. – Я чуть не развязал войну!
– Да, но граги не знали, что вы блефуете.
– Возможно, я не блефовал.
Ваймс осторожно приподнял верх сандвича и улыбнулся в душе. Старая добрая Шелли. Она знала, что такое сандвич с беконом, салатом и помидорами в представлении Ваймса. Нужно было разгрести уйму хрустящего бекона, чтобы добраться до ничтожных, погребенных под его тяжестью овощей. Они вообще могли остаться незамеченными.
– Возьми с собой под землю Ангву, – сказал он. – И… да, младшего констебля Хампединга. Нашу маленькую Салли. Подходящая работка для вампира, который, как по заказу, возник в критический момент. Посмотрим, на что она годится.
– Только их, сэр?
– Э… да. У обеих, если не ошибаюсь, хорошее ночное зрение. – Ваймс посмотрел на сандвич и добавил: – Придется обойтись без искусственного освещения.
– Расследование убийства в темноте, сэр?
– У меня нет выбора! – воскликнул Ваймс. – Я распознаю проблему, как только вижу ее, капитан. Никакого искусственного света. Если гномы намерены изображать передо мной дурачков – пожалуйста. Ты разбираешься в шахтах, а у Салли и Ангвы – врожденное ночное зрение. По крайней мере, у вампирши, а Ангва буквально видит носом. Так что решено. Уж пожалуйста, постарайтесь. Там полно этих дурацких светящихся жучков, хоть какая-то от них польза.
– Вурмы? – уточнил Моркоу. – Ничего себе! Пожалуй, я кое-что смогу сделать, сэр.
– Вот и хорошо. Гномы говорят, Бедролома убил какой-то тролль и сбежал. Выясни как можно больше.
– Они могут возразить против Салли, сэр, – сказал Моркоу.
– Что? А они догадаются, что она – вампир?
– Нет, сэр, не думаю…
– Ну так и не говори им. Ты ведь… нюхач, значит, тебе решать, какими, эгм… инструментами пользоваться. Видел это? – Ваймс помахал рапортом о трех стражниках, которых он старался не считать дезертирами.
– Да, сэр. Я как раз хотел поговорить с вами. Возможно, будет лучше, если мы слегка изменим состав патрулей.
– Что ты имеешь в виду?
– Э… я предлагаю составить расписание таким образом, чтобы троллям и гномам не приходилось работать в одной смене, сэр. Э… некоторые говорят, что были бы просто счастливы, если бы мы…
Моркоу осекся, встретив каменный взгляд Ваймса.
– Когда мы составляем расписание, капитан, то не обращаем внимания на то, к какой расе принадлежит патрульный, – ледяным тоном произнес командор. – Разумеется, за исключением пиктси.
– Значит, уже есть прецедент… – начал Моркоу.
– Не говори глупостей. Пиктси живет в комнате, которая немногим больше обувной коробки. Ты же сам понимаешь, что менять расписание – бредовая идея. Вдобавок и опасная. Придется отправлять на дежурство гнома с гномом, тролля с троллем, человека с человеком…
– Необязательно, сэр. Люди могут выходить с кем угодно.
Ваймс качнулся вперед.
– Нет, не могут! Дело тут не в здравом смысле, а в страхе. Если тролль увидит гнома и человека вместе в патруле, он подумает: «Это мои враги, двое против одного». Понимаешь, чем это пахнет? Если стражнику придется туго и он запросит помощи, я не хочу, чтобы он отказывался от подкрепления, если оно, черт возьми, будет неподходящего роста!
Ваймс немного успокоился, открыл записную книжку и бросил ее на стол.
