Придон ахнул, получилось непроизвольно, слишком уж божественный кубок, чересчур сверкает огнями, от него сияние, как от пера жар-птицы. Сердце защемило от тоски и понимания, что такого кубка не видел даже у Тулея. И вряд ли узрит на земле, это сокровище высших сил… но почему – у Серого Дива?
Див взревел мощно и гулко. Из пещеры ответило испуганное эхо, над каменной равниной пронесся ветер, сдул пыль и перевернул кости.
– Вот оно! – сказал Див грохочущее. – Вот что ты не учел!..
Он поднес чашу ко рту, Придон с высоты седла видел, как чаша заполнилась пурпурным вином. Но это не был перебродивший сок винограда, что пьют тупые куявы, в чаше плескался не то жидкий рубин, не то сгустившийся огонь, не то пламя подземных огненных рек.
Вино хлынуло в пасть, огромную, как жерло раскаленной печи. Оттуда выметнулся огонь, дым, сноп искр, Див взревел, земля содрогнулась, конь попятился, присел на круп. Див наконец отнял чашу от пасти, взмахнул, словно хотел обнять весь белый свет…
Из чаши вылетели упругим веером красные брызги. Придон невольно пригнулся, взмах лапы Серого Дива настолько силен, что капли перелетели через его голову, еще в воздухе раздробились на великое множество пурпурных капель и падали далеко за спиной, почему-то со странным каменным стуком.
Он обернулся, инстинктивно ждал, что эти твердые комочки покатятся, как округлые каменные бусинки, они, однако, тут же сплющивались, становились похожими на шляпки мелких грибов, быстро расширялись, поднимались. Земля вокруг зашевелилась, будто гигантские кроты выталкивают переработанную почву наружу. Из разрыхлившихся конусов блеснуло металлом. Показались наконечники копий, металлические шлемы, а через несколько долгих мгновений на унылой каменной равнине, отрезая ему дорогу к отступлению, уже стояли скелеты в металлических доспехах. Ветер свистел в пустых глазницах и между ребер, но в руках мертвых воинов зловеще блестели мечи, секиры, копья.
Серый Див захохотал.
– Ну что? – произнес он грохочущим голосом. – Надеялся… на быстрость?..
– Да будь ты проклят! – сказал Придон с ненавистью.
Он вертелся в седле, стараясь не выпускать из виду и Серого Дива, что вот-вот пойдет на него, расставив лапы, и этих проклятых скелетов.
– Мы, – сказал Див с ненавистью, – уже и так прокляты!.. И ты будешь проклят.
– Не дождешься!
– Нельзя убить то; – прогремел голос Дива, – что уже убито! Они – бессмертные. Они – твоя смерть!
Скелеты задвигались, выравнивали строй. В самом деле встали умело, выставив копьеносцев вперед, с боков прикрыв огромными щитами, а могучих воинов с топорами поставили позади. Шелохнулись разом, двинулись на него, одинокого воина, единственного смертного…
Серый Див захохотал громко и победно. Придон соскочил с коня, хлопнул по крупу. Конь ринулся, как ужаленный змеей, проскочил в щель между скелетами, да те и не посмотрели в его сторону, двинулись на Придона.
Нога зацепилась о мелкий камешек, едва не упал, нелепо взмахнув руками. Див заревел громче, он давился хохотом. Горячая волна ярости с такой мощью ударила в голову Придона, что едва не разметала на куски.
Он закричал от боли и бешенства, пальцы судорожно нащупали мешочек с родной землей. Веревочка лопнула, Придон разорвал тонкую ткань жадными пальцами, закричал, страшно вздувая жилы на шее и висках:
– Родная земля! К тебе взывает сын твой…
Он швырнул всю горсть от себя мощно, широко, как бросает сеятель зерна в распаханную и ухоженную пашню. Дракон оборвал рев. Прямо из камня, где упали крупинки земли, начали быстро подниматься люди. Многие в доспехах, некоторые без, а двое вовсе в звериных шкурах с огромными дубинами в руках.
– Это мои воины! – закричал Придон страшным голосом. – Они тоже мертвые, им не страшно умереть снова!.. А мы с тобой двое – живые!..
Он схватил топор обеими руками и, огибая отряд скелетов, бросился к Серому Диву. Тот остановился, Придон видел, как зажглись огнем глаза, пасть открылась в безмерном удивлении. Он прорычал:
– Это тебя не спасет… но все равно… как?
– Это моя родная земля! – крикнул Придон.
– Здесь? – проревел Серый Див. – Откуда?.. Что за волшебство?
– Не волшебство, – сказал Придон с силой. Сердце стучало мощно, в руки вливалась неведомая мощь. – Герой моей страны, он убил твоего брата и похоронен вблизи… Он стал землей, но эта земля – клочок моей Артании. Местные носят цветы на его могилу, а дети отдают ему свои сладости… ведь он спас их жизни! Так что это – горсть моей родной земли! А в ней сила тех, кто приносит…
Серый Див взревел, его лапа взметнулась. Придон замахнулся топором, но в последний миг отпрыгнул. На то место обрушился удар, как если бы ударили гранитной колонной. Или железной палицей размером со ствол дерева. Земля вздрогнула, по каменной плите пробежала трещина. Серый Див взревел снова, Придон метнулся в сторону и снова не успел ударить топором по лапе, чудовище двигалось все же слишком быстро.
За спиной с жутким металлическим лязгом сшиблись две армии. Придон слышал стук металла по костям, по деревянным щитам, звон сталкивающегося железа, но не оглядывался, следил за Дивом, отпрыгивал, замахивался топором, наконец ухитрился с силой ударить по лапе, но топор едва не вывернуло из ладони, а рука онемела по самое плечо, как будто ударил со всей дури по каменной стене.
Див остановился, голова почти скрыта в облаке черного дыма, через который через равные промежутки прорываются оранжевые языки огня. Дышал он хрипло, тяжело, в огромной груди скрипело, трещало и плавилось, а когда сделал шаг вперед, оставив дым позади, Придон содрогнулся.
Серый Див стал выше, руки удлинились, толстый костяной панцирь, больше похожий на массивные каменные плиты, исчез, вместо него блистала крупная чешуя, похожая не то на чешую чудовищно огромной рыбы, не то на чешую дракона. Придон заставил себя смотреть прямо, хотя душа трепетала и пыталась сжаться в комок. Огненные родители Серого Дива, оказывается, оставили ему в наследство еще и способность вот так менять свое тело!
– Я все равно тебя убью, – прошептал он немеющими губами. – Земли будут… свободны…
Серый Див проревел могучим голосом, уже намного более отчетливым:
– Но не сейчас!
Он выглядел ужасающим, все больше похожим на боевого дракона, какие иногда пролетали в горах Куявии. Длинное сильное тело, покрытое мелкоячеистым панцирем с металлическим отливом, четыре мощные когтистые лапы, страшный гребень на горбатой спине, синеватый отблеск металла там сильнее, и жуткая голова с широкой пастью, где поместится корова целиком.
Надбровные дуги Дива поднялись выше, глаза смотрели в упор с нечеловеческой злобой. Плотные кожистые веки стали прозрачными, в глубине глаз снова заплясало пламя. Придон невольно сделал шаг назад. Тело пронзило холодом, сердце трепыхнулось, как схваченная сильной рукой охотника мелкая птичка.
