– Как ты хочешь умереть, варвар? – спросил Горасвильд и пошел вперед, держа перед собой посох. Рубин раскалился, вокруг него плясало красное пламя. – Скажи как, я сделаю…
Придон ждал, не двигаясь с места, топор взял в обе руки. Две перевязи перекрещивали его могучую грудь, из-за плеча хищно смотрела рукоять огненного меча, Придон успел подумать, заметила ли Итания, что он добыл меч и что теперь она принадлежит ему.
– Стойте!
Голос был громким, властным. Из дыма вышел Янкерд, полные доспехи из хорошей стали, без шлема, с обнаженным мечом в руке. Князь блистал с головы до ног, сияющий, счастливый, грудь вперед, плечи развернуты, но Придон похолодел, ибо в руке Янкерда тот самый меч. Черный меч, что в последней комнате казны был закован в цепи.
– Что, – засмеялся Янкерд громко и грохочуще, – не ожидал?.. Искал меня в спальне Итании? Зачем? С этим мечом она и так будет моей… как и вся Куявия. Думаю, что теперь не только Куявия.
Горасвильд вскрикнул:
– Князь… Этот меч очень опасен!
– Чем? – спросил Янкерд, глаза не оставляли Придона, даже на Итанию почти не бросил взгляда.
– Он… он может обратиться против тебя, – пролепетал Горасвильд. – Позволь наложить на него чары…
– Накладывай!
– Мне нужно взять в руки… Янкерд захохотал.
– Дурак! Как будто не понимаю, что, как только возьмешь, станешь властелином мира. Но сейчас я – властелин!
Он красиво взмахнул мечом. С лезвия полетели огненные искры. В помещении ощутилась чудовищная мощь, стены затрещали, словно не могли ее вместить, каменные глыбы задвигались, а с потолка посыпалась каменная крошка. Тусклое лезвие меча засверкало, преобразившись в молодое, будто еще никогда не бывало в бою. Рукоять оставалась темной, но сталь блистала, разогретая до оранжевого света.
– Янкерд, он тебя погубит! В нем демон смерти!
– Мне не нужны советы, – холодно сказал Янкерд.
– Но мы же союзники!
– Уже нет, – ответил Янкерд.
Он направил меч острием в сторону Горасвильда. С кончика сорвалась вспышка, Горасвильд успел раскрыть рот, исчез в ослепляющей вспышке. Воздух стал мгновенно горячий, с запахом горящего мяса. На полу остались толстые дымящиеся подошвы.
Янкерд расхохотался. Каменные плиты затрещали громче. Меч в руке Янкерда подрагивал, от него по всему помещению носились широкие яркие отблески, похожие на солнечные зайчики.
Придон наконец перевел взгляд на Итанию. Она стояла испуганная и трепещущая, не в силах сдвинуться с места.
– Беги отсюда, – попросил он настойчиво. – Сейчас здесь все обвалится…
Янкерд усмехнулся, возразил:
– Не обвалится. Зато увидишь, что этот варвар наконец уйдет… к своим предкам. И никто нам больше не помешает. Придон сказал быстро:
– Я помешаю. Итания, уходи.
Итания сделала робкий шажок вдоль стены в сторону двери.
– Не уходи, – велел Янкерд властно.
Итания вздрогнула, застыла. Ее большие испуганные глаза перебегали с его лица на лицо Придона. Янкерд засмеялся красиво и грохочуще. Меч в его руках казался сверкающей полосой ночи. Янкерд взмахнул легко, и железный столб, на котором стоял массивный светильник, рухнул, срубленный с той легкостью, словно пустотелый столб из промасленной бумаги. Янкерд взмахнул левее, и срезанный с такой же легкостью угол каменной глыбы с грохотом рухнул на пол.
Придон стиснул зубы. Ярость начала подниматься неудержимо, сердце застучало часто и мощно. Он стиснул рукоять топора, слегка пригнулся. Янкерд расхохотался:
– Ты все еще готов сражаться? Хвалю!.. Но чтобы ты не отступал, а принял бой…
Не спуская с Придона горящих ненавистью глаз, он протянул левую руку к стене. Раздался легкий скрип, чаша сдвинулась, Придон ощутил, как дрогнул пол, в спину пахнуло могильным холодом. Он чуть повернул голову, застыл. Пол за его спиной провалился. Прямо от его пяток квадратная каменная яма, дна отсюда не видно.
В комнату вбежали и сразу же остановились в испуге Тулей, Щажард и Барвник. Янкерд сказал со злобным весельем:
– Что, Тулей, не ждал, что я знаю все секреты?.. Это яма, где закончит жалкую бренность этот варвар… Ну что скажешь, дикарь?
– Ты умрешь, – ответил Придон, – а я возьму Итанию!
Итания жалобно вскрикнула:
– Придон, почему не обнажишь меч Хорса?
Янкерд дрогнул лицом, глаза быстро бросили взгляд на рукоять за плечами Придона. В глазах метнулся страх. Он поспешно взмахнул черным лезвием, спеша не дать Придону протянуть руку за волшебным мечом, сделал быстрый шаг вперед. Придон выставил топор, пламенный меч и топор из простого железа встретились в воздухе, звякнуло, разлетелись искры. Лицо Янкерда исказилось, пальцы разжались, словно онемели от страшного удара.
Придон перехватил одной рукой падающий меч, пальцы ощутили, как черная рукоять с готовностью устроилась у него в ладони. Янкерд сделал к нему шаг, поднял дрожащие руки, в глазах ужас и непонимание, пальцы нацелены в горло артанина. Но острие черного меча уже смотрело ему в грудь, сразу же предав.
– Убью! – вскрикнул Янкерд.
Придон увернулся, мимо скользнуло блистающее доспехами тело. Загремел металл, ударяясь о стенки ямы.
Каменные стены западни дрогнули, начали сдвигаться. Снизу донесся дикий крик:
– Придон!.. Я ошибся, я – виноват! Отныне я твой слуга!., твой раб!.. Прошу, брось мне веревку!
Придон быстро огляделся. Тулей сорвал со стены длинный шелковый шнур, бросил Придону. Придон наклонился над краем ямы.
– Янкерд! Ты что-то сказал?
Янкерд стоял на самом дне, глубина в два человеческих роста. Слышался хруст, под массивные движущиеся плиты попадали мелкие камешки, трещали, как хорошо поджаренные орешки, рассыпались в пыль.
– Брось веревку! – умолял, рыдал, вопил Янкерд. Придон подумал, поколебался, наконец вздохнул и крикнул:
– Как скажешь. Держи!
Янкерд безумными глазами, полными надежды, смотрел на веревку, но, когда упала к его ногам вся, взвыл, закричал. Придон отодвинулся от края. Тулей, Итания, Барвник смотрели широко раскрытыми глазами. Придон взглянул на меч в своей руке, швырнул за веревкой в суживающуюся щель.
За спиной послышался хруст треск, звучный хлопок. Из щели с силой выплеснулся фонтан алой крови. Одна из струй коснулась свода, быстро расплылось красное пятно.
Придон шагнул к Тулею, тот выглядел потрясенным. Придон через голову снял перевязь и, держа ножны одной рукой, другой обнажил меч, с которым огненный ангел стоял у врат райского сада.
В комнате полыхнул неслыханно чистый свет. Свет первого дня творения, еще не замутненный уступками тьме, рассветам, плохой погоде. Длинное лезвие выглядело сгустком огня, но в то же время чувствовалась в нем несокрушимость, которую не отыскать на земле.
