в ответ, но на Каспер не смотрю. Просто не могу, потому что дриада сверлит меня взглядом, будто играет со мной в гляделки. А я не для того столько времени провела в Элизиуме, чтобы дать слабину перед какой-то нимфой-перевертышем в Сан-Франциско. И верно, меньше чем через минуту она отводит взгляд. И тут же снова смотрит на меня, но мы обе понимаем, что я победила. Наконец она отвечает на мое предостережение спокойным тоном:
– Нотт нам не враг. Нас смущает только твой спутник.
– Призрак, дракон или… – Я чуть не говорю «Роз» и лишь чудом успеваю сдержаться. – Сульфур?
– Мы уже знаем о том, что произошло в Джорджии, – говорит дриада. – Знаем, что Сульфур Сон ушел с пустыми руками, и Гнездо сообщило, что никому не известно, где он. Даже его собственному Кошмару, – добавляет она напряженно.
Дриада смотрит мне за спину, и я даже не глядя понимаю, что она наблюдает за Розом. Равно как и бармен. Я вспоминаю, как он повел себя, когда понял, что я не Сон Роза, и как Роз признал, что его сила может стать проблемой, если мы не найдем Фараона как можно скорее. Я молча жду, пока нимфа сама не скажет, в чем дело.
– Мы лишь просим гарантий, – говорит она, с явным усилием переводя взгляд на меня. – Я не намерена одобрять возрождение Гвардии без уверенности в том, что он останется с нами до конца. Его внезапное исчезновение в прошлый раз привело к катастрофе. Я не стану снова просить своих людей посвятить себя заведомо проигрышной цели.
Я могла бы сказать ей правду: что я ничего не могу решать за Роза, что война меня волнует очень мало, что мне важно лишь найти Нотта, вцепиться ему в горло и выяснить, что стало с нашей дочерью. Я чувствую, что честность сейчас придется очень не к месту, но и лгать, просто чтобы успокоить дриаду, тоже не хочу. Пока я размышляю, насколько размыто могу ответить, Каспер вдруг оживленно восклицает:
– Александра!
Я оборачиваюсь и смотрю туда, куда она указывает. Даже в такой толпе Бетти заметить несложно. В Огасте люди замолкали и смотрели ей вслед, и то же самое происходит и здесь. Это любопытно, учитывая, что обитатели Мэдтауна живут в тени башни Западного Совета. Они смотрят на Бетти с трепетом и благоговением, но на этот раз все дело не в том, какого она вида, а в том, кто именно она такая. Бетти покинула Мэдтаун двадцать лет назад, но Гвардия сразу же ее узнала. Я понимаю это, когда они с Розом встречаются взглядами. Бетти ведет себя с Розом и Фараоном опасливо и почтительно, но я помню, что она сказала Фараону в «Сглазе»: «После стольких лет». Бетти сражается в этой войне очень давно.
На миг я задумываюсь, хорошо ли она знает Нотта, и от этой мысли голова идет кругом.
Роз выходит из толпы и направляется ко мне, и Бетти тоже подходит к стойке. Каспер приходится слезть с табурета, чтобы Бетти не уселась прямо в нее, но отходить далеко она не собирается – кладет ладони Бетти на плечи и зарывается лицом в ее густые волосы.
Бетти одаривает дриаду холодным взглядом и щелкает пальцами, отправляя ее восвояси, а затем поворачивается ко мне.
– Ты сняла для нас номера?
– Ага, а потом из-за меня же нам пришлось уйти, – отвечаю я. – А ты укусила Джуда?
– Пришлось уйти? – Бетти хмурится. – Ты способна хоть день вести себя прилично?
– Мы с «Парией» разошлись во мнениях насчет прав Каспер в качестве гостя. Она, кстати, передает привет.
– Убери свою собачонку от меня подальше.
Розу некогда слушать нашу перепалку.
– Новости есть?
Бетти осторожно смотрит на него: она явно понимает, о чем вопрос.
– Пока нет, но я попросила Гнезда передавать всю информацию и слухи Западному Совету. – Она смотрит на часы и добавляет: – Скоро башня откроется для посетителей. Я запросила аудиенцию с советником Фрима- ном.
Роз хмурится.
– Не с Маттиасом?
Взгляд Бетти вдруг стекленеет, становится таким пустым и отстраненным, что она в кои-то веки в самом деле начинает походить на живого мертвеца. Отвечает она только через минуту, причем так тихо, что я лишь чудом ухитряюсь расслышать это сквозь шум музыки.
– Маттиаса сожгли, когда лиманцзичи захватили Мэдтаун.
Роз сжимает себе переносицу и что-то невнятно рычит. Я его не слушаю: меня куда больше интересует реакция Бетти. Этот Маттиас явно был для нее не просто коллегой, но за все время, что мы знакомы с Бетти, никого из Общества она не упоминала.
– Вы с ним были друзьями? – спрашиваю я.
Бетти с таким презрением смотрит на меня, что, кажется, вот-вот набросится, но все же быстро берет себя в руки.
– Маттиас две сотни лет состоял в Западном Совете. Он был моим создателем, эрцгерцогом Мэдтаунского Гнезда и одним из главных старожилов Северной Америки. Мы прибыли в эту страну вместе.
Все встает на свои места.
– Так вот почему ты не вернулась в Мэдтаунское Гнездо после войны. Не хотела оставаться здесь без него.
– Бессмысленная констатация очевидного всегда была твоим отличительным изъяном.
Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.
– Можно было бы просто сказать «да». – На этом стоило бы замолчать, но я тыкаю пальцем в Роза и говорю: – Ты лишилась Маттиаса, потому что Гвардия проиграла войну, а войну Гвардия проиграла, потому что этот тип исчез без предупреждения. Ты всерьез веришь, что на этот раз он никуда не денется? Потому что они – не верят, – продолжаю я настойчиво, когда Бетти пытается возразить. Мгновение она колеблется, и я оборачиваюсь к Розу. – Они знают, что я не твой Сон. Некоторые понимают, что это значит, и не хотят пока что за тебя впрягаться.
– Их стремлениями и убеждениями займутся вампиры, – говорит Роз. – Меня заботят исключительно Фараон, Гея и братство Кошмаров. Поддержка Общества для нас важна, но в конечном счете малонадежна. Они недостаточно ясно осознаю´т суть вещей, равно как и ты, а потому не стоит понапрасну раздувать конфликт еще больше.
– Я просто хотела убедиться, что мы все на одной волне.
– Мы пока что даже не в одном море. Сейчас важнее всего Фараон, а потом нужно разобраться с Ноттом. Только тогда мы сможем вплотную заняться войной.
Вероятно, не стоит сейчас ему говорить, что я вообще не планирую участвовать ни в какой войне. Роз наверняка заведет очередную лекцию об эгоизме и о том, что я дитя Геи, но я-то знаю: я всего лишь бездомная барменша, которая может разговаривать с призраками и выигрывать у чудовищ Общества в гляделки. В этой битве мне места нет, и ничего полезного я тут сделать не могу. Как только я узнаю все необходимое и отомщу, найду какое-нибудь спокойное
