– А вот это ты мне сейчас и расскажешь, псих долбанный! Веди, показывай, куда милиционера девал! Быстро встал!!!
Такие вот внезапные изменения стиля в свое время и сделали рядового следователя Савватеева старшим. Мало кто из подследственных выдерживал его долго – кололись, как миленькие. Однако в случае с Зиминым безотказный метод сбойнул. Вместо того чтобы потерять от испуга всяческую волю к сопротивлению, Илья вдруг с отчаянным криком толкнул следователя ногами в живот, упал вместе со стулом назад и, перевернувшись через голову, снова оказался на ногах. Он сейчас же бросился бежать, но не к двери, где его ждали двое широкоплечих помощников Савватеева, а совсем в другой угол – туда, где у стены стояли картонные щиты. Все, даже следователь, в первый момент растерялись, и только Игорь Сергеевич, повинуясь операторскому инстинкту, резко повернул камеру вслед бегущему и припал к окуляру.
Илья ногами разбрасывал, мял и крушил картонные декорации, приговаривая:
– Выходи, сволочь! Покажись! Пора выходить из тени!
Большой щит с изображением человека, наполовину поглощенного тьмой, отделился от стены и бесшумно лег на пол, словно перевернулась последняя страница недописанной книги. Дальше ничего не было. Голая стена, расчерченная жирными линиями электропроводки.
– Здесь… где-то здесь, я знаю… – лихорадочно шептал Зимин.
Он пинал стену, толкал плечом, бился головой.
– Ну хватит, – сказал Савватеев. – В камере будешь бодаться! Забирайте, – он кивнул помощникам.
– Сейчас, сейчас… Оно здесь, вы увидите! – Илья вдруг схватился зубами за провод и рванул, что есть силы.
– Выплюнь, дурак! – крикнул следователь.
Помощники, подбежав, схватили Зимина, чтобы оторвать от кабеля, но в этот момент полыхнуло. Все трое отлетели от стены и растянулись среди обломков декораций. Длинная извилистая молния пробежала по обвисшему кабелю, откуда-то сверху посыпались искры. Ряды больших осветительных приборов, установленных под потолком, вспыхнули с неестественной яркостью. Один из них вдруг сорвался с кронштейна и, продолжая рассыпать искры, медленно, как тяжелая авиабомба, пошел к земле.
– Илья!!! – истерически закричала Алла Леонидовна.
Но Зимин был без сознания. Белый огонь в оправе из черного металла ударил его прямо в лицо. Последняя вспышка показалась всем самой яркой, может быть потому, что после нее наступила полная тьма.
Некоторое время было тихо, затем послышались частые безудержные всхлипывания.
– Прекратите, Щедринский! – сказал следователь.
По стенам заметалось светлое пятно. Один из помощников Савватеева включил фонарик.
– Готов, – сказал он, направив луч на Илью Зимина.
– Господи, что же это?! – прошептала Алла Леонидовна.
– Я боюсь! – подала голос Леночка.
– Никому ничего не трогать! – скомандовал Савватеев. – Всем выйти в коридор. Перегудин, посвети!
Сам он тоже включил фонарик и подошел к оператору.
– Давай.
– Иду, иду! – заторопился Игорь Сергеевич.
– Кассету давай! – остановил его следователь.
– Какую кассету? – остренький носик оператора зарделся.
– Вместе с камерой заберу, – пригрозил Савватеев.
– Ах, кассету! – сразу сообразил Игорь Сергеевич. – Пожалуйста! Понимаю, вещественное доказательство… А вы потом вернете?
– Нет, – отрезал следователь.
– Но почему?! – оператор возмутился. – Что тут секретного? Обычный несчастный случай!
– Несчастный случай меня не волнует, – сказал Савватеев, пряча кассету. – А вот секретные методы ведения следствия снимать нельзя…
В коридоре все, включая Леночку, закурили.
Щедринский все еще всхлипывал, ломал дрожащими пальцами сигареты и бормотал раздраженно:
– Уеду к чертовой матери… В гробу я видал такую работу…
Леночка тоже вытирала слезы, только старалась не размазать тушь.
– Ах, Илюша, Илюша… – вздыхала Алла Леонидовна, глядя сквозь зарешеченное окно на снежную равнину с разбросанными по ней перелесками, – ведь это же в голове не укладывается!
Она обвела печальным материнским взглядом остатки своей группы и с удивлением остановилась на операторе.
– Игорь! А ты чего глаза трешь? Из-за кассеты расстроился?
– Да нет, – ответил тот, жмурясь и тряся головой, – что-то никак не оклемаюсь после вспышки. Стоит какое-то пятно в глазах – и все тут!..
ПЫТАЙТЕСЬ ПОВТОРИТЬ! ЭТО НЕ ОПАСНО!
Домашние тефтели в сметанно-томатном соусе
0,5 кг мяса (нежирной свинины или говядины)
1 головка лука
3 зубчика чеснока
зелень по вкусу (петрушка, укроп)
ломтик белого хлеба или 2–3 ст. л. панировочных сухарей
2 ст. л. муки
1 ст. л. сметаны
1 ст. л. томатной пасты
50 мл растительного масла
специи по вкусу: соль, перец черный молотый, кориандр
1. С веточек укропа и петрушки оборвать все листики. Стебли выбросить. Чеснок и лук очистить.
2. Сильно измельчить (очень удобно блендером) лук, 2 дольки чеснока, половину зелени, 1 ч. л. кориандра, соль и перец. Должна получиться не слишком густая паста.
3. Мясо вымыть, обсушить, удалить пленки, пропустить через мясорубку.
4. Смешать фарш с пастой из зелени и лука, добавить 1 ст. л. растительного масла, и все тщательно перемешать. Ломтик белого хлеба (без корки) размочить в молоке, отжать и добавить в фарш. Вместо хлеба лучше добавить 1–1,5 ст. л. обычных панировочных сухарей. Еще раз все тщательно вымешать.
5. Периодически смачивая руки холодной водой, сформировать шарики-тефтели размером с грецкий орех. Из 500 грамм фарша получается 13–14 тефтелей.
6. Сковороду смазать растительным маслом и нагреть. Обвалять тефтели в муке и выложить их на разделочную доску.
7. Обжарить тефтели на сильном огне до золотистой корочки и оставить в сковороде.
8. Огонь уменьшить до минимума. Добавить измельченный зубчик чеснока. Немного посолить и добавить оставшуюся зелень.
9. Жарить, помешивая, 2–3 минуты, далее добавить по 1 ст. л. сметаны и томатной пасты. Долить кипящей воды так, чтобы соус покрывал тефтели.
10. Тушить тефтели под крышкой 15–20 минут, периодически помешивая. За время готовки соус должен немного загустеть.
ПЫТАЙТЕСЬ ПОВТОРИТЬ! ЭТО НЕ ОПАСНО!
Мистеру Портеру с любовью
Среди дня на базе «Дельта» пустынно. Часовые сидят на постах, остальные либо на внешнем периметре, либо решают «боевую и тактическую» задачу. Хотя какая там задача: чтобы дармоеды из «Омеги» кабачки с поля не украли? Год назад было тяжелее.
Миха измаялся. Три дня назад его тяпнул за лодыжку волберман. Рана неопасная, веселый доктор залил укус клейкой гадостью, вколол дикую вакцину «от всего» и посоветовал умереть до того, как она подействует.
