– Я, что ли, обещала Пашке мяса нажарить? – возмутилась Даша. – Ты мужчина или нет? Уже мясо выбрать не можешь!
Валерик решительно расправил могучие плечи, зачем-то поправил кепку на голове и сунул Даше под нос какой-то мерзкий пакет.
– Страусятину возьмем? – спросил он.
– Только не страусятину. – Даша покачала головой. – Она жесткая как каблук. И Сонька птицу не ест.
– Может, свинину? – предложил Валерик.
Даша поморщилась:
– Жирная, ну ее. И неинтересная.
– Может, котика? – предложил Валерик.
– Ты что, обалдел совсем? – разозлилась Даша, отталкивая пакет с непонятными ломтиками. – Еще Батона предложи пожарить!
– Дура! – заорал Валерик. – Это морской котик! Морской!
– Не надо никакого морского котика, рыбой вонять будет.
– Это не рыба, – возразил Валерик.
– А кто же это по-твоему?
– Не знаю. Но не рыба, – твердо сказал Валерик. – Кажется, птица. Как пингвин, только крылья короче и ползает.
– Дурак, пингвин тоже рыба! – фыркнула Даша. – Он в северном море живет.
– Сама дура! – обиделся Валерик. – Он на берегу живет.
– Пингвина я ела, он рыбой пахнет. А еще раз назовешь дурой, получишь по морде!
– Молодые люди, – раздался сварливый голос, – а можно не орать?
– Да убейся, бабка! – сказали Даша с Валериком хором и от неожиданности оба рассмеялись.
Бабка с проклятиями удалилась, толкая свою тележку с покупками. Даша отобрала у Валерика пакет и швырнула обратно в лоток.
– Ладно, – Валерик примирительно махнул рукой и двинул тележку дальше, – пойдем, там еще вон сколько… Смотри, мясо анаконды.
– Кто это?
– Кажется, змея.
– Змею не буду! И Сонька не будет.
– Сожрете как миленькие, – пообещал Валерик. – Под водочку самое то.
– Не буду, сказала!
– Ладно, зайца будешь?
– Зайца жалко, – вздохнула Даша, – такой прикольный, пушистый.
– Дура, они же специально для еды выращенные!
– Все равно.
– Ладно, кенгуру не предлагаю. – Валерик бойко покатил тележку. – Кита не предлагаю, опять скажешь, рыба…
– Кит рыбой не пахнет, я ела.
– Возьмем? – Он резко остановил тележку.
– Не надо, кит жесткий.
– А дельфина?
– Дельфина не хочу, они умные.
– Кто умные? Дельфины? – он подбросил в ладони пакет.
– Да уж поумнее тебя.
– Слушай, – разозлился Валерик, со злостью швыряя пакет в заиндевевшую кучу, – пойди еще себе крем купи, да? А я возьму мясо сам. Только время теряем, а нам еще подарок искать.
– Покомандуй мне тут, время теряем! Я тебя час ждала на платформе, ничего?
– Ты мне теперь до смерти это вспоминать будешь… – пробурчал Валерик и покатил тележку дальше.
– Слон жесткий? – спросил он, вчитываясь в очередной ценник. – А, слона и нет вообще, кончился. Пятница, вечер. Жираф есть.
– Жираф невкусный.
– Бегемот?
– Жирный.
– Панда?
– Вонючее.
– Белый медведь?
– Медвежатина вся вонючая.
– Надо было идти в обычный мясной, где десять сортов, – басил Валерик. – А из «Заповедника» мы до утра не уйдем.
– Твои предложения?
– Возьмем корову.
– Говядину, – поправила Даша. – Я не ем ее со школы. Уже забыл, как нас ею пичкали каждый день на завтрак?
– Не помню. Но давай уже хоть что-то возьмем.
– Давай. Но только чтобы мясо было интересное. Все-таки день рождения у человека.
– Да тебе ж вообще ничего не нравится! – Валерик так энергично всплеснул руками, что из кармана его кожанки вдруг вывалился травматик и с грохотом ткнулся рукояткой в кафель зала. Валерик смутился и торопливо спрятал пистолет в карман.
– Нравится.
– Что?
– Мне нравится здесь ходить, – объяснила Даша. – Ногам тепло. Ты бы постоял в прозрачных колготках на платформе час – я бы посмотрела на тебя.
Валерик надул щеки и молча покатил тележку дальше.
– Рыба, – бубнил он, скользя взглядом по табличкам. – Акула, кефаль, пиранья, карп, ларт… латер… ла-ти-ме-ри-я. Блин, ботаники, язык сломаешь… Снова птица началась. Тетерев. По-моему, достойно. Тетерев.
– Птицу Сонька не ест. У нее диета.
– Вот дура, и так тощая… – поморщился Валерик. – Антилопа вот есть.
– Жесткая, – сказала Даша, – и полосатая.
– Полосатая? Да твое-то какое дело?
– Неприятно, когда еда полосатая.
Валерик только возмущенно фыркнул.
– Ладно, – сказал он. – Зубр вот есть. Бизон есть.
– Не хочу.
– Дашка, ты совсем зажралась! – вдруг взорвался Валерик, но вдруг прищурился, скулы его подергались и окаменели. Он зловеще прошипел: – Может, ты, как тот мужик, человечины хочешь? А?
– Какой мужик? – опешила Даша. – Ты чего несешь?
– А такой. Людоед. Из-за которого я опоздал. Передачу про него смотрел. Я ж тебе рассказывал.
– Рассказывал?
– Ну да, пока по эскалатору ехали. Мужик, который человека жрать будет.
– Кто человека жрать будет?! – изумилась Даша.
– Кто-кто! Козел один! Собрался людей есть!
– Да ладно тебе, – Даша помотала головой, – какой-то дурак хвастается, а ты и поверил. А он, может, и не ел никого.
– Ел, – кивнул Валерик. – Он сам говорил, что ел, ест и будет есть. Клянусь! Я сам обалдел, когда сказали.
– Его в тюрьму посадят. Или на этот… электрический стул за убийство.
Валерик покачал головой:
– Забыла, какая у нас страна? Никто его сажать не собирается. Все за ним бегают, интервью берут. Сенсация, блин!
– Да ну тебя к черту, – Даша фыркнула и пошла вперед, – не бывает такого, бред какой-то.
– Оленя будешь? – раздалось за спиной. – Северный, горный, карликовый…
– Да ничего я уже не буду! – огрызнулась Даша. – Умеешь ты настроение испортить…
Некоторое время они шли молча. Затем за спиной раздался жизнерадостный хохот. Даша обернулась.
– Рыба-пила! – Валерик радостно тыкал пальцем в пакет. – Вот чего надо! Пашке понравится! Рыба-пила, прикинь! Пила! Гы! Всю жизнь пила! Как Демин.
– А про Демина вообще помолчи, – одернула Даша.
Валерик сразу насторожился:
– А чего вдруг помолчи?
– У Демина рак желудка.
Наступила пауза, стало слышно, как вокруг тихо гудят холодильники, а вдалеке шаркают покупатели. Валерик потянулся к кепке, но снимать не стал, а только задумчиво почесал кепкой голову, словно вытирал полотенцем.
– Когда? – спросил Валерик.
– Позавчера. В госпиталь увезли на «скорой».
– То-то я думаю, чего он такой желтый ходит… – пробормотал Валерик. – Только во вторник с ним бухали…
– А я вам говорила: добухаетесь.
Валерик молчал и растерянно двигал челюстью, стараясь осмыслить.
– То есть… – выдавил он наконец. – Я не понял, его что, сегодня не будет у Пашки?
– Ты совсем тупой?! – взорвалась Даша. – Сказано тебе: рак желудка, на «скорой» увезли. Он сутки под капельницами лежал, ему пить вообще нельзя.
