тревогах, усталости, далеком пути и неопределенном будущем. Обо всем можно подумать немного позже. В конце концов, беседа с местными аборигенами — тоже, своего рода, часть работы.
— Но ведь вчера тут было так весело… — почти прошептала, опускаясь в воду по самый подбородок. — Ты была на маскараде?
— О, нет, что вы, лиджи! Только самые благородные лиджев со своими прекрасными супругами имеют право посетить праздник. Даже прислужников для Бахад Мунташей отбирают специально и задолго до самих гуляний. Я пока не подхожу, ни по чину, ни по возрасту. Да и не очень-то хотелось.
Рассказывая, Ингельда даже поморщилась при упоминании о специальном отборе. Для нее это было личное. Присев со своим кувшином на краешек ванной, девушка с интересом меня рассматривала. В какой-то момент в голове даже промелькнула мысль, нет ни на моем теле каких-нибудь подозрительных магических узоров — дани моде, быстро промелькнувшей и схлынувшей в стенах Школы.
— А у кого из Правительниц тебе хотелось бы работать?
Глаза Ингельды загорелись. Кажется, она много думала об этом, сравнивала местных благородных дам, прикидывала, собирала сплетни и собиралась ринуться по первому зову. Взмахнув кувшинчиком, девушка промолвила:
— Если лиджи никуда не торопится и искренне интересуется желаниями такой мелкой и ничтожной сэ́ньи, как я…
— Конечно, ты ведь обещала рассказать об обычаях местной публики.
Дважды просить не пришлось.
— Лиджи Оливия-Сантима Гиланджи-Максвелл — одна из моих любимиц! Она такая красивая, воздушная, грациозная! Она владелица собственного театра «Леку́р», вот так! Правда, ей театр муж подарил, лиджев Пьетер, но она вознесла его сама, своими руками. Там сейчас ставят такие представления — едут даже с самого-самого юга Болот. Жаль только, к ней почти не пробиться, ее горничные — самые замкнутые и самые богатые служанки всего Асмариана…
Оливия и Пьетер?.. Какие знакомые имена. Не тот ли самый Пьетер, с которым мы вчера вечером так прекрасно побеседовали?
— Лиджев Пьетер? Хмм… Такой черноволосый, чуть седоватый мужчина, владелец Банка?
— Вы с ним знакомы? — Ингельда заулыбалась еще шире.
— Совсем немного… Он показался мне весьма приятным мужчиной.
— О да! По отзывам слуг — он самый добрый, самый прекрасный хозяин, которого только можно желать. Не скупится на жалование, не бьет — и даже дает только родившим девушкам несколько дней отдыха!
Надо же — минимальные социальные гарантии… Видимо именно то, что не бьют и иногда позволяют короткую передышку — казалось юной служанке высшей из добродетелей.
— А у кого еще из Правительниц ты бы хотела работать?
— Возможно — у Викандры Ривер. Она немного взбалмошна и требовательна, но точно не будет бить. У лиджи Нибэ́ллы Тезо́нии, говорят, работать невозможно тяжело — она ужасно требовательна к своему костюму, все ее горничные должны не только уметь чинить платье, но и самостоятельно обшивать свою лиджи по последнему модному почину. А в сторону семьи У́лиев никто в здравом уме даже и не смотрит! Нет, находятся, конечно, крепкие нервами…
— Ты выбираешь очень громкие фамилии… — заметила, чуть хитро прищурившись, ведь все перечисленные дамы не страдали от безденежья и малой родовитости. Еще на Болоте Аксельрод называл некоторые из фамилий, требуя уделить представителям пристальное внимание. И попала в точку — Ингельда зарделась, смутилась, свободной рукой принялась теребить косичку.
— Ну что вы… Я ведь буду рада назначению и в более простой дом! К лиджи Ко́ре Сарбо́тти или лиджи Эндо́рре Трапе́ди. У них обеих чудесные дети, нам было бы очень весело! — вдруг девушка спохватилась, спрыгнула с бортика мраморной ванны. — Лиджи, наверное, уже замерзла, пока я болтаю! Я сейчас!
Слушая Ингельду и внимательно впитывая обрывки фраз и чужих мыслей, состыковывая слова еще не ставшего привычным языка, не заметила, что вода успела изрядно остыть. Служанка отошла куда-то в сторону, исчезнув из поля зрения, и вскоре вернулась с новой порцией кипятка. А меня тут же настиг новый обескураживающий вопрос — откуда берется все это великолепие? Горячую воду подают из дыры в полу, прямиком из подвала, где потные мужики сутки напролет ее кипятят для удовольствия обитателей Дома? Пришлось снова изобразить удивление и тихонько похихикать:
— Как у вас тут все ловко устроено, Ингельда. Вам даже не приходится греть воду для купания? Неужели она появляется сама — из воздуха?
— Нет, лиджи, — простодушной девушке вновь выпал шанс козырнуть познаниями, чем она не преминула воспользоваться. Опорожнив кувшин, Ингельда защебетала. — Это все лиджев Аксельрод, ла́о ка-кшаку́р луса́ Митара́м! Он великий кудесник и изобретатель! Он воплотил в жизнь множество невероятных идей и Асмариан расцвел! Он придумал освещать ночью улицы магическими некоптящими светильниками, поставить вдоль каналов маленькие заборчики и гуляки теперь не тонут в водах реки, а для своего жилища он придумал систему подачи горячей воды, которая не требует набора из колодца и нагрева, представляете!
Я очень хорошо представляла… Все эти «изобретения» уже много десятилетий известны в разных провинциях Империи и значительно облегчают жизнь граждан. Теперь высокая имперская культура добралась и до таких далеких частей света, как города на болотах. Как же они жили тут без ночного освещения? Каждое утро вылавливали распухшие трупы из воды?..
— И жители Асмариана, наверное, очень довольны и благодарны лиджев Аксельроду? — спросила, ожидая услышать совершенно что угодно, ведь, со слов самого Друида, к представителям власти местные относились не совсем равнодушно и не очень доброжелательно. Одни только веселые частушки Гостевого района чего стоили!
— Ну, как сказать, — Ингельда замялась и перешла на шепот. — Мы действительно очень благодарны новшествам лиджев Аксельрда, какими бы неожиданными они ни были, но он так холоден и отстранен… Иногда кажется, что он делает это все не для блага города, а, скорее, для собственного комфорта.
Я широко распахнула глаза. Юная девушка неожиданно выдала моему непосредственному начальнику характеристику, которая у меня самой крутилась на языке, но никак не могла сложиться в конкретные слова. Да, Аксельрод из тех людей, что будут трудиться, улыбаться, дружить и враждовать лишь ради собственного удобства.
Дальше разговор продолжить не удалось, Ингельда констатировала, что вода уже достаточно остыла, а эфирные масла выдохлись, чтобы начать сам процесс купания. Никогда еще мне не помогали мыться — разве что мама в далеком, полузабытом детстве. Девушка отлично справлялась с намыливанием головы, растиранием уставших конечностей и экономным расходованием порций воды. Вскоре она принесла большое льняное полотнище, помогла выбраться
