он на историю про Турбо. – Мы еле оторвали его тогда от Сердца Леса. Это была наша самая удачная вылазка, несмотря на потерю двух наших друзей, земля им пухом и без корней… – Он замолчал ненадолго. – Мы уже начали рубить дерево, и срубили бы, если бы нас было чуть больше. Демоны напали со всех сторон как оголтелые. Бедному Петьке тогда кишки выпустили наружу, но мы успели забрать мальчишку, – гордо заявил мужчина, а потом резко поник. – Правда, после ваших слов стало ясно, что лучше бы мы его тогда изрубили на месте.
После этого умозаключения в землянке ненадолго повисло молчание. Внутри убежища становилось все теплее. Если бы не тяжелый запах, исходящий от человеческих тел, здесь было бы вполне комфортно. Ребята начали зевать от усталости.
– Кхм-кхм, – прочистив как следует горло, Леша Топор продолжил: – Нам нужно уничтожить сердцевину, обязательно, иначе это никогда не кончится. Мир отгородился от Леса, но он все равно пытается проникнуть обратно, хочет истребить человечество и подчинить животных своей воле.
– Животных? Мы видели, как корни превратили самку кабана с детенышами в зомби, – сказал Тошка и в красках описал все, что произошло.
– Должно быть, кабаны тоже попали сюда через один из проходов, либо каким-то образом смогли долго скрываться от корней. Все местные животные давно обращены и уже мало напоминают божьих тварей.
Леша взял в руки свой топор и начал мерно водить по нему камнем, затачивая лезвие.
– А что с ними происходит? – раздался из темного угла голос Луны.
– Яд демона в их крови, влияние природы и долгие лета жизни берут свое. Любое тело начинает меняться, кожа со временем отслаивается, шерсть выпадает. Лес проникает в организм все глубже и разрастается внутри. Меняются органы, затем остальные части тела, постепенно от былого животного или человека не остается ничего естественного. Это уже совершенно другое существо, оно становится частью самого Леса. Я знаю, потому что мы заглядывали внутрь этих тварей.
Леша перевернул топор и начал точить другую сторону. Периодически он убирал камень и проводил пальцем по лезвию, проверяя его остроту.
Они болтали еще несколько часов, под звуки храпа и попердывания остальных жителей убежища. Несколько человек несли вахту и постоянно проверяли стены на проникновение корней.
– А как вы до сих пор не одичали? – зевнул Фил, еле сдерживаясь, чтобы тоже не провалиться в сон. – Я имею в виду, вы столько лет тут без других людей, книг и интернета.
– Это еще одна причина, по которой Лес ненавидит человечество. Как мы поняли, его яд хорошо влияет на наш ум. Не на всех это действует одинаково. Некоторые быстро впадают в безумство, но по большей части нам удается сохранять рассудок и действовать слаженно. Да и, в отличие от большинства обращенных, мы здесь находимся не так давно. Судя по вашему рассказу, я… – он начал молча считать в уме и загибать пальцы на руках, – я тут чуть больше века, остальные появились позже. Самому молодому из нас, – он снова начал считать в уме, нашептывая одними губами, – чуть больше семидесяти. Это ерунда по сравнению с возрастом первых людей. Некоторым из них больше тысячи лет.
– О-фи-геть, – произнесли в один голос Тошка и Фил.
– Вот там действительно мало что осталось от мозга – сплошь трава, – усмехнулся Ярик, только что заступивший на дежурство.
– А что будет с нашей подругой? – спросил Тошка, глядя на Сашу, все еще находившуюся без сознания и связанную какими-то самодельными веревками, скрученными из травы.
Он был рад, что они нашли ее раньше Марка. «Наверняка этот ссыкун уже сидит у себя дома в тепле и уюте, ковыряется в своем телефоне и думает о том, какие мы тупые и ненадежные». Иногда Тошка позволял себе такие размышления о друге, но он делал это аккуратно даже в собственных мыслях. Дружба для него все еще оставалась чем-то священным. Так уж их воспитывал тренер дворовой команды, так завещали самые уважаемые им спортсмены и так говорили герои его любимых фильмов.
– Она уже отдала свою душу демону, по-хорошему ее следовало бы убить, – сказал Леша Топор, и от этих слов в норе как будто снова повеяло холодом. Тошку и Луну передернуло, и только Фил ничего не чувствовал, потому что уже сладко сопел. – Но мы надеемся, что если уничтожить Сердце Леса, то умрет и его душа. А если умрет она, то остальные души освободятся.
– Но это только догадки, так? – спросила Луна.
– Верно.
– И какой у вас план?
– Сейчас расскажу, – Леша отложил топор в сторону и, крякнув от усилия, встал на ноги, – пойдем, – подозвал он Ярика, и они отошли в сторону, где, буквально залезая друг другу губами в уши, начали перешептываться.
– Тош, подойди, пожалуйста, – позвала Луна.
– К тебе? – Сердце у Тошки заколотилось как бешеное.
– Ну да, к кому же еще?
– Но ты же раздетая, я…
– Я не полностью, да и тут так темно, что все равно ничего не видно. Пожалуйста, подойди.
Тошка встал на свои онемевшие от долгого сидения ноги и, водя перед собой руками, чтобы случайно никуда не врезаться, подошел к Луне. Угол, в котором сидела Луна, действительно был самым темным, лишь очертания силуэта девочки помогали определить, где она.
– Ближе подойди, чего ты стесняешься, иди сюда, садись.
Тошка еле проглотил комок в горле и, протяжно и беззвучно выдохнув, присел рядом с Луной. Он коснулся ее своим коленом и почувствовал, как жар Луны быстро расползается по его собственной коже.
– У тебя высокая температура.
– Нет, я в порядке, – сказала Луна и, взяв Тошку за руку, положила голову ему на плечо.
Тошка глубоко вдохнул запах ее волос, все еще источающих слабый аромат шампуня, перемешавшийся с запахом земли и хвои, и понял, что никогда не забудет этот миг.
– Они что, придумывают план прямо сейчас? – спросила чуть слышно Луна.
– Не знаю. Надеюсь, что нет. Хотелось бы, чтобы у них все было давно продумано до мелочей.
– Как думаешь, мы умрем?
– Нет, конечно, нет, что ты! Сегодня же не умерли, хотя шансов было выше крыши.
– Ты такой смелый. Я даже не представляю, как ты так легко все это переносишь.
Тошка почувствовал, как на его плечо упала холодная капля. Луна тихонько шмыгала носом и подергивалась, как дергаются люди, когда плачут. Он еле сдерживался, чтобы не рассказать Луне, что сам в диком ужасе от происходящего, но, понимая, что это сделает только хуже, решил задать вопрос:
– Зачем ты сюда пошла?
– Честно?
– Ну, хотелось бы честно, – улыбнулся Тошка и снова глубоко вдохнул запах девичьих волос.
– Я ушла из дома.
– Как это?.. Что, насовсем?!
– Да. Мой отец… В общем, он пьет.
– Ну-у-у, мои родители тоже часто выпивают, особенно после работы. Мать приносит вино, отец покупает коньяк…
– Нет, Тош. Мой отец много пьет. Очень много. И у него проблемы с психикой.
Тошка замолчал.
– Я никому, кроме Саши, об этом не рассказывала, но теперь, когда
