Александр Золотько - Молчание бога

– ...жестоких шуток, – тихо закончил фразу Ловчего Хозяин. – А ты сам подумай... Рано или поздно он бы лишился амброзии... Ее ведь нельзя долго хранить. И что тогда бы произошло? Он придумал...

– Он ведь просил оставить людей в покое. Дать им возможность...

– Он сам выбрал свою судьбу. Сам. Я только помог. Когда он все поймет... что ж, найдет меня – и мы поговорим. Ведь мы же с тобой знаем, как умирают бессмертные. Знаем?

Ловчий побледнел и отвернулся.

– Но хотя бы о себе ты мог бы ему правду сказать, – не оборачиваясь пробормотал Ловчий. – О том, что твое истинное имя... Что Кровавая жертва...

– Ты назвал меня жестоким... – тихо сказал Хозяин. – Жестоким. Сейчас Пес уверен, что именно он спас Церковь. Принял на себя ответственность... свой крест. Это его поддерживает. И что ему сказать? Что в Книгу Младшего Дракона мы, на всякий случай, вписали не мое имя? И что без моего желания никто не сможет передать мне в жертвоприношении свою Силу? Я все-таки не камень. Это у камня все просто с истинным именем. Мне все вот это нужно было тогда рассказать?

– Не знаю, – пожал плечами Ловчий. – Не знаю. Когда он уезжал, мне хотелось...

– А что ж ты ему всего не рассказал? Ловчий махнул рукой.

– В том-то и дело, – Хозяин тяжело вздохнул. – В том-то и дело... Ему и так выпало... Он выбрал... А делать его жизнь бессмысленной... Я не смог.

– Знаешь что, – сказал Ловчий после тягостного молчания. – Ты, наверное, езжай... Уходи. Не могу я тебя сейчас видеть...

Хозяин встал, оглянулся на своего коня, привязанного возле дома. Конь так и стоял не расседланный.

– Попрощайся с Птицей за меня, – сказал Хозяин. Ловчий, не оборачиваясь, кивнул.

Песок захрустел под ногами Хозяина.

– Не обижайся, – сказал Ловчий. – И не прячься. Я тебя найду. Вот успокоюсь – и найду.

Хозяин улыбнулся.

Вскочив в седло, Хозяин оглянулся на Ловчего. Захотелось сказать... Нет, Хозяин покачал головой, отгоняя это желание. Ловчий подумает, что Хозяин боится. Даже не подумает, а просто поймет это.

Боится.

Хозяину казалось, что Пес обманул их всех.

Обманул.

Себе он взял борьбу. А им... Им оставил самое трудное – жить. Не сражаться и совершать подвиги, а жить.

Просто жить.

Осталось только понять – ради чего.

Да будут сокращены дни его, а его достоинство да получит другой; да будут сиротами дети его и вдовою жена его; да будут дети его скитаться вне своих опустошенных жилищ, и пусть они просят и ищут хлеба; пусть заимодавец захватит все, что он имеет; пусть чужие люди разграбят все достояние его, и да не будет милующих детей его; на погибель да будут потомки его; да изгладится имя их в другом роде, да будет воспомянуто у Господа беззаконие отцов его, и да не изгладится грех матери его; да будет она всегда пред Господом, и да истребит Всевышний память их на земле за то, что он не помнил делать милость, преследовал человека страждущего и бедного и огорченному в сердце искал смерти; да настигнет его проклятие, так как он любил его; пусть благословение удалится от него, так как он не искал его; да облечется он проклятием, как ризою, и не проникнет оно, как вода, во внутренности его и в кости его, как елей; да будет оно ему как одежда, в которую он одевается, и как пояс, которым он опоясывается.

Только слова имеют значение, все прочее – болтовня.