– Почему трое? – не понял Дойтен. – В тимпалском трактире стражники, что победнее, кувшин вина на троих берут, хотя сразу скажу, что с того кувшина…
– Из троих должен выжить один, – сказал Юайс. – Бывает, что не выживает никто. Думаю, что часто. Сначала их бьют, потом присылают к ним противников. Обычных, но опоенных особым зельем, от которого те становятся зверьми. Настоящие звери тоже случаются. А уж потом, если что-то начинает получаться, троицу стравливают между собой. И происходит все это в разных местах, но как правило – в глубоких подземельях, откуда ни выхода, ни отзвука. Но это я узнал позже. Сначала я вышел на площадь и вдруг узнал в одном из своих противников парня, который не давал мне покоя еще двадцать лет назад. В том ордене, где меня пытались заставить убить человека. Он-то человека убил. Вот только я его не убил, когда вырывался оттуда. Сбил с ног и оставил живым… Жалею…
– Святой Вседержатель, – пробормотал Дойтен. – И он победил тебя на этой площади?
– Нет, – усмехнулся Юайс. – Я постарался заинтересовать его собой, но не дать ему знать, что мы были знакомы. Будем считать, что я его обидел. В тот же день я позволил себя зачаровать какому-то колдуну и очнулся связанным в грязном сыром подвале с испражнениями. Тут же увидел и пропавшего парня, и девчонку. Слегка побитых и одурманенных. Впрочем, девчонка скорее делала вид. Собственно, меня только и ждали. Нас снова околдовали и долго везли. Пришли в себя мы уже в другом подвале. В огромном подвале, считай, что в яме. Там все и началось. Колдовства больше не было, да и не требовалось. Хозяева той ямы считали, что выбраться оттуда нельзя. Так что испытать толком нас не успели. Только постращали, похвалившись, что мы будем служить Черному Кругу и один из нас будет великим воином Очага; если, конечно, не сдохнем все. К тому времени я уже все понял и успел переговорить с каждым. Так что… – Юайс задумался. – Через две недели мы выбрались из этой ямы, убили всех стражников и наставников, в том числе и весьма важных персон, и ушли. Девчонку я спрятал недалеко, у друзей. А парня отвел домой. Мы тут же перевезли в другое место его мать, а сам он прибился к черным егерям. Я вернулся за девчонкой и обнаружил засаду. Узнал того парня, что бился со мной. Он ведь стал очень неплох за прошедшие годы. Научился хитрить, поддаваться, чтобы распознать умение противника. Девчонка потом вспоминала, как почувствовала, что он поддается, обозлилась, поцарапала его клинком. Потом он за это ее бил связанную. Жестоко, но умело. Не покалечил, ничего не сломал, но если бы не это… мы бы ушли сразу. А так… Он ведь мне поддавался, еще не зная, что мы с ним давно знакомы. Не показал и десятой части того, что может.
– Как ты можешь гадать? – не понял Дойтен.
– Через восточный пролив из океана Эттуайд в море Горн иногда заплывают глыбы льда размером с гору, – ответил Юайс. – Зевака скажет, что плывет большая льдина. А моряк ничего не скажет, но будет знать, что под водой скрывается большая часть этой горы. Примерно в десять раз больше той, что он видит. Я ведь старался свести схватку с тем парнем к ничьей. А он все ослаблял и ослаблял напор. Пришлось сбить его с ног кулаком.
– И он потом не покалечил тебя, связанного? – удивился Дойтен.
– Я ударил его так, что вряд ли он пришел в себя раньше чем через пару дней, – усмехнулся Юайс. – А уж за это время колдун побеспокоился, чтобы его добыча не пострадала. Но этот парень и в самом деле стал великим мастером. Уж не знаю, кто его учил…
– Дальше-то что?! – в нетерпении воскликнул Дойтен.
– Дальше? – вздохнул Юайс. – Да всё дальше. Я нашел девчонку, поблагодарил друзей, которые почувствовали неладное и ушли от опасности, и стал выводить ее из города. Но Очаг оказался не прост. На нас напали на окраине города. Мы прорубились, хотя были изранены. И этот парень… Впрочем, какой парень, он уже был воином. Мы ушли через реку, но он стрелял нам в спину, и одна из его стрел попала в девчонку. Впрочем, потом ее излечили.
– Я ее знаю ведь? – открыла сонные глаза Гаота.
– Знаешь, – положил ладонь на локоть Гаоты Юайс. – Кстати, Дойтен. А ведь стрела-то, скорее всего, была та же самая. Такая же, как и та, что убила Крафти… И в руках у стрелка не было самострела. А был такой небольшой стальной лук. И это очень интересно, очень… Вот почему я не слышал щелчка… И стрелы короткие… Хорошие стрелы, простенькую кольчугу, такую, как у той же Глумы, пробьют навылет. И дальность-то хорошая была у этого маленького лука. Никогда я больше не видел такого оружия. Знаешь главное, Дойтен? Этот парень сейчас в замке, и его имя – Уайч.
– Ну вот, – пробормотал Дойтен, – а ты говоришь – без ружья. Нельзя без ружья. Да и мало ли, вдруг придется сразу и в дракона стрелять? Там ведь еще одно… Монашка пропала.
– Съехала, – кивнул Юайс. – С утра съехала. Рассчиталась и ушла. Кстати, и твой новый приятель, Бас, тоже съехал. Затемно. Но насчет монашки – разговор отдельный. Все это мраком скрыто… В Гаре, кстати, они проявились уже позже обряда. Так что…
– Она пропала у меня на глазах! – шлепнул себя по лбу Дойтен. – Почти на глазах. Растаяла, как этот… демон его раздери… как толстый лекарь! Если он, конечно, точно в углу стоял, когда его искали. Выскочила вперед меня из часовни, выхожу – на площади ее нет, стражник, что глаз с часовни не сводил, ее не видел. Это хоть что?
– Не знаю, – проговорил Юайс. – Знаешь, что мы будем делать, когда я возьму зверя?
– Вино пить, – пробурчал Дойтен. – Да ждать, когда этот зверь опять в человека перекинется, чтобы поговорить с ним по-человечески.
– Нет, – покачал головой Юайс. – Мы будем рыскать по всему городу и окрестностям и искать место обряда.
– Ну и что? – пожал плечами Дойтен. – Можно и погулять. Но только с ружьем.
– Сколько у тебя пороха? – спросил Юайс у Дойтена.
– Ну, – тот почесал подбородок. – Два кисета.
– Одного кисета тебе хватит? – спросил Юайс.
– Да мне и полкисета – на полгода, – буркнул Дойтен. – На выстрел – мерка пороха. В кисете – сорок мерок. Перезарядиться – все с полминуты уйдет, если не больше. А что это за охота, когда полминуты ждать? Один выстрел случается, не больше.
– Вот и славно, – кивнул Юайс. – Мне потребуется весь твой второй кисет. На всякий случай. Ночь будет сухой. То, что нам и надо. Дождь пойдет только к утру.
– Подожди, – замахал руками Дойтен, – демон с этим порохом, отдам. Одно непонятно: что за испытания? О каких испытаниях ты говорил?
– Понимаешь, – Юайс усмехнулся, – пока мы сидели в той большой яме, где приходила в себя девчонка, и ждали, когда из нас начнут делать воинов, по краю ямы ходил их мастер. Вроде того же Уайча, может быть, не столь великий, но опытный и по-своему мудрый. Каждый день он говорил с нами. Втолковывал, что, конечно, из нас выживет кто-то один, но уже теперь все мы – воины Очага. И мы должны подчиняться правилам Очага. Но правило-то всего одно – полное подчинение. Полное.
