Не лучшее известие, однако она не позволит себя запугать!
— Зачем они послали тебя?
— Акклиматизация. — Он снова улыбался. — Тебе легче говорить с другим смертным, чем с одним из Астартес.
— Как ты попал сюда? — спросила Эвридика. — Тебя тоже захватили силой?
Он пожал плечами, и в полумраке раздался шорох мягкой материи.
— Это долгая история.
— Времени у меня достаточно.
Корабль внезапно тряхнуло. Крепления затрещали от перегрузки. Септимус удержался на ногах, вцепившись в запирающее колесо люка. Эвридика выругалась — ее приложило затылком о стену, да так сильно, что наверняка выскочит шишка. Несколько секунд в глазах у девушки плясали цветные пятна.
— Нет, — отозвался Септимус, повышая голос, чтобы перекричать скрежет непрекращающейся болтанки, — как раз времени у нас нет.
Эвридика раздраженно смахнула с глаз слезы боли, прислушиваясь к возмущенному вою металла. Этот звук тоже был ей знаком. Он означал, что судно выныривало из варпа, прорываясь в реальное пространство.
И делало это слишком торопливо.
— Где мы? — выкрикнула она.
В ответ раздалось общее вокс-оповещение. Перемежаемое треском помех, оно эхом прогремело из тысяч динамиков на всех палубах «Завета».
— Вирис колрата дат сетикара тех дасоваллиан. Солрутис ве за джасс.
— И что это должно означать? — прокричала она Септимусу.
— Это… сложно перевести, — бросил он, уже поворачивая запирающее колесо.
— Трон Господень… — пробормотала она, едва слыша собственные слова в треске и грохоте. — Хотя бы попробуй!
«Сыны нашего отца, восстаньте, облаченные во тьму. Мы несем ночь».
— Это означает, — он оглянулся через плечо, — «Братья, облачитесь в доспехи. Мы идем на войну». Но, как я уже говорил, это не точный перевод.
— Войну? Где мы?
Септимус с усилием открыл люк и протиснулся в овальное отверстие.
— На Крите. Магистр Войны, да будет благословенно его имя, призвал нас на Крит.
Септимус остановился в дверях. Он ждал.
— До Крита было много дней пути, — растерянно произнесла девушка. — Даже недель.
— Моим хозяевам ведомы разные тайны. Они знают варп и ведущие сквозь него тропы: в тенях, вдали от света Ложного Императора. Когда-нибудь и ты научишься ходить по ним. — Септимус замолчал, словно ожидая от нее ответа. — Так ты идешь со мной?
Эвридика несколько секунд пялилась на него в немом изумлении. Это что, шутка?
Похоже, он не шутил.
Нетвердо встав на ноги, она с колебанием приняла его протянутую руку. Корабль опять содрогнулся, и Эвридика поняла, что на сей раз дело не в варп-двигателе.
Септимус вывел ее из камеры, освещая дорогу фонарем. От него не укрылось выражение лица девушки, которое становилось все тревожней при каждом рывке корабля.
— Орудийный огонь, — успокаивающе сообщил он. — Мы под обстрелом.
Эвридика кивнула, хотя совершенно не понимала, что в этом утешительного.
— Куда мы идем? — спросила она.
— Мой господин объяснил мне план атаки легиона.
— И?
— И мы должны быть готовы на тот случай, если этот план не сработает. Тебе известно, что такое «Громовой ястреб»?
Окружив мир под названием Солас плотным кольцом, суда военного флота Крита стойко оборонялись, карая захватчиков за попытку напасть на имперскую планету. В летописи это впоследствии вошло как величайшее космическое сражение, когда-либо проходившее в этом секторе, и жертвы исчислялись миллионами.
«Завет крови» ворвался в реальное пространство в самый разгар орбитальной войны.
Скопление Крит.
Пять миров, разбросанных по пяти солнечным системам, но заключивших торговый и оборонительный союз. Они были приведены к Согласию десять тысячелетий назад, во время Великого Крестового Похода, и представляли собой империю внутри империи — бледную копию прекрасного Ультрамара на галактическом востоке.
Геркас и Нашрамар, два мира-улья с трудолюбивым, законопослушным, постоянно растущим населением, составляли ядро кластера. Их, в свою очередь, снабжал Палас — аграрный мир, с таким превосходным климатом и обильными урожаями, что он обеспечивал продовольствием все скопление.
Четвертым миром был сам Крит Прайм, названный в честь имперского командующего, который привел регион к Согласию после многовекового упадка Древней Ночи. Некогда планета была густонаселенным миром-ульем, третьим после Геркаса и Нашрамара. Несколько тысячелетий назад месторождения полезных ископаемых на Крите истощились в результате непрерывных разработок Механикус, и экономика планеты рухнула. В течение десятков лет все больше транспортов с беженцами покидало Крит, и, когда планета окончательно опустела, ее реколонизовали сами Адептус Механикус.
К концу сорок первого тысячелетия Крит Прайм превратился в процветающий мир-кузню, где производилась экипировка для отлично вымуштрованных и многочисленных полков Высокорожденных Крита, входивших в состав имперской гвардии. Планета также была родным миром одного из легионов титанов, Легио Маледиктис.
Пятым, и последним миром была Солас. Здесь, вокруг орбитальной верфи-крепости, сосредоточилось ударное ядро имперских сил.
Планета под звездным фортом была третьим населенным миром скопления, но, в отличие от Крита Прайм, не обладала полезными ресурсами и минеральными ископаемыми. Посреди каменистой безжизненной пустыни возвышались тюремные комплексы-ульи, куда свозили сотни тысяч преступников из Критского скопления и соседних секторов. Мир-тюрьма, охраняемый мощью Империума, служил базой Имперского Флота и подразделений Астартес, боровшихся с пиратскими группировками. Только Крит Прайм в аугментической длани Механикус был более труднодоступной целью.
Лорд-адмирал Валианс Арвентур командовал непобедимыми силами Критского боевого флота. В его распоряжении находились бесчисленные корабли поддержки и дюжины крейсеров, возглавляемые блистательным флагманом, жемчужиной в адмиральской короне. Гигантский гранд-крейсер класса «Мститель», «Меч Бога-Императора», хребет которого щетинился острыми шпилями кафедральных соборов, был обителью тысяч и тысяч душ.
Даже если бы могущество Трона в секторе ограничивалось только этим, и тогда бы флот лорд-адмирала Арвентура представлял собой грозного и неустрашимого противника. Однако командующий мог также рассчитывать на поддержку благородных Астартес из ордена Странствующих Десантников, которые уже много лет вели борьбу с пиратскими бандами сектора. Их фрегат класса «Гладиус» под названием «Раскол» смертоносным клинком угрожал еретикам, осмелившимся разбойничать на имперских торговых путях.
