— Мистер Морден. — произнес старый, резкий, сердитый голос. Он поднял взгляд. В комнату вошел Император.
Лондо Моллари, второй Император в его роду, последний Император Республики Центавра. Седой, пепельно—бледный, близкий к смерти, почти беспомощный, жалкий в своей беспомощности и жалкий в своем патриотизме, на полтора десятилетия скованный бессилием, болезнью и усталостью.
Он был, с ужасом понял Морден, старейшим и единственным другом, который у него остался.
Все остальные были мертвы.
Его семья — мертва. Мистер Эдгарс — мертв. Его любовницы, немногие и нечастые в в лучшие из времен — все мертвы.
— Я не привык, чтобы меня звали как простого слугу. — произнес Лондо. Со зрением у него было плохо. Он еще не заметил раны Мордена. — Мы должны поддерживать хотя бы видимость моей власти, не так ли? И я не потерплю, чтобы меня запирали в моих покоях, как...
— Он осекся, когда Морден качнулся вперед. — Великий Создатель! Что с тобой случилось?
— Мы... — Морден закашлялся. — Мы были атакованы верными Теням силами. — Узор его шрамов в дрожащем свете сложился в замысловатую решетку. Потерянная рука по сравнению с этим, должно быть, выглядела банально. — Они изгнаны из дворца, внутренний круг столицы от них очищен. Мы работаем над зачисткой остального города, но это потребует времени.
— Что?
Морден продолжил так, будто он не слушал его.
— Официальная реакция на это была определена ворлонскими Светлыми Кардиналами. Вскоре я приступлю к ее осуществлению, но сначала я хотел бы кое—что сказать вам.
Он посмотрел на Лондо. Император молчал, ожидая.
— Для меня было честью знать вас, Ваше Величество. Для меня было честью знать этот народ и служить этому миру. Я... совершал ошибки, и я сделал многое, о чем я сожалею, но я всегда... всегда... делал то, что считал нужным.
— Я знаю. — тихо ответил Лондо.
— Этого не должно было случиться. Такого не должно быть, но так получилось, а я, после всех этих прошедших лет, не могу подумать о том, чтобы сделать что—то иное. Послушание слишком въелось, слишком пропитало меня, чтобы позволить мне сделать что—то иное.
— Ты собираешься совершить что—то ужасное, не так ли? Еще одно преступление, вдобавок к твоему, очень длинному списку?
— Напротив, Ваше Величество. Я собираюсь сделать единственный свой достойный поступок за последние четырнадцать лет. — Неловко качнувшись он поднялся со стула. Медикаменты туманили его зрение и его мысли. Ему нужно думать ясно. Он должен думать ясно.
Он протянул единственную руку и взялся за ладонь Лондо. И он вдавил в нее амулет.
— Надень его. Носи его постоянно. Скрой его где—нибудь. В короне, может быть, за отворотом одежды или где еще. Но носи его, и никогда его не снимай.
— Что...?
— Просто сделай, как я говорю. Пожалуйста.
Закончив с этим, с единственным актом благородства, Морден развернулся и пошел прочь, оставив Императора гадать над его словами.
Он торопился как только мог — успеть, прежде чем мужество изменит ему, и он бросится назад, отбирать амулет.
* * *
Большую часть войны Синовал был совершенно неуловим. Одна из "теорий заговора" даже утверждает, что он был всего лишь выдуманной объединяющей фигурой для кампании, которую, на самом деле, вела группа генералов. Его основной конкурент, однако, был бесспорно реален.
Хотя официально титул Такиэра был Сатай, де—факто он являлся лидером Серого Совета, и соответственно — всех минбарцев. Именно его яростная "дипломатия" обеспечила изгнание всех чужаков из пространства Минбара и отказ принять беженцев, спасавшихся после разрушения Нарна. Поскольку после смерти Сатай Катс на Вавилоне—5 не осталось никого, кто бы мог противиться ему, он правил железной рукой.
Минбар был атакован в самом начале войны, а его колониальный мир Трессна был первой планетой, что ощутила на себе ярость Чужаков. Такиэр извлек урок из этих инцидентов и ввел ужасающе эффективную систему законов военного времени. Прыжковые Врата к системе Трессна были сознательно уничтожены, чтобы предотвратить использование Чужаками этой планеты, как базы, хотя основным эффектом этой уловки стали лишь помехи усилиям Маррэйна и Так'ча по предотвращению прорывов Чужаков. Межзвездные путешествия на Минбар и с него были жестко ограничены, и все чужаки были безжалостно изгнаны или даже казнены. Такиэр приостановил все дипломатические отношения с другими правительствами, предпочтя защищать свою собственную территорию и ничего больше — стратегия, которая была довольно эффективна между 2265 и 2272.
Также, следует отдать должное дочери Такиэра, Тиривайл и ее группе Охотниц на Ведьм, которые сделали своим ремеслом преследование все возрастающей на Минбаре деятельности Культа Смерти. Это они обнаружили и закрыли портал под Храмом Варэнни, а сама Тиривайл уничтожила охраняющего его духа—ворлонца. Она распространила свою кампанию против Культа на другие минбарские миры, а также начала подробное исследование Чужаков. Она начала выстраивать тревожащую теорию о том, что при нужных условиях в нашей реальности Чужакам может быть не нужен портал для того, чтобы проникнуть сюда.
Также заметны в то время были и другие минбарцы, особенно — Маррэйн Предатель. Мало кто действительно верил в историю о том, что он был Маррэйном из истории, возвращенным к жизни, чтобы искупить свое предательство, и тем не менее, под его знамя встали многие. Много юных воинов и Рейнджеров верили, что они должны сражаться ради спасения всей галактики, а не только своего крошечного уголка. Тактическое мастерство Маррэйна, дополнявшее его выдающуюся личную отвагу и его альянс с Джорахом Марраго создали грозный союз.
Со временем железная хватка Такиэра в минбарских мирах стала ослабевать. Некоторые колонии начали пытаться восстанавливать связи с другими расами. Три последних десятилетия среди касты воинов рассматривались как время счастливого возрождения, а сейчас, посреди величайшей в галактике войны, изоляционистская политика Такиэра не оставляла им шанса сражаться. Один за другим воины—правители предлагали свои флоты Маррэйну.
Когда в начале 2272 флот Маррэйна отбил силы ворлонцев, направлявшиеся к Забару — многие подобные новобранцы впервые испробовали вкус сражения. Вскоре после этого они одержали нелегкую победу в квадрате 14. Почувствовав смену направления потока, ворлонцы решили действовать. Они собрали многочисленный флот, включавший в себя их союзников—Чужаков, и направились к Минбару.
