— 18 месяцев назад к нам явилась Геста, так называемая «живая святая», — начала Индрана, — она заявила, что была послана самой Святой Катрией, чтобы благословить её последователей. Тогда мы еще не знали, кем она была на самом деле.
— Её не проверяли?
— Проверяли. Экклезиархия и священники, — тяжело кивнула Индрана, бусы, обозначавшие её ранг, зазвенели, — её проверяли снова и снова, но в ней было что-то…Её глаза горели страстью… Думаю, что мы сами хотели найти святую. Наш мир очень набожен, хотя и находится далеко от взора Высших Лордов. Она творила чудеса во имя Императора.
— Мы не еретики, повелитель. Мы честные дочери Императора, — Индрана взглянула на спокойное, сухое лицо воина и увидела на нем только любопытство, — мы узнали правду примерно через полгода после её появления. Точнее, нашли тела. Всего несколько, но это были тела важных людей, в том числе и верховного юстициария. Похоже, что он обнаружил правду о культе и пытался лишить их власти. Но к тому времени половина наших людей стала последователями Гесты. Они просто не верили доказательствам, которые были прямо перед глазами, не верили, что она была убийцей, а не святой.
Индрана поежилась от воспоминаний о волнениях на улицах, горящих монастырях и достойных женщинах, отправленных на костер последователями Гесты.
— Вы сражались.
— Да, повелитель, но цена была высока. Со мной осталась всего горстка воинов. Мы смогли отбить Орий и Регал, но Геста была в Санктуме с самого начала и тайно укрепляла его. Мы заперли лидеров восстания в Санктуме и это самое большее, что мы могли сделать, — сказала она, показывая на оборонительные позиции, окружающие крепость предателей, — Мы не можем пройти через их линии огня. — Она обвела рукой вражеские укрепления, расположенные перед Санктумом, — Мы пытались, во имя Его, но потери были слишком высоки. Сейчас у нас осталось меньше половины полка — не наберется даже тысяча женщин. В конце концов, когда вы связались с нами, я решила что лучше переждать. Санктум под постоянным наблюдением — никто не может выйти оттуда, но и мы не можем попасть внутрь.
— Это мудрый выбор — ухмыльнулся Цедис, — не бойтесь, теперь мы сражаемся бок о бок. Кровопийцы добьются успеха.
— Я…я не сомневаюсь в этом, повелитель, — быстро проговорила Индрана, — я не хотела сказать, что это задание было выше ваших сил.
Она старалась вести себя спокойно, но у неё внутри всё сжалось. Космодесантник мог с легкостью убить её в любой момент.
— Не переживайте, полковник, вы не обидели меня, — мягко ответил Цедис, — не сравнивайте нас. Я бы не хотел, чтобы такой талантливый командир как вы чувствовал себя приниженным. Вы храбро сражались, и Император обратил свой взор на вашу планету. Мы прибыли, чтобы спасти вас. Ваша борьба завершена. Мы вернем мир на Катрию, клянусь.
Индране было стыдно, что ангел стоит на виду у врага, а она прячется за пласкритом. Она нехотя встала.
— Не бойтесь, — сказал магистр. Он бросил последний долгий взгляд на Санктум, — часовня вашей святой — прекрасное произведение искусства. Мы постараемся нанести ей как можно меньше вреда.
— Я желаю вернуть часовню к её истинному предназначению больше всего остального, повелитель, — коротко кивнула Индрана. Её лицо само собой приняло благодарное выражение.
— Идем, — сказал магистр, — я хотел бы видеть убитое чудовище.
Цедис последовал за Индраной с крыши в командные помещения, где женщины работали за когитаторами и вокс-станциями, принимающими доклады со всей планеты. Они прошли сквозь суматоху командного центра, на выходе Цедису пришлось пригнуть голову, чтобы выйти в коридор. Все женщины в помещении исподволь наблюдали за ним.
— Сюда, повелитель, — сказала Индрана. Она провела магистра через небольшой стандартный комплекс, затем через лестничный пролет. В конце пролета проход преграждали широкие бронированные двери, украшенные спиралью целителей, ведущие в госпиталь, — это наш медицинский центр.
Створки двери отворились со звуком пневматики. Госпиталь был освобожден от коек, Индрана решила не допускать ни малейшего риска. Она повела Цедиса дальше, в операционную, превращенную во временный морг. Полковник нехотя открыла дверь.
Два других космодесантника уже были внутри и проводили обследование.
Увидев труп на столе, магистр ордена кивнул. Существо было нечистой помесью кошмара и человеческой женщины. Его кожа была бледно пурпурного цвета, части тела были закрыты твердым синим панцирем. Из левого плеча неуклюже торчала дополнительная трехпалая рука, увенчанная загнутыми когтями, которые могли резать пласталь. Это Индрана уяснила на собственном горьком опыте.
При жизни существо не могло стоять прямо. Его спина была прогнувшейся и скрученной, обвисшие груди как будто приклеены к инопланетному телу. Расположившееся на огромной голове лицо было человеческим, но его рот был наполнен черными и острыми, как страх жителей, зубами.
Космодесатник-целитель был без шлема, он поднял взгляд от трупа. На его лице был нарисован черный крест, а в брови блестели многочисленные металлические штифты, которые Индрана не бралась считать.
— Всё как мы и ожидали, повелитель Цедис, цикл запущен, — сказал медик. Лезвия приспособления на его руке были покрыты темной кровью, — я думаю, что это второе поколение. Человеческие ткани, встречающиеся в анатомии существа, совпадают с тканями населения этого мира. Ксеносы находятся здесь уже довольно долго, возможно, десятилетия. Они готовы двигаться дальше, чтобы разносить заразу. Хорошо, что мы прибыли.
Индрана откашлялась. Комната была большой, но в присутствии трех могучих воинов, казалось, уменьшилась в размерах и Индране казалось, что она стала ребенком рядом со взрослыми, которые занимались своими серьезными делами.
— Генокрад? Это… обозначение этого монстра?
— Вы не знаете о них? Они часто встречаются в этом секторе, — сказал медик. Его глаза горели яростью. В контрастном освещении комнаты его лицо, которое должно было быть красивым, почему-то обрело животные черты.
— Этот мир находится вдалеке от основных торговых путей, брат Теале, — сказал воин, облаченный в черную броню.
— Мудрые слова, реклюзиарх Мазраил, — сказал Цедис. Индране показалось, что в этих словах было скрыто предостережение, но магистр уже обратился к ней, — эти отвратительные ксеносы проникают в общество, заражая его своим генетическим материалом. Те, кого поразила зараза, произведут на свет монстров, которых будут защищать всеми силами. Они теряют свою волю и подчинены генокрадам. Эта угроза подобна болезни, поражающей и тело, и разум.
