Линти собралась с мыслями и кивнула.
– Только не одна. С тобой!
Григ отрицательно покачал головой, но Линти обвела рукой то, что осталось от главнокомандующего.
– Тебе не простят!
– Да… наверное…
Он уже ничего не понимал. Сегодня… Завтра… Перед ним лежал огромный труп прославленного воина «Улья», всеобщего кумира, и совсем недавно – его, Грига, идола. Перед ним стояла необыкновенно прекрасная, великолепная обнаженная девушка, за которую он уже один раз отдал жизнь и, наверное, отдал бы второй…
– Что, так и будешь на меня смотреть?
– Не знаю… Тебе нужно одеть скафандр. Я пойду так.
Григ скинул с себя боевые латы. Линти забралась в них. Биоусилители раздулись, плотно обхватывая тот объем, который было нужно.
– Идем, – сказал Григ.
Они вышли через секретную дверь, и Григ плотно замкнул ее за собой. Прошли покои Отца. Вышли в коридор.
– Подожди! – сказала Линти. – Нам нужно найти Болера и Кани.
– Болера убил Кас, – сообщил Григ.
Линти только моргнула – новость, которая вчера привела бы ее в транс, сегодня не смогла даже намочить глаза слезами. Быть может, позже, когда будет время…
– Кани… – повторила Линти.
Осознанное выражение незаметно исчезло с ее лица – альтинка медитировала, разыскивая пропавшую подругу.
– О боже… – произнесли ее губы, но сознание не возвращалось. Линти смотрела куда-то вдаль и бледнела до тех пор, пока не упала в своем тяжелом боевом скафандре на руки потрясенного больного Грига.
– Очнись! – потребовал Брат, едва удерживая тяжелую, но драгоценную ношу.
– А? – глаза открылись, в них – ужас.
– Что Кани?
– Бежим, Григ – ей мы уже не поможем!
Кристалл Бога разгорался все ярче, освещая каждый уголок огромного зала гиперпривода. Его свет пронизывал, облучал, обжигал, причинял Кани все больше и больше боли. Ей некуда было спрятаться. Ей не на чем было покинуть помещение – все лифты находились где-то невероятно высоко и не вызывались изнутри.
Одновременно, ощущая по всему телу боль, Кани чувствовала как растет сила ее сознания. Словно прежде, чем убить, Бог «Улья» давал незнакомке познать мир таким, каким тот был на самом деле. Ошеломленный мозг альтинки видел сейчас все: остекленевшие, сумасшедшие глаза Тургаона, сосредоточенное лицо Рилиота, падающего с раздробленным черепом Каса. Еще – то, что произойдет минуты спустя: бросок энергии в главном гиперприводе, свой обгоревший труп и корабль пиратов, благополучно уходящий в пустоту подпространства – в бесконечную даль от заслуженного Братьями возмездия.
Но этого не должно было случиться! В отчаянии, превозмогая боль и парализующие приступы страха, Кани стала стрелять в Бога «Улья» из своего ручного излучателя. Кристалл не реагировал. Его жар все увеличивался, его свет, как казалось, исходил уже отовсюду – изо всех точек круглого помещения одновременно.
– Не-е-е-ет!!! – закричала альтинка.
Ее боевой дух еще не погас. В ней все еще были силы. Она не хотела умирать просто так!
– Я не позволю тебе…
По наитию, или потому, что все равно не оставалось ничего другого, альтинка применила свое последнее оружие – силу освобожденного разума. Всей волей молодого, не желающего умирать сознания Кани ввязалась с кристаллом в бой, противоборствуя той силе, что нагнетала сейчас в центре зала титаническую энергию для мгновенного гиперпрыжка… И… кристалл начал уступать!!! Кристалл сдавался!!!
Не веря еще своим глазам, которые вновь начинали различать на все еще слепяще-белом фоне перила обзорной галереи, ее пол и стены зала, Кани всхлипнула от радости. Она засмеялась, одновременно рыдая и от нервного перенапряжения и от пережитого страха.
– Так значит, ты послушный… – зазвенел дрожащий от всхлипываний голосок альтинки. – Значит, ты хороший Бог… Значит, ты меня не убьешь…
– Нас оцепили со всех сторон, – заметил Вик. – Если прекратим стрелять, подойдут вплотную.
– Бог уже ожил, – отозвался Отец.
– На излучатели уходит слишком много энергии. Что, если не хватит кристаллу?
– Должно хватить. Я уже чувствую – переход близко.
– Хорошо, Отец.
Прошло десять минут. Излучатели выбрасывали в космос столетние запасы энергии «Улья», а гиперпереход так и не начинался.
– Бог никогда не готовился к прыжку так долго, – напомнил Вик. Хотя едва ли стоило – Отец итак не находил себе места и точно так же не имел представления о причинах задержки. – Может быть, прекратить огонь?
Владыка вдруг вздрогнул и изменился в лице:
– Вик! – его жилистые стариковские руки задрожали от горя. – Кто-то удерживает Бога от перехода! Кто-то заговорил с ним!
Вик не поверил своим ушам:
– Кто? Ведь только Отцы…
Владыка зарычал и бросился вон из центра управления.
– Они наши! – сказал Рилиот. – Старинные космические города аккумулировали много энергии, но запасы пиратов все равно вот-вот кончатся. Тогда подойдем вплотную и начнем переговоры… Эй, Тургаон?! Ты слышишь? Что с тобою?
Тургаон с трудом поднял голову. Его глаза блуждали, а лицо горело.
– К-а-н-и… – с неимоверным трудом выдавил из себя маршал. – Моя девочка…
– Ты что, Тургаон?! Мы ведь победили! Очнись! Все замечательно!
Но маршал только посмотрел остекленевшими от ужаса глазами в непонимающие глаза друга.
Отец мчался по коридорам межобшивочного пространства «Улья», распугивая занимающих свои прежние посты часовых, отталкивая локтями попадающихся на пути техников, и не реагируя на приветствия офицеров и их предложения о помощи. Все в нем клокотало в преддверии катастрофы и, что еще хуже – в преддверии самого большого предательства в истории «Улья». Кристалл остановлен! Остановлен волей человека! Владыка знал лишь одного Брата, способного совершить такой подвиг!
Его собственный сын – предатель?!!
Лифтовая площадка устремилась в шахту главного гиперпривода. Кристалл все еще дышал жаром – автоматика лифта остановила площадку, едва та выглянула из шахты. Продвижение дальше грозило пассажиру смертью – ионизирующее излучение Бога все еще превышало норму.
Готовясь не поверить своим глазам, потому, что не хотел верить в предательство сына, Отец обшарил взглядом все галереи и обомлел – вместо Грига на центральном обзорном кольце стояла на коленях молодая темноволосая девушка – заплаканная и дрожащая. Девушка, которую Владыка видел все один раз в жизни и-то на голограмме – в амфитеатре, в день объявления призов. И эта девушка останавливала привод…
Неужели какая-то девчонка… Существо, которое Братья считали низшим… Существо, по определению лишенное воли, лишенное силы и власти… Это существо говорило с Богом?! Это существо ценой своей жизни остановило привод?! Это существо оказалось выше всех Братьев и равным самому Отцу?! Нет!!! Такого не могло быть!!! Это противоречило самому смыслу жизни!!!
