Поднявшись с пола через пару минут, я подумала: «Мне все равно, что я так от него зависима», – и с совершенно дурацкой улыбкой на лице отправилась спать.
Но выспаться мне в эту ночь было не суждено, ибо, как любая девушка, которая целовалась с любимым мужчиной, я находилась под впечатлением. И от переизбытка возбуждения – и физического, и душевного – я еще долго не могла уснуть.
Конечно, меня мучили страхи и разные вопросы. Почему он меня поцеловал? Серьезные ли у нас отношения или это все затеяно для того, чтобы сбросить пар? И хотя подсознательно я понимала, что ракши просто так подобные поступки не совершают, все равно мучилась всю ночь разными думами. И пришла к выводу, что гори все синим пламенем, а я доверюсь судьбе – и будь что будет. В итоге, уснув только под утро, я встала разбитая, но, несмотря ни на что, счастливая.
Первым занятием у нас, как обычно, была физическая подготовка, и садист-командор опять нещадно гонял всю группу. Вследствие чего после окончания тренировки я растянулась на полу не в силах подняться. Ко мне подошел Саймак.
– Что-то это мне напоминает. Кажется, на самом первом занятии вы так же падали без сил. Что, не тянете, Мельник? – ехидно подкололи меня.
– И не надейтесь, сэр.
Командор широко усмехнулся и гаркнул:
– Тогда поднялись и побежали на практику. Вам еще людей спасать!
Я встала и, еле-еле передвигаясь, отправилась в медицинское отделение. А там царил совершеннейший бардак. Кругом находилась куча людей, и хаотически бегал медперсонал. Выловив в этом кошмаре Козеро, я спросила: а что, собственно, случилось?
На что мне ответили:
– На планете с богатыми природными ресурсами внезапно начались катаклизмы. Что их вызвало, никто не знает, но есть погибшие, а раненых доставляют в огромном количестве. Больницы Земли не справляются.
– А что на месте? – удивилась я.
– Всех, кого можно было вылечить на станции рядом с планетой, уже вылечили и оказали первую медицинскую помощь. С остальным – к нам: мы ближайший крупный мегаполис. Так что работаем. С лекции по био я тебя снял: у нас не хватает специалистов по ракшам. Да и часть землян с авито заберешь себе, – быстро объяснил мне ситуацию шаутбенахт.
– Как скажете, сэр! – Энтузиазм бил из меня ключом.
И, получив один из медицинских боксов, я начала работать. Травмы у человека, нанесенные неродной планетой, поддавались лечению тяжелее обычных. А уж если говорить про такие вещи, как травмы, полученные в результате различных природных явлений, то с ними оказалось еще труднее. За день я насмотрелась всего: от обычных ожогов до костей, с которых была частично удалена мышечная масса. У некоторых имелись внутренние повреждения.
В итоге к шести вечера я еле передвигала ногами, но совсем разбитой себя не чувствовала. Зайдя в очередной раз в смотровое помещение, я увидела там вместо пациента Ремарка, удобно расположившегося на кушетке. Я замерла, а адмирал посмотрел на меня.
Вот так мы и смотрели друг на друга – как мышка и удав.
Опомнившись, я поприветствовала старшего по званию, а Ремарк поморщился. Но потом взял меня за руку и потащил прочь из медицинского отделения.
– А… Куда? – только и смогла пролепетать я. Сейчас меня сковывало смущение, так как все отделение, начиная от медперсонала и кончая больными, смотрело на нас.
– Козеро тебя уже отпустил. А у меня появилось окно. Эта авария так не вовремя случилась!
– Катаклизмы всегда происходят не вовремя, – произнесла я умную фразу, так как не знала, что еще сказать.
– Что правда, то правда, – подтвердил адмирал.
За рекордные сроки мы добрались до его бокса. И, после того как он открыл дверь, зашли внутрь и разместились в гостиной. Я присмотрела себе, для того чтобы присесть, диванчик, но Ремарк, удерживая мою руку, сел сам и усадил меня к себе на колени.
Все события происходили очень быстро, и это сильно меня смущало.
– Мне кажется, нам нужно поговорить.
С этим нельзя было не согласиться.
– Думаю, да, сэр.
– Не называй меня «сэр»! Терпеть не могу, как ты это произносишь. Когда я слышу это из твоих уст, меня просто коробит.
Я не смогла сдержать улыбку. Ага, значит, его все-таки пробивало!
– Так и знал, что ты делала это специально, – прокомментировал он мое выражение лица.
– Не то чтобы специально… Просто как ты со мной разговаривал, так я тебе и отвечала, – сообщила я, решив тоже перейти на ты.
Если мы разговариваем с ним не как командир с подчиненным, то, значит, и я буду общаться так, как мне кажется правильным. Разрешать унижать себя я не собираюсь.
– Хорошо, но давай перейдем к главному. Для начала хочу сказать, что практически все, что тебе говорил Крофт, это правда.
Практически все? Мое сердце ухнуло вниз и замерло в тревожном ожидании.
– По факту у меня действительно к тебе привязка, но уже второй стадии.
Вот тут моя челюсть упала на колени.
– Что тебя удивляет? При наших отношениях такое вполне могло быть. И случилось. О моих чувствах говорить не будем.
Да, понимаю. Вторая стадия могла возникнуть только при наличии любви. И еще это значит, что ни с кем, кроме меня, он спать не может. Интересно, как долго?..
Ремарк, все это время внимательно наблюдавший за сменой выражений на моем лице, похоже, угадал последнюю мысль. Не сумев сдержать улыбку, он на мгновение закатил глаза. Но, видимо, его мысли потекли в том же направлении, и меня прижал к себе покрепче. Практически прикасаясь к моим губам, адмирал решил подвести итог нашего разговора.
– В свете вышесказанного становится понятно, что у нас с тобой очень личные отношения и что-либо менять я не собираюсь. Только если в плане сближения, – сообщили мне и поцеловали.
По сравнению со вчерашним поцелуем этот был гораздо спокойнее, но пьянил намного сильнее. Уже через мгновение я ни о чем не думала, полностью отдавшись приятным ощущениям. А их хватало. Поцелуй был сладким, дурманящим и постепенно становился все более страстным. Когда у адмирала опять запищал коммуникатор, я сначала даже не поняла, что это. Да и вообще плохо ориентировалась, где нахожусь. Взглянув на Ремарка, я подумала, что он сорвет прибор и разобьет его об стену. Но так как я в этот момент сидела на нем верхом, а его руки были под моим расстегнутым кителем, это было несколько проблематично.
Прислонившись лбом к моему лбу, адмирал хриплым голосом прошептал:
– Меня вызывают.
Осторожно поднявшись с его колен, я быстро привела себя в порядок. Ремарк тоже поправил одежду и, поцеловав меня еще раз, сказал, что забежит утром, после чего ушел.
Я, обалдев, посмотрела на закрывшуюся дверь и, подойдя к замку, проверила, смогу ли я войти или выйти. Обнаруженное меня удивило и доставило удовольствие: я была внесена в раздел «хозяин помещения».
