Татьяна быстро пошла прочь. Бим лаял, не переставая.
На пороге она остановилась. Прямо по курсу висели в пустоте знакомые ей по обучающей программе остроносые, острокрылые военные крейсеры гоков числом три. Несколько истребителей отделились от флагманского корабля, и зашли сверху и снизу станции — Татьяна потеряла их из виду.
Ощущая неприятный холодок в груди, она вернулась в операционную.
— Я в центре управления, — послышался голос Лу-Тана, — идите сюда.
Выходя, она оглянулась — ей показалось или из-под складчатых век блеснули желтые искры?
В Центре управления станцией она была всего один раз — во время обзорной экскурсии по прибытию. И сейчас заходила с робостью. Даже медицинский и лабораторный секторы, наполненные силуэтами неземных аппаратов, неопределяемыми механизмами, жгутами полупрозрачных сочленений не казались ей чуждыми так, как эта круглая белая комната с почти полным внешним отсутствием оборудования. Лишь в середине ее располагался круговой пульт управления. Сейчас внутри пульта сидел Лу-Тан на вертящейся платформе, быстро вращался вокруг себя, нажимая на кнопки по всей окружности многоуровневой белой консоли. Еще в круглой комнате были белые гладкие стены, мягкий пол. В общем, напомнила она Татьяне Викторовне палату для особо буйных пациентов, виденную во время экскурсии в один из филиалов Института им. Сербского в бытность свою студенткой.
Лу-Тан махнул ластой.
— Идите сюда! Будем любоваться видами!
Голос у него был сердитый, но боевой.
Татьяна подошла к консоли, та неожиданно разъехалась в стороны, запуская ее внутрь. Э уже растил кресло — не ее любимое, уютное, с пуфиком для ног, а высокое, с эргономично изогнутой спинкой. Опустившись в него, Татьяна почувствовала себя пилотом крейсера экстра-класса.
— Я готова, — осторожно сказала она, — какими видами мы будем любоваться?
Лу-Тан еще раз пробежал пальцами по консоли. Свет в комнате погас. В кромешной темноте стали появляться похожие на светодиоды точки, заливая комнату неярким пугающим сиянием. Она не сразу поняла, что это звезды. Стены исчезли. Консоль стояла прямо в центре Галактики, лишь тусклое сияние по периметру подсвечивало пол, не давая окончательно сойти с ума.
Крейсеры гоков числом три разошлись, взяв станцию в кольцо.
Часть стены, находившаяся перед их глазами, уплотнилась, скрыв звезды. По серой поверхности пошли помехи, и появилась сильно увеличенная зубастая морда, смотрящая подозрительно и недобро.
Татьяна впервые видела гока без шлема. Высокая четкость изображения позволяла заметить все подробности. Вытянутые челюсти больше напоминали волчьи, а не крокодильи. Зубы были редкими, острыми и, к ее удивлению, тоже полупрозрачными. Поперек блестящего, немного вытянутого вперед черепа шел мягкий, свисающий гребешок, отливающий голубым. Раскосые, в морщинистых веках глаза не были опушены ресницами, отчего смотрели пристально и неприятно. Зрачка не наблюдалось, цвет радужки был серо-голубым, словно не растаявший кусочек льда. Гок по-птичьи склонял голову набок, бесцеремонно разглядывая обстановку Центра, Лу-Тана и — особенно — Татьяну Викторовну. Нехорошо прищурившись, Татьяна отвечала тем же.
— Скорейшего отделения вашей Ка! — вежливо и певуче заговорил гок. — Легкой дороги по краю мудрости! Скачущих мыслей!
Старый доктор церемонно захлопал ластами. Гок произнес полную формулу приветствия, что указывало на крайнее уважение к собеседнику.
— Скорейшего отделения Ка и тебе, уважаемый! — отвечал Лу-Тан. — Как мне называть тебя?
— Первый в тройке, Кор-Харр поможет тебе, если ты попросишь!
— Благодарю, Первый среди воинов, Кор-Харр! Если помощь понадобиться, я знаю, где найду ее. Отчего твои корабли окружили нас?
Татьяна подалась вперед.
Все. Церемонии кончились.
— По нашим данным, вы приютили проклятых сатианетов! Мы гнались за их кораблем в подпространстве, но потеряли. Они должны были выпасть из него где-то в этой точке.
— Они с равной вероятностью могли оказаться у М-63, - заметил Лу-Тан, — или скрыться в атмосфере Юмбы.
Гок клацнул челюстями. В дальнейшем Татьяна узнала, что это признак крайнего нетерпения.
— Корабль у вас, доктор!
Лу-Тан совсем по-человечески пожал плечами.
— Можете просканировать станцию. Я даю вам свое разрешение. Здесь нет корабля! Надеюсь, — голос его стал жестче, — после этого вы оставите нас в покое?
С мгновенье они смотрели друг другу в глаза через струящийся звездный свет и разделяющее пространство. Эти взгляды могли убить.
— Я вернусь! — неохотно протянул Кор-Хорр, и экран вновь стал светло-серым.
Лу-Тан нажал на какую-то кнопку — экран исчез вовсе. Вновь показались звезды и крейсер Первого из тройки — прямо по курсу, ощетинившийся орудиями, словно еж иглами.
— Значит, вот зачем вы уничтожили его! — протянула Татьяна. — Вы предполагали, что за ним явятся. Но почему? Не понимаю. Один маленький кораблик — и три боевых крейсера срываются с цепи, чтобы добить. Зачем, господи?
«Морж» постучал подушечками пальцев по своим отвислым щекам. Словно массаж делал.
— Это война на уничтожение, Танни, — наконец, сказал он. — Они отправили бы крейсер и за одним сатианетом, лишь бы его не стало! Но гоки нарушили правила ведения военных действий, покинув сектор с враждебными намерениями. Мы имеем полное право сообщить Звездной Ассоциации об этом и ждать помощи.
— И вы еще не сделали этого? — удивилась Татьяна.
Лу-Тан раздраженно забил хвостом.
— Я делаю это с того момента, как их корабли появились в пределах видимости. Но они глушат наши сигналы. Пожалуй, это единственное, чем они могут навредить нам. Кроме, конечно, огня на уничтожение.
— Ничего себе, единственное! — возмутилась Татьяна Викторовна. — И что прикажете делать?
— Ждать. Кто-нибудь обязательно окажется поблизости и сообщит на М-63 о том, что происходит. Помощь придет быстро.
— А если они… — Татьяна запнулась, и ей стало не по себе. Всегда так — сначала ляпнешь, а потом жалеешь, что слово вылетело!
Лу-Тан коротко взглянул на консоль — нет ли сигнала вызова? — и развернулся к Татьяне всем телом.
— Если они откроют огонь, мы продержимся, Танни. Достаточно долго. Дольше, чем любой военный крейсер экстра-класса…
Он замолчал. Темные глаза под тяжелыми надбровьями, к удивлению Татьяны, лукаво поблескивали.
Она обежала взглядом чужеродную комнату, вспомнила секторы, напичканные загадочными машинами, технологии, которые казались далеко ушедшими вперед даже по сравнению с М-63. Провела кончиками пальцев по консоли — материал казался теплым, ласкающим… живым.
