— Разве капитан вам ничего не объяснил? — удивился оборзевший жиртрест. — Собакин остается на Осени налаживать контакт с аборигенами, а вам всем достается крейсер вместе с лесом.
— Так и есть, — удивился в свою очередь астронавт.
— Значит, проблем нет. Рыжаков договаривался со мной и с Поморовой о совместном разделе леса, так что мы в доле.
Я начал свирепеть. Приходилось сдерживаться.
— Речь шла только о ваших жизнях, — терпеливо напомнил я. Я не мог отдать приказ взять Иваненко, заведомо невыполнимый. По глазам видел — парень не шутит, и отвлечь его разговорами будет сложно. А еще я помнил, что Иваненко — власовец, а значит — воин.
— Кэп, мы не в курсе, — повернулись ко мне бандиты.
— А кто поведет "Адмирал", остолопы? — ответил за меня Иваненко с сарказмом. — Рубка-то у вас, я смотрю, не в порядке.
Двое моих ребят синхронно сделали выпад, слопали марсианский заряд и затихли на палубе. Я благоразумно остановился на полпути от связиста, успевшего другой рукой вскинуть зарбайский автомат.
— Не надо ссориться, — мягко посоветовал связист.
— Где Мария? — резко спросил я.
Иваненко усмехнулся и склонил голову.
— Она в шлюпочном отсеке и ждет тебя.
Я злобно фыркнул, повернулся к дулам спиной и отправился в шлюпочный отсек. Адреналин закипал все сильнее: я опасался какой-нибудь ловушки, подстроенной этими двумя чокнутыми, но не мог сообразить, что меня может ожидать. За мной по моему знаку последовали два человека.
Мария сидела в челноке, который стоял на рельсах внутри шлюпочного отсека. Она увидела меня и неприлично расхохоталась:
— С охраной? А я здесь одна.
Осмеянный, я из осторожности озырнулся по сторонам, что вызвало новый взрыв веселья. Иваненко правильно заклеймил моих людей остолопами: сначала они прозевали прибытие сразу двух шлюпок с власовцами, затем одного из них и вовсе упустили из виду. Все это время Мария могла заниматься на судне невесть чем и успеть подстроить какую-нибудь пакость. Я побагровел с досады. Моя бордовая рожа не вызвала смеха Поморовой только благодаря слабому освещению отсека. Чтобы не выглядеть еще глупее, я отослал своих людей прочь. Рыжая бестия поманила меня в челнок пальцем. Я сильно опасался ловушки, очень сильно, однако демонстрировать нерешительность означало новое осмеяние. Я запрыгнул в челнок, сел в пол-оборота к ней и водрузил локоть на спинку кресла за ее спиной. За ремнем у нее торчал доржианский пистолет. Я неторопливо вытащил пистолет и сунул его себе за ремень. Мария даже бровью не повела. Больше оружия при ней я не заметил. Зато заметил узкие штанишки цвета хаки, тонкую неброскую куртку и майку телесного цвета с глубоким декольте, сидящую на ее конопатых титьках просто в облипку. Видимо, титьки служили ей вместо лучемета. Майка визуально сливалась с кожей и сбивала с толку.
— Ты выглядишь еще более великолепно, чем раньше. Осенний загар тебе к лицу, — сообщил я ей. — Ты решила принять мое предложение?
— Нет, — нараспев мяукнула Мария со смехом.
— Значит, ты остаешься на судне с моим экипажем. Вот и замечательно. Мне как раз не хватает лоцмана.
Мария вскинула темные брови и усмехнулась:
— Разве в вашей команде нет штурмана? Это упущение. Или вы собрались под начало Власова?
— Ни под чьим началом я не буду, Мария. Я сам по себе.
— Как же, — рассмеялась она. — А Собакин?
— Собакин всего лишь владелец крейсера, самозваный и уже бывший.
Мария презрительно фыркнула. Я продолжил:
— Я предлагаю тебе перейти ко мне в команду. Власов не умеет распоряжаться твоим талантом. Это все равно, что прятать в сундуке бриллиант. А я придам бриллианту подобающую оправу.
— Вы всерьез полагаете, что я способна бросить Онтарию, друзей и уйти в банду?
— Случается, что бандиты меняют банды и своих руководителей.
— Вот и вербуй бандитов! Ваше предложение было бы оскорбительным, не будь оно таким смешным!
— А ты подумай, Мария. Мы вдвоем…
— Нет!!!
Эхо отказа заметалось по металлическим стылым углам.
— Хорошо, Мария. Я ценю твою верность. В ходовой рубке сейчас восседает твой приятель Иваненко и никого туда не пускает. А нас с тобой он пустит.
С этими словами я бросился на нее с целью скрутить ей за спиной руки и отпрянул от нее, как ужаленный. Огненно-яркая женщина на миг стала ледяной, настолько ледяной, насколько горяч огонь. Я машинально взглянул на свои ладони, на которых алели два замечательных ожога. Пузыри были обеспечены. Вскинул взгляд на Марию, которая сидела рядом и улыбалась победной улыбкой. А глаза смотрели с неприкрытой ненавистью. Красивые глаза, светло-карие, опушенные темно-рыжими ресницами. Такая женщина имеет возможность отстаивать независимость. Бросаться на нее не следует. В челноке стало холодно, но я задыхался от жара. Я медленно протянул к ней горящую ожогом руку. Она перестала улыбаться, глаза по-кошачьи сузились и стали еще красивее, взгляд стал настороженным. Она была готова к прыжку, опасному, разящему, и я опасался сделать лишний вздох. Моя рука осторожно коснулась ее затылка и расстегнула огромную заколку. Огненно-рыжие волосы обрушились мне на руку. Мягкий, тяжелый огонь волос жег мне руку, только не льдом, а моей собственной страстью. Я неторопливо наклонился к ней и поцеловал ее в губы, а мои обожженные руки обвились вокруг упругого стана. Ее бюст мягко уперся мне в грудь. Она не стала наказывать меня за поцелуй, только крепкое, мускулистое, тонкое тело, теперь уже горячее, напряглось в моих руках. Ее пальцы коснулись моей щеки — меня до самых пяток пронзил электрический заряд.
— Тебе пошла бы моя фамилия, — шепнул я ей в губы. Стоило мне ослабить объятия, как она, изогнувшись, выпрыгнула из челнока и резко захлопнула люк. Я дернулся следом и еле успел выдернуть пальцы из зазора, иначе остался бы без пальцев. С разгону я крепко приложился об крышку люка физиономией и локтями. Люк автоматически задраился. Я и опомниться не успел, как челнок с шелестом дунул по рельсам к выходу. На несколько секунд лодчонка задержалась в крошечном переходном тамбуре, из которого вышел воздух, а я ничего не мог предпринять и в бессильной злости бил кулаками по стенкам челнока. Имея за бортом почти вакуум, люк, увы, не открывался. Затем язык причала вывез челнок за борт моего собственного судна и задвинулся обратно, оставив челнок висеть рядом с "Адмиралом". Причал автоматически задраился. Это было еще не все. Мгновение спустя громоздкая бочина крейсера и челнок отдалились друг от друга, и "Адмирал Грот" исчез в подпространстве. Челнок получил отдачу в борт, и мне пришлось бороться с вращающейся вокруг собственной оси машиной.
