Сине-зеленые экраны в кабине Франка действовали успокаивающе, а шум работающих двигателей рассеивал иллюзию оторванности от мира. Луномобиль неспешно катился по мертвой планете и что бы хоть как то развлечь себя, космонавт включил один из земных радиоканалов. Аналоговая связь сейчас уже практически не использовалась, ее повсеместно заменяли организованные в каналы аудио или видеочаты. Это было удобно и для переговоров, и для развлекательных программ, в которых каждый из слушателей мог в любой момент с ведома диджея превратиться в участника.
— То есть, вы хотите сказать, что внесение герметичной кабины в список обязательных требований к управляемой лунной технике продавливает руководство известной компании? — интересовалась радиоведущая у кого-то из виртуальных гостей, — а как же «Синдром немого кино»?
Федор не раз слышал про этот синдром — из-за отсутствия атмосферы на Луне любое движение было абсолютно беззвучным, и у людей, долго управлявших луномобилями в скафандрах, появлялось ощущение нереальности происходящего. Космонавт взглянул на снятый шлем. Сколько раз он хотел проверить на себе действительно ли отсутствие звука влечет за собой небрежное управление техникой, но поездка с открытым колпаком все время откладывалась.
— Официальная причина хоть и звучит правдоподобно, — заявил собеседник, судя по аватарке, пожилой интеллигентный мужчина, — но если рассмотреть ее внимательнее, то станет ясно, что пресловутый синдром не несет той опасности, которую попросту пытаются раздуть. За всем этим кроются лишь бизнес-интересы «Терранс Течс», которая опасается конуренции для своего «Франклина» со стороны китайских производителей.
Слушая нарастающий спор, к которому подключился еще один мужской голос, уверенный, не терпящий возражений, Федор и не заметил как машина наконец-то перевалила через гряду холмов. Взгляду российского космонавта открылся небольшой поселок. В центре — высокий по местным меркам купол «Лунного Отеля» — единственного здания с настоящими окнами. Остальные постройки — длинные, лежащие на боку пластиковые или металлические цилиндры, более чем наполовину врытые в грунт, чтобы спрятаться от космической радиации. Немного на отшибе стоял тяжелый экскаватор — надежда «Анта» освободиться. В перспективе этого монстра собирались использовать для открытой добычи полезных ископаемых, сейчас же он лишь изредка перевозил и вкапывал новые модули. При этом жизнь в поселении почти замирала — заряжая аккумуляторы, работавший, как и вся лунная техника, на электричестве, экскаватор съедал большую часть мощности солнечных батарей.
Как только поселок появился в пределах прямой видимости, число доступных голосовых каналов увеличилось. Федор переключился на общий чат поселения и эфир заполнила многоголосица. В европейском секторе обсуждали результаты какого-то биологического эксперимента, насколько он понял — неудачного. Говорили в основном на английском, с загадочными вкраплениями национальных фраз.
— Коллеги, предлагаю считать протокольным языком японский, — раздался чей-то язвительный голос. — Наши друзья из страны восходящего солнца тут самые сдержанные, отсутствие возможности ругаться матом не будет их стеснять. А то мне тоже хочется высказаться о нарушивших правила хранения материалов.
— Не стесняйся, Марк, говори, не держи в себе, — подзадорил его кто-то, — все равно материалы тут не при чем. При такой постановке задачи трудно было ожидать чего-то другого.
Федор порой завидовал веселым перебранкам биологов. Возможно, когда начнется международный проект изучения маскона — гравитационной аномалии на дне моря Кризисов, и его работа станет повеселее, но пока что большую часть времени космонавт проводил в одиночных выездах в глубь российского сектора. Его коллеги из западных стран редко покидали свои модули, предпочитая комплексы удаленного присутствия — дистанционно управляемых роботов. Федор же любил брать образцы руками — и форма поддерживается, и какое-никакое развлечение.
Добравшись до своего жилища, он открыл шлюз, вошел внутрь и ткнул в большую кнопку на панели. Дверь закрылась, из отверстий в стене вырвались мощные струи воздуха. Пока выравнивалось давление, космонавт медленно поворачивался вокруг своей оси, приподнимая то одну, то другую ногу, чтобы поток сдул прилипшие частицы грунта. Когда загорелась зеленая лампа, Федор подключил шланг с охлаждающей жидкостью к системе трубок во внешнем слое скафандра, дождался пока тот расширится и выбрался наружу. Обмахнул снятый комбинезон специальной щеткой с магнитным ворсом, затем внимательно осмотрел.
Эту занудную процедуру приходилось выполнять каждый раз, входя в помещение. Появилась она еще на первой американской научной лунной базе, вернее после ее закрытия — мелкие острые обломки, из которых состоял местный «песок», тогда попали в систему выравнивания давления, и из шлюза жилого модуля произошла утечка воздуха. На беду, один из членов экипажа станции оставил там свой скафандр и весь экипаж, находившийся в это время в модуле, оказался заперт. Про их попытки выяснить характер аварии и решить, будет ли безопасным открыть на короткое время внутреннюю дверь шлюза, позже сняли несколько фильмов, но кончилось все внеплановой и дорогой спасательной экспедицией с Земли. После этого США, в то время ведущие острую борьбу за экономию, предложили сотрудничество другим странам, только приступавшим к созданию собственных лунных поселений и на месте двух небольших модулей выросла международная Лунная Деревня.
Когда Федор только прибыл на земной спутник, то счел эту историю делом давно минувших дней — и шлюзы сейчас другие, и переборки внутренние есть, и до помощи рукой подать. К тому же в модуле на всякий случай лежит спасательный скафандр. Конечно старый, полужесткий, только какая в общем-то разница. Он поделился этими мыслями со своим более опытным напарником Вадимом, но тот в ответ лишь хмыкнул. А следующей ночью Федя проснулся от жары. Вадим, оставшийся на ночь в лаборатории, буркнул по радио «Разберись сам, я сплю», и космонавт, обливаясь потом, принялся перечитывать техническую документацию и снимать стенные панели. Через час усилия увенчались успехом, он обнаружил сгоревшую микросхему в системе терморегуляции и песчинку на ее ножках. Познакомившись таким образом с реголитом — лунным грунтом, Федор начал с большим уважением относиться к чистке одежды. Но, несмотря на все старания, мельчайшие частички породы, заряженные статическим электричеством, иногда проникали в помещение, причиняя неприятности: изнашивали движущиеся части механизмов, повреждали электронные схемы, порой наносили мелкие, но болезненные порезы.
