– Клянусь богом, он был окрещен в честь святого Тембо – одного из самых почитаемых святых Первой Реформированной Колдовской Церкви. А где сейчас этот ваш знакомый?
– Здесь. По крайней мере отчасти. Он погиб в бою. Я в том же бою потерял руку. Вот это его рука – все, что от него осталось. Глядя на нее, я всегда о нем вспоминаю.
– Вот это да! Ну-ка, дай пять! – Левая рука Билла сама собой протянулась вперед. – То-то я смотрю, почему у вас одна рука белая, а другая черная. Только я не решился спросить, чтобы не показаться невежливым. Заходите все, в наше время так редко случается встретить друзей. С самого того черного дня, когда корабль потерпел крушение на этой проклятой планете.
– Корабль? Потерпел крушение? – эхом отозвался Билл.
– Ну да. Огромный космолет, битком набитый беженцами с планеты Земля, если только можно верить легендам. В них говорится, что на этом корабле и произошло великое обращение в истинную веру. Все принадлежали к разным религиям, когда садились в корабль, а вышли из него единой веры. И все благодаря неустанной проповеди Святого Тембо, да будет его имя благословенно.
– И мой Тембо то же самое говорил, – сказал Билл. – Что Земля была уничтожена во время атомной войны – во всяком случае, северное полушарие.
– Конечно, и мне приятно, что эти древние легенды хоть отчасти подтверждаются. Юнцы называют их мифами и посмеиваются над ними. Но это не миф, что мы оказались заброшены на эту бесплодную планету. Мы возделываем на крышах немного картофеля, а когда проголодаемся, съедаем одного-двух зеленых бартрумианцев. Клянусь богом, жизнь здесь нелегкая – особенно когда всякие тут обзывают нас обезьянами!
– Я прошу прощения. Приношу свои извинения, как подобает джентльмену с Юга. Я просто повторил то, что слышал раньше.
– Вот видите, какие бывают зловредные слухи. Но скажите мне, что привело вас в наш прекрасный город?
– Мою невесту, прекрасную невесту Дежа Вю, похитили гнусные существа, которые живут здесь в нижних этажах. Мы должны освободить ее!
– Ну тогда вы попали аккурат туда, куда нужно, если вам по душе немного подраться и поразбивать головы зеленым. И к тому же у меня кончаются запасы мяса. Подождите тут минутку, дайте еще кость этой изголодавшейся собаке, а я мигом – не успеет тоут три раза хвостом махнуть.
– Какой милый, – сказала Мита, когда их хозяин выскочил в окно.
Верный своему слову, он почти сразу вернулся, но на его широком белом лбу пролегли озабоченные морщины.
– Похоже, это будет не так просто. Сдается мне, они знают, что вы тут.
– Почему вы так думаете?
– По всему городу развешаны указатели «К ПОХИЩЕННОЙ ПРИНЦЕССЕ». Я убежден, что они вас поджидают.
– Этого мне и надо, – мрачно сказал Джонкарта, решительно стиснув меч. – Если они подумают, что смогут захватить меня, значит, они не тронут ее. Начинаем атаку.
– Вы хотите сказать, что мы отправимся прямо в расставленную ловушку? – спросила пораженная Мита.
– У нас нет выбора.
– Он прав, у нас нет выбора, – в один голос подтвердили Билл и Ан Лар.
– Конечно, от тупых самцов ничего другого ждать не приходится, знаю я ваши замашки, – презрительно скривила губы Мита. – А я как женщина говорю, что надо сначала сходить в разведку. Умереть всегда успеем потом.
– Нет! – прогремел Боевой Дьявол. – Сначала драться, потом думать! Пусть я и не мужик, при вегетативном размножении полов не бывает, но, клянусь Зоцем, мне нравятся эти их замашки. Пошли!
– Чем угодно думают, только не головой, – недовольно сказала Мита. Они вышли, а она последовала за ними на почтительном расстоянии, оставшись в доме, когда они уже вышли на центральную площадь.
– Никого нет! Они испугались нас и сбежали! – воскликнул Джонкарта, и все разразились радостными криками.
Но тут у них под ногами разверзлась земля, и они кувырком полетели в пропасть, а из окружающих зданий высыпали бесчисленные зеленые, издавая победные вопли, смеясь и делая непристойные жесты, которые при наличии у них четырех рук выглядели особенно непристойными.
– Что я вам говорила? – фыркнула Мита. – Но меня никто никогда не слушает.
Тут у нее упало сердце, и она в отчаянии заломила руки.
– Неужели это все? Неужели так приходит конец? Вот так – бесславно, от безжалостной зеленой руки бартрумианца?
Она печально вздохнула. В комнате слышался только хруст кости, разгрызаемой отвратительными клыками верной собаки. И ее отвратительная довольная отрыжка.
А в это время в Железном городе Зоц начал испытывать беспокойство.
– Пора бы уже им вернуться. Я боюсь за ваших товарищей.
Он сделал глоток высокооктанового бензина, чтобы успокоиться, и взглянул на адмирала, поглощенного своим делом.
– Не берите в голову, золотой мой, – рассеянно пробормотал Практис, отвинчивая очередной болт у несчастной машины, прибитой гвоздями к полу. Из ее динамика послышался предсмертный щелчок. Практис протянул руку, и Вербер подал ему гаечный ключ. Капитан Блай стоял рядом, глядя на него невидящими глазами и бессмысленно кивая головой. Хотя они отобрали у него большую часть зелья, но не смогли обнаружить заначку, спрятанную в выдолбленном каблуке. Он принял дозу-другую и теперь безнадежно торчал.
– Был бы рад не брать в голову, благодарю вас, – несчастным голосом ответил Зоц. – Но мне стыдно, что я оказался таким негостеприимным. Сначала пропал без вести один ваш товарищ, а теперь уже два.
– Два, двадцать, двести – какая разница! Я потерял куда больше людей, пока занимался своими противозаконными экспериментами с обычным насморком. Ага!
Машина взвизгнула – он отломил ей ногу и, склонившись над ней, направил свой глаз-микроскоп на сустав. На лице Зоца появилось выражение боли.
– Может быть, вы перестанете, пока я с вами говорю? По вашей просьбе я предоставил вам несколько машин для разборки – то есть для исследования. Но я был бы вам признателен, если бы вы подождали, пока я не выйду.
– Извиняюсь. – Практис выпрямился и вставил на место свой черный монокль. – Работа увлекает меня так, что иногда я обо всем забываю. Где Ки?
– Тут, – отозвался тот, появившись с подносом дымящихся бифштексов. – Еда. Я голоден. Вам?
– Ну, пожалуй, немного. – Практис откусил от куска и положил его обратно. – Я люблю полакомиться мясом не меньше других, но оно уже начинает приедаться. Надо бы мне было заняться скороспелыми артишоками или, может быть, кормовой свеклой…
Его прервал громкий скрежет: машина, которую он исследовал, вырвала из пола удерживавшие ее гвозди и на одной ноге поскакала прочь.
– Стой! – завопил Практис.