— Чёрт! — Жюстин спешно отпрянула назад.
— Ты чего? — растерялся Скинто.
— Мне показалось… — Жюстин спешно качнула головой.
— Что тебе показалось? — Марк перегнулся через перила, посмотрел вниз, на толпу.
— Мне показалось, что все люди смотрят на меня, — спешно сказала ему Жюстин и тут же вздрогнула, услышав смех Скинто. Обиделась, развернулась, пошла прочь.
Скинто что-то крикнул ей, попытался извиниться. Жюстин не обратила внимания. Она вернулась в цех, вернулась за стеклянные стены. «Шло бы всё к чёрту!» — думала она, пытаясь сосредоточиться на работе, но мысли снова и снова возвращались на крышу, возвращались к десяткам глаз внизу, во дворе, которых она не видит, но знает, что все они смотрят на неё. И ещё голоса. Голоса толпы. Жюстин слышала их в своих воспоминаниях. Даже не голоса, а всего лишь гул. Гул, который нарастает, заполняет весь мир. Руки Жюстин дрогнули. Вышедший с конвейера бракованный репликатор, который она разбирала, чтобы выявить причину поломки, упал со стола, ударился о пол, зазвенел. Хрупкий корпус разбился. Осколки брызнули как-то неестественно сочно.
— Твою мать! — Жюстин спешно опустилась на колени.
Гул голосов в голове стих. Но теперь место гула заняли отчётливые слова, фразы. Толпа, окружившая писателя, шла по цеху. Жюстин знала это, видела, сидя на полу, их ноги. И одни из этих ног, скрытые серой или чёрной тканью брюк и комбинезонов, принадлежали Билли Хейнцу. Может быть, вон те — в идеально начищенных чёрных ботинках? Жюстин выронила осколки репликатора и снова выругалась.
— Всё нормально? — спросил её Марк Скинто.
Она не видела, как он подошёл. Высокий, в рабочем комбинезоне. Запрокинув голову, Жюстин смотрела на него снизу вверх.
— Я уронила репликатор, — сказала она. — Хотела разобрать и уронила…
— Наплюй, — Скинто улыбнулся. — Напиши, что поломку установить не удалось и забудь.
— Я так не могу. — Жюстин протянула ему разбитый репликатор и снова начала собирать осколки.
Когда она поднялась на ноги, толпа во главе Билли Хейнца стояла возле её рабочего места. Жюстин с трудом сдержалась, чтобы не выругаться в третий раз.
— Что-то не так? — спешно спросила она управляющего фабрикой Лари Эншо, стараясь не смотреть на Хейнца, не встретиться с ним взглядом, пусть даже случайно.
Эншо не ответил. Просто стоял и смотрел на разбитый репликатор. Все стояли и смотрели на чёртов разбитый репликатор.
— Он уже был сломан, так что… — вступился было за Жюстин Марк Скинто, но она оборвала его на полуслове, начала извиняться за свою неловкость.
— Не думаю, что стоит писать об этом, — сказал Лари Эншо Вильяму Хейнцу.
— Писать о чём? — спросил Хейнц.
— О бракованных репликаторах.
— Ах, о репликаторах… — Хейнц улыбнулся (Жюстин не видела этого, но буквально чувствовала, знала). — Не беспокойтесь, я здесь не для того, чтобы написать о репликаторах. Мне интересны люди, которые их делают.
— Люди? — удивился Эншо.
— Вы против?
— Нет, просто не вижу, что в этом может быть интересного.
— Думаете, репликаторы интересуют читателей больше?
— Репликаторы есть по всему миру, а люди, которые их делают… Их не так много… Так что…
— Так что именно поэтому я хочу написать о них, — сказал Хейнц. — Как они живут. С кем. Какие у них мечты, желания. Кого они любят, кого ненавидят…
Жюстин подняла глаза, встретилась с ним взглядом. Глаза у него были тёмными и светлыми одновременно. «Наверное, виной всему слишком яркое освещение на фабрике», — подумала Жюстин, опустила глаза, чтобы не показаться слишком назойливой, разглядывая писателя, и даже не поняла, что он обращается к ней. Все как-то стихли, ожидая ответа. Стихла и Жюстин. Марк Скинто тронул её за руку. Она взглядом спросила его, чего он хочет. Он так же взглядом указал ей на Хейнца. Жюстин нахмурилась.
— Ты не слышала вопрос? — спросил управляющий Лари Эншо, краснея и смущаясь вместо неё.
Жюстин поджала губы и качнула головой. Теперь все точно смотрели на неё. Смотрели и ждали, словно это была очередная книга Билли Хейнца, очередной фильм или что там ещё заставляет их сердце биться сильнее?
— Я спросил, кого вы любите, — помог ей Билли Хейнц, устав от этой затянувшейся неловкой паузы.
— Кого я люблю? — растерялась Жюстин. — Вы имеете в виду, кто мой мужчина?
— А вы думаете, что человек обязан любить того, с кем живёт?
— Думаю, да. Иначе, зачем жить? — Жюстин покосилась на Марка Скинто.
— Так это, значит, он — мужчина, которого вы любите? — спросил её Хейнц.
— Да, я люблю его, — сказала Жюстин и тут же поморщилась, услышав, как сухо прозвучал её голос, поспешила повторить, на этот раз назвав Скинто по имени.
— Значит, на крыше четверть часа назад вы были с ним? — спросил её Хейнц.
— Да.
— И что вы там делали?
— Что?
— Вы и мужчина, в которого вы влюблены. Чем вы занимались на крыше фабрики?
— Ничем.
— Но вы следили за нами сверху.
— Я не следила, — Жюстин почувствовала, как румянец заливает щёки.
— Но мы все видели это, — Хейнц огляделся, дождался, когда люди вокруг согласно кивнут. Жюстин покраснела ещё сильнее. Ей хотелось, сжаться, провалиться сквозь землю.
— Я… я… я просто хотела посмотреть, — выдавила из себя Жюстин.
— Посмотреть? На кого? На меня?
— Нет. Просто там внизу была такая суета…
— Так вы не любите суету?
— Нет.
— Отлично. Я тоже не люблю.
— Ну, вот видите! — Жюстин увидела едва заметную улыбку на губах Хейнца и спешно рассмеялась. Рассмеялась одна. Лица остальных остались серыми, каменными. Казалось, лишь она заметила улыбку Хейнца. Улыбку, от которой сейчас не осталось и следа.
Жюстин перестала смеяться, снова покраснела, заглянула Марку Скинто в глаза, надеясь хоть там найти поддержку. Скинто смотрел на неё как-то неожиданно серьёзно, критично.
— Я выгляжу как дура, да? — спросила Жюстин Билли Хейнца. Спросила, потому что почувствовала, как где-то в груди закипает злость, поднимается к горлу, заливает лицо алыми пятнами. Хейнц не ответил. — Ну и чёрт с вами, — буркнула Жюстин. — Со всеми вами!
Она развернулась и пошла прочь. Толпа рабочих, коллег, знакомых проводила её растерянным, осуждающим взглядом.
— Да что с ней не так? — растерянно спросил управляющий Марка Скинто.
— Я не знаю, — Скинто смущённо пожал плечами. — Она с утра сама не своя.
— Да, — протянул Лари Эншо, глядя на разбитый репликатор, с которым работала Жюстин. — Я так и подумал. — Он помялся и предложил Билли Хейнцу продолжить экскурсию.
