Однако Теда, как и разгневанную матку, такая ерунда не смущала. В воздухе даже легчайшее столкновение чревато катастрофой, особенно если разогнаться до семи-восьми километров в минуту. Погибать за шашлык, каким бы вкусным тот ни был, парень, разумеется, не собирался, но хорошенько припугнуть воров смог бы даже на одноместном кобайке, закладывая виражи в опасной близости от борта.
Но стоило пилоту повиснуть у жертвы на хвосте, будто сматывая невидимую леску, как от тарелки отделилась черная точка, и спустя миг флайер превратился в огромный клуб огня, резко сбавил скорость и пошел вниз. Что он не падает, а садится, стало ясно только в последний момент. Полина с визгом зажмурилась и уткнулась Дэну в грудь, ожидая взрыва, однако флайер лишь разок подпрыгнул на траве и замер черной дымящейся глыбой – пламя с него облетело еще по дороге, осталась лишь черная, лаково блестящая копоть, сплошь покрывающая купол.
Когда друзья к нему подбежали, дверь со скрипом открылась, и Тед, пошатываясь, выбрался наружу.
– Ты в порядке?!
– Нет! – рявкнул парень, к счастью имея в виду душевные травмы, а не физические. По нему пальнули простеньким зажигательным «пузырем», на некоторых планетах даже легальным: корпус он не прожигал, а сесть можно и по приборам. Хотя менее опытный пилот запросто мог запаниковать и угробить машину (и хорошо если только ее). – Сволочи! Такой праздник испортили!
Компания растерянно осмотрелась. Повсюду алели и дымились угли, приведшие оба пледа и скатерть в полную негодность. В тарелку с таки найденными и нарезанными помидорами кто-то наступил, убегая, а шашлыков и след простыл – улетел даже надкушенный, выроненный Тедом.
В гробовой тишине раздалось пиликанье докторского видеофона, и Станислав бодро отрапортовал:
– Ну все, я освободился! Можете за мной прилетать.
Вениамин замешкался, разрываясь между реальностью и оптимизмом.
– Знаешь, Стасик, вызови-ка ты лучше такси… – наконец мученически выдавил он. – И заодно полицию!
* * *
– Значит, вы утверждаете… – Полицейский был подчеркнуто вежлив. С такой категорией граждан иначе нельзя, неизвестно, что они в следующий момент выкинут: то ли в горло вцепятся, то ли жалобную книгу потребуют. – …Что на вас напала летающая тарелка с целью хищения девяти с половиной килограммов маринованного мяса?
– А еще мангала, ведра и раскладного стульчика, – педантично перечислила Полина. – Хотя нет, мангал она просто подняла и разбила!
– Ага, – многозначительно произнес полицейский.
– Но нам кажется, что цель у нее была совсем другая! – поспешно добавила девушка.
– И какая же?
– Похоже, она хотела похитить Теда!
– На опыты? – Голос у полицейского стал совсем ласковый, живо напомнив приятелям о Лике.
– Нет! Просто у центавриан на него зуб, нас три недели назад на Маяке такая же тарелка подрезала!
– Тогда почему у них на вас, а не у вас на них?
– Ну… мы их потом немножко погоняли, – смущенно признался Теодор.
– И они немножко обиделись? – Чувство юмора у полицейского было на уровне, но, как и киборг, он предпочитал это скрывать – во избежание неприятностей.
– Типа того…
Полицейский прокрутил протокол ниже и, не поднимая от него глаз, словно невзначай спросил:
– А вы когда-нибудь стояли на учете у психиатра? Скажем, насчет паранойи или там мании преследования…
– Нет! – так бешено рявкнул Тед, что поверить ему было сложно.
«Жаль», – беззвучно вздохнул полицейский. Иначе можно было бы с чистой совестью перенаправить это дело «по месту наблюдения заявителя».
– А с какой целью вы находились в указанном участке лесополосы так далеко от своего корабля?
– День рождения отмечали.
– Чей?
– Его! – Теодор, забывшись, в запале указал на кротко стоящего у дверей Дэна.
«Короче, вам просто понадобился повод выпить», – читалось на лице бедного копа.
– И у вас точно не осталось видеозаписи этого происшествия?
Теодор смутился: запись у Дэна была, но больше компрометирующая киборга, чем шашлычных воров. Рыжий работал на результат, не заморачиваясь «правильными» путями его достижения, и большинство действий киборга сопровождалось бегущими по картинке красными строками проигнорированных команд.
– Не, мы эту функцию давно отключили – слишком оперативную память жрет.
– Зря, – веско обронил полицейский. Куда вероятнее, что киборг стер запись по приказу хозяина, потому что на ней было что-то не вошедшее в протокол или вообще не было ничего, кроме пьяной оргии с заглянувшей на огонек мангала «белочкой». – Получается, что, кроме ваших слов, никаких свидетельств происшествия нет.
– А обугленный флайер?!
– На поляне наши сотрудники нашли емкость из-под горючей жидкости, – деликатно сообщил полицейский. Портить собственные флайеры законом не возбранялось, но пусть эти типчики даже не надеются получить за него страховку.
– Я ею мангал разжигал!
– Пятью литрами?
– Одним! Просто, наверное, канистра опрокинулась и все вытекло, плохо завинтил. И вообще, я уже сто лет шашлыки не делал, подрастерял навыки.
– То есть вы хотите сказать, что вам больше ста лет? – оживился полицейский, вновь обретя надежду сплавить посетителей по более подходящему адресу.
Полина поспешно заслонила зарычавшего друга и строго поинтересовалась:
– Так вы примете у нас заявление или нам обратиться к кому-нибудь другому?
– Приму, – сдался полицейский. – Подпишите и поставьте оттиски здесь и вот здесь. Мы известим вас, если что-то узнаем.
* * *
Михалыча с Вениамином успели допросить раньше, и они ждали друзей в коридоре.
– Дхлйнмр? – безнадежно шевельнул усами механик.
Тед хмуро кивнул:
– Зря мы вообще сюда приперлись, копы нам ничем не помогут. Только поржали над нами.
– Но нельзя же было оставлять подобное безобразие безнаказанным! – возразил взволнованный и раздосадованный Вениамин. Станислав предрекал, что так и будет, однако доктор все же настоял на визите в участок. – Сегодня они на нас напали, завтра еще кого-нибудь ограбят, вроде по мелочи, но, если это опять сойдет им с рук, они вконец обнаглеют и…
Капитан сочувственно похлопал друга по плечу, как маленького мальчика, верящего в закон, справедливость, гражданский долг и Человека-паука.
– Ладно, пошли отсюда. Поздно уже, надо хотя бы чайку для подкрепления сил хлебнуть.
Это Станислав зря сказал – команда тут же вспомнила о несостоявшемся обеде и помрачнела еще больше.
– Чтоб этим жабам наш шашлык поперек горла встал! – с чувством пожелал Теодор. – А потом и задницы!
