Примите, капитан, уверения в Нашем высочайшем внимании, и проч.
Онрад V, вице-адмирал, И.Ф.,
Великий Галактический Император,
Принц созвездия Регги
И Законный Защитник Небес.
Читая эти слова, Брим ощутил волну облегчения, будто на него обрушился водопад холодной воды среди пустыни.
«Мы сочли, что вам будет интересно это знать», — повторял он снова и снова, пока не…
— Барбюс! — заорал он. — Вы еще тут? Барбюс сунул голову в кабинет.
— Я, капитан, — сказал он с очень серьезным лицом. — Я вот… только что мне тоже сообщили…
— Ваше сообщение подождет, — прервал его Брим, подняв руку. — А мое — нет! Зайдите и закройте дверь.
— Есть, капитан! — ответил Барбюс с заинтересованным выражением лица. Он вошел и тихо прикрыл за собой дверь.
— Сядьте, — сказал Брим, указывая на единственное гостевое кресло, которой он допустил в свой кабинет.
Барбюс сел.
— Шеф, — сказал ему Брим, — можете мне поверить, что новости у меня хорошие.
— Да, сэр?
— И шеф Тутти, и Реддисма в безопасности. Больше я ничего не могу вам сказать, но это правда. Устраивает?
Барбюс улыбнулся и на миг позволил себе чуть расслабиться в кресле.
— Да, сэр, — сказал он. — И я вечно буду вам благодарен за то, что вы мне это сказали. Поверьте мне. Брим кивнул.
— Слава Вселенной, — шепнул он скорее сам себе, чем своему давнему товарищу по кораблю. Потом покачал головой и придал своему лицу менее эмоциональное выражение. — Извините, что перебил вас. Что вы хотели мне сообщить?
Барбюс покраснел.
— Я прошу прощения, капитан, в общем… то есть… мое сообщение гласит то же самое, только вот до меня дошло слово от… — он поджал губы и пожал плечами, — от, э-э, одного из моих источников, капитан. В общем, на случай, если ваш источник случайно не указал, капитан, шеф Тутти и госпожа Реддисма обе следуют на Аталанту. Их туда эвакуирует Император — вместе с двором, выходит.
Брим почувствовал, что заливается краской.
— Спасибо, шеф, И если говорить о благодарности…
— Вы никому не скажете, капитан? — перебил его Барбюс. — Это от одного из лучших моих источников.
— Шеф, — ответил Брим, улыбаясь вопреки своему смущению. — У меня на устах печать.
— Как и у меня, — сказал Барбюс. — Всегда. После, раздумывая, зачем Император решил сообщить ему об эвакуации Набоба с его двором, Брим нашел тысячу ответов — и ни одного. Наконец он с обычным карескрийским прагматизмом пожал плечами и решил не заглядывать в зубы дареному коню. На следующее утро он прибыл на планету для участия в совещании командиров эскадрилий в Адмиралтействе. Чудесное затишье в войне заставляло его чувствовать себя как в отпуске.
* * *
Почему-то бесконечные речуги этого дня об организации безопасности базы, кадровых вопросах, «своевременном» (что бы это ни значило) представлении отчетов аттестации офицеров, поддержании бдительности и прочей административной ерунде не вызвали у Брима особого интереса. Он тихо сидел в задних рядах, получая бесконечные листовки и памятки и пытаясь изобразить на лице заинтересованность, а при этом попеременно думал о будущем рождении дочери и таращился на Еву Картье, которая старательно делала вид, будто этого не видит.
Казалось, прошли столетия, но повестка дня стала подползать к концу. Брим соврал Молдингу и Араму, что им придется идти в город без него, потому что ему надо на еще один брифинг. Потом он пошатался вокруг, пока почти все офицеры не вышли из большой аудиторий Везерби, после чего дождался, чтобы вице-адмирал (засл.) Кейт Хант закончил разговор с Евой — Вут его знает, о чем. Наконец он вывалился из двери, как он надеялся, непринужденно и встретил ее «совершенно случайно» в сводчатом вестибюле Адмиралтейства.
— Ева! — воскликнул он в деланном изумлении. — Я и не знал, что ты сегодня здесь была.
Картье улыбнулась с наигранной скромностью.
— Ну уж, капитан Брим, — сказала она, приглаживая волосы. — А кто еще это мог бы быть, если бы не я?
— Никто — по крайней мере с моей точки зрения, — ответил Брим, решая на этот раз удержаться от карескрийских оборотов речи своей юности. — Особенно теперь, когда заседание закончено.
— А уж долгое оно было, правда? — спросила она, игнорируя подчеркнутую правильность его речи.
— Наверное, совещания идут на пользу, особенно длинные и скучные, — сказал Брим. — Но мне никогда не хватало ума понять, в чем эта польза состоит.
— Хвала Вселенной, что они не все такие, — согласилась Ева, и потом они долго стояли в молчании.
— Я, э-э, надеялся, — произнес Брим, теребя воротник синей куртки, — что у тебя может оказаться сегодня свободный вечер.
— Вот эту идею я и пыталась до тебя довести тогда по радио, — сказала она, — надеясь, что у тебя окажется свободным тот же самый вечер.
— Кажется, наши желания иногда становятся реальностью. — ответил Брим. Картье рассмеялась.
— Если так, то мы скоро выиграем эту войну и прекратим эти проклятые убийства, потому что мое желание именно таково.
— Меня устраивает, — сказал Брим, — но сегодня вечером я этого еще не жду.
— И я тоже.
— Может быть, сегодня мы сможем на время забыть о войне.
— Я продолжаю на это рассчитывать, Вилф Брим.
— И что бы тебе хотелось? — спросил Брим.
— Не знаю, — ответила Картье с легкой улыбкой, потом рассмеялась. — По сравнению с вами, мой добрый капитан, я всего лишь простая сельская девчонка из Карескрии… — Она тут же покраснела. — Ладно, пусть не девчонка, учитывая возраст, но остальное правда.
Брим улыбнулся и положил руку ей на локоть.
— Рулевого того «Звездного», который явился мне на выручку и спас мне жизнь, «простым» никак не назовешь, — сказал он.
— Ага, тебе и твоим пассажирам, — добавила она. — Что, очень важные люди?
Брим почувствовал, что у него щеки загорелись.
— Та ты не бойся, — сказала она, накрывая его руку своей. — Я щас спрашивать не буду. Но после войны… — Тут она широко улыбнулась. — После войны я из тебя душу выну, чтобы ты мне сказал. Понял?
— Понял, — усмехнулся Брим. Она на миг прищурилась.
— Ты хоть можешь мне сказать, какого Вута ты вдруг появился на этой крошке «Горн-Хоффе»? Вообще ты известен тем, что откидываешь коленца, Вилф Брим, но это…
— Ну ладно, — нахмурился Брим. — Если я тебе скажу, что вел его в градгроудский монастырь, чтобы они на нем возили молитвенники, ты поверишь?
— Именно это ты и собираешься мне сейчас сказать? — спросила она с деланным изумлением.