В какой-то момент она поняла, что бежит.
«А ведь я действительно бегу… Бегу от дочери, от Бэйла».
Остановиться. Остановиться, чтобы отдышаться и тут же почувствовать лёгкое движение воздуха.
«Иди вперёд. Не останавливайся…»
Поднять почти невесомый свой багаж и идти.
Идти и зажмуриться, ослепнув от нестерпимо яркого – после серого подземного – утреннего света.
Идти и задохнуться, захлебнувшись вдруг свежим морским ветром.
Идти и оглохнуть на мгновение, освободиться от нестерпимой этой тишины, окунувшись в шум волн, шелест трав и пронзительный птичий гомон.
Здесь не было буйства красок Набу. Эта планета была красива своей особой невозмутимо-гордой красотой.
Серебро на зёлёном, белое на голубом…
Мир-утопия. Мир-фантазия. Альдераан…
Бросив под ноги мешок, стянуть капюшон дорожного плаща, привычно ощутить под рукой узорчатый брелок.
Как всё просто.
Зачем искать встречи с Тёмным Лордом, если однажды среди его почты может оказаться ничем не примечательный стандартный контейнер для инфочипов?
Оберег, вырезанный мальчишкой из обломка драгоценного, как вода на Татуине, дерева – на широкой, затянутой в чёрную кожу ладони рыцаря.
Мост через пропасть.
Ей останется только ждать его и – верить…
Давным-давно заросшая прибрежными травами тропа над обрывом.
Обернувшееся вязкой патокой время.
Шорох каменной осыпи за спиной.
Бэйл?
Падме, то, что ты делаешь – в высшей степени неразумно.
Я всю жизнь поступала разумно. Как мне казалось. И всё, что я делала, рано или поздно оборачивалось злом.
О, нет. Самую большую глупость вы совершили, вовсе не следуя голосу разума, мой дорогой сенатор. И посмотри, Падме, что с тобой стало…
Органа пожал плечами, словно недоумевая, как могла она докатиться до жизни такой.
Да, кстати, тебе наверняка будет интересно. Твоё письмо… - Падме заметно вздрогнула. – Не надо так нервничать… Оно вернулось. Видишь ли – несуществующий адрес. Досадно, не правда ли? Я его удалил. Какой красивый рассвет…
* * * * *
«Боишься?»
И вновь согласиться: «Боюсь…».
«Не бойся…»
Она вздрогнула. Бэйл что-то говорил о Мон.
«Письмо… Какое письмо?»
Тишина. Причудливо искажённая реальность.
Тишина. Ни шороха трав, ни птичьего вскрика.
Тишина. Туннель был темным и мрачным.
Тишина. Двое прикованы спина к спине.
Тишина. Память. Джеонозис.
«Не бойся…»
«Энекин?»
Падме…
Нездешний взгляд устремлён сквозь него.
Падме?
Я не боюсь…
Что?
Я не боюсь…
Падме, очнись!
Он встряхнул её, тут же отпустив. Показалось или нет… Холод. Что-то сломалось в ней сию минуту. Что-то случилось.
Падме, вернись, прошу тебя…
Кто-то звал её…
«Бэйл. Это Бэйл. Откуда он здесь?»
Она отмахнулась от него. У неё нет времени. Нет времени… Ей надо понять.
* * * * *
Органа был близок к панике. Он любил её, берёг её. Берёг от самой себя, а она… осмеливалась на что-то надеяться, ждать, искать… Но – что если она добьётся своего? Долетит, доберётся, объявит о своём пока ещё здесь – в этом мире – существовании? Бэйл непроизвольно потянулся к внезапно ставшему тесным вороту мундира. Реакция Вейдера по отношению к Его Высочеству вице-королю Альдераана была предсказуема до мелочей. На то, что ситх сдержит когда-то данное слово, Органа даже не надеялся… Платить по счетам уязвлённому самолюбию Тёмного Лорда? Увольте…
«Ну что ж, моя королева, у тебя ещё есть время одуматься, у тебя ещё есть шанс…»
Мы все были слепы. Понимаешь, все! И ты привела его на этот трон! Ты тоже!
«Я? Да. И я тоже…»
Думаешь, твой сопливый щенок ждёт тебя с распростёртыми объятиями? Как бы не так! Он ненавидит тебя со всей силой, с какой только может ненавидеть ситх. Ты предала его! Именно ты и никто другой!
«Да. И я – тоже…»
Значит, я услышу это от него самого…
Падме, опомнись! Ещё раньше до тебя доберётся Император! Нет… ты ему не нужна. Но ты прекрасно знаешь, кто ему действительно нужен.
Страх в огромных глазах.
«Кажется, проняло…»
А мне действительно нужна ты…
Не брезгуешь?
Он дёрнулся, как от пощёчины.
- А вы – весьма благодарная особа, сенатор. Я вот только одного никак не могу понять – зачем тебе этот… - Органа задумался, подыскивая достойный слуха леди эпитет, - полутруп? Не спорю, мальчик на побегушках у императора – достойная карьера для рабского выродка…
Тебе бы хотелось оказаться на его месте, не так ли, Бэйл?
Ты… - едва сдерживаемое бешенство перекосило правильные черты породистого его лица…
Отвратительно липкое чувство неизбежности во всём.
В золотом шаре Альдераанской звезды, огромным костром поднимающемся из-за горизонта – неизбежность...
В безмолвном волнении серебряных трав – неизбежность…
«Я знаю…
Ты пройдёшь мимо, едва скользнув невидимым за линзами маски взглядом по моему лицу.
Я знаю…
Ты не принадлежишь ни мне, ни себе. Принадлежишь ли ты тому, кто подарил тебе подобие жизни?
Я знаю… И в этом тоже – неизбежность. Ты принадлежишь своей Судьбе, а я…».
Падме… - он не был бы дипломатом… - Я умоляю тебя – вернись. И ты будешь королевой. Моей королевой. Неужели ты ещё не поняла, Падме? Единственный твой шанс – забыть всё или…
«Хочешь, я подарю тебе этот мир?..»
«Энекин?»
* * * * *
Огромная пустая зала.
Тишина…
Белая антигравитационная платформа.
Холодная тишина…
Белое платье. Белое лицо. Белые руки сложены на груди.
Холодная великолепная тишина…
Тёмные волосы – короной вокруг головы. Кажется, она вот-вот проснётся. Дрогнут ресницы. Приоткроются в сонном вздохе губы. И вся эта тишина, холодная великолепная траурная тишина взорвется, рассыплется осколками льда под водопадом ожившего, проснувшегося вместе с ней пространства.
Он ненавидел его. И любил её.
