Но больше всего ее поразил тот факт, что при отсутствии источников освещения она прекрасно видела весь проход, до самого конца, где он поворачивал в сторону.
После секундного колебания Корсо уверенно, как человек хорошо знакомый с внутренним устройством корабля, двинулся вперед и вывел на экран изображение внутренней части корабля. Нетрудно было догадаться, что перед ними схема реликта с выделенными цветом коридорами и каютами, представляющими собой лишь незначительный фрагмент огромного судна.
Корсо был напряжен и явно нервничал, а Дакота снова почувствовала что-то, как будто за бледными стенами прятался чужой, непонятный разум. Изливающийся отовсюду свет вызывал ощущение уязвимости и беззащитности. Куда спрятаться, если вокруг тебя нет теней?
Корсо дотронулся до чего-то на панели, расположенной ниже экрана. Появились новые изображения, судя по всему, других помещений реликта. Их сопровождали абсолютно непонятные строки, написанные, как Дакота решила, на инопланетном языке. Ее «гост» осторожно определил часть текста как древнюю форму машинного языка шоулян.
Корсо снял перчатки и вытер руки о гелевый костюм, еле слышно что-то пробормотав. Здесь было довольно тепло — еще один признак того, что системы корабля все еще функционировали.
— Итак, — сказал Корсо, вынимая что-то из кармана. — Наступает момент истины.
Он поместил предмет — серую коробочку размером едва ли больше человеческого пальца — в нишу под экраном. Через мгновение слабое, но вполне различимое жужжание наполнило воздух. Дакота ожидала, что в коридоре вот-вот появится какое-нибудь рассерженное чудовище, чей многовековой сон столь бесцеремонно прервали люди. Но ничего подобного не произошло, если не считать появления новой серии изображений и малопонятных данных, молнией промелькнувших на экране.
Вслед за ними снова появилась та же самая карта, только теперь часть коридоров и помещений были окрашены в зеленый цвет, тогда как на первом изображении они были голубыми. Арбенз и Гарднер заулыбались, что-то радостно закричали, и даже Киеран выдавил из себя слабую улыбку.
— Отличная работа, Корсо, — воскликнул Арбенз, похлопав его по плечу. — У нас есть доступ на главную палубу или к двигателям?
Корсо покачал головой.
— Нет, но это гораздо больше того, что можно было ожидать. Тем не менее сенатора это заявление нисколько не обескуражило.
— Опробуем интерфейс машинной башки.
Дакота уставилась сначала на Арбенза, потом на Корсо, но тот, избегая ее взгляда, лишь стиснул зубы и, как ей показалось, виновато вздохнул.
— Вперед, Лукас. — Сенатор повернулся к Дакоте и вкрадчиво улыбнулся. — Я не зря сказал, что тебе это понравится. Мы приготовили кое-что особенное и хотим, чтобы ты доставила этот корабль на Редстоун.
Ошеломленная услышанным, Дакота просто кивнула.
Звук быстрых шагов снова наполнил тишину, когда Корсо повел их дальше по коридору в самое нутро инопланетного монстра. Маленькие обслуживающие роботы скакали впереди, очевидно, проверяя, не поджидает ли за поворотом какая-нибудь опасность.
— Кто бы ни построил этот корабль, это были не шоуляне. Но они контактировали с ними. В операционных системах реликта содержатся трансляционные протоколы, позволяющие общение между машинами обоих видов. Это что-то вроде Розеттского камня — ключ к пониманию того, кто они и откуда появились.
— У них есть какое-нибудь имя? — спросила Дакота, когда они прошли в другой коридор, где в разорванной щели находился еще один экран.
— Мы не смогли пока это расшифровать, — ответил Корсо. — Но решили называть их Магами. — Он посмотрел на экран и повернул направо; остальные последовали за ним.
От нетерпения Дакота покрылась гусиной кожей. Остановились они в месте пересечения коридоров. Корсо поднял руку. Указания были небрежно написаны на карточках, прикрепленных к стенам. Дакота увидела закругленные двери, выглядевшие скорее оплавленными, чем сконструированными подобным образом, и ведущие во внутренние помещения.
— Здесь нам удалось подключиться к главной подсистеме управления, — объяснил Корсо, кивая на одну из дверей. Дакота увидела инструменты, сваленные у входа.
Корсо повернулся к Арбензу.
— Отсюда начинается новая территория. Я не могу гарантировать, что если мы решим идти дальше, то не столкнемся с какими-то неожиданными проблемами.
Киеран кивнул.
— Реликт уже доказал, что умеет убивать, сенатор. Может быть, вам лучше вернуться назад?
Арбенз покачал головой.
— Если бы что-то должно было произойти, это уже случилось бы. Кроме того, данная часть реликта безопасна, не так ли Киеран?
После недолгого колебания Киеран согласился.
— Мы надеемся, что это так. Но твердых гарантий нет.
— Этого для меня достаточно. Мистер Корсо, техники уже выполнили ваши указания. Рабочее место для машинной башки готово.
Корсо неуверенно кивнул.
Арбенз повернулся к двум сопровождавшим их работникам станции.
— Лунден, Иванович, поручаю вам убедиться, что помещения под зеленым кодом безопасны для технической группы. Следуйте стандартным процедурам и, бога ради, не теряйте друг друга из вида, как это случилось в тот раз.
Когда они ушли, Арбенз обратился к Гарднеру.
— Дэвид, нам надо кое-что обсудить. А вы, Корсо, проверьте интерфейс. Мы подождем здесь.
После недолгих колебаний Корсо жестом предложил Дакоте следовать за ним. Бросив быстрый взгляд на Киерана, она пришла к выводу, что тот без раздумий применит силу в случае ее отказа подчиниться.
Вслед за Корсо Дакота вошла в абсолютно безликое помещение с низким потолком. В центре стояло интерфейсное кресло, точно такое же, как на борту «Гипериона». Из-под него тянулись кабели, исчезающие в отверстиях в полу.
Корсо дотронулся до кнопки с одной стороны кресла, и панели, как лепестки, отошли в стороны, открыв сиденье внутри.
— Клянусь, тебе ничего не грозит, — твердо заверил он, оглядываясь на дверь. — Я много раз проверял все и перепроверял. Эта штуковина… этот корабль создан специально для управления машинной башкой. Или по крайней мере кем-то подобным.
Дакота дотронулась до одной из панелей и кивнула.
— Что-то ты не очень удивлена, — заметил Корсо.
— Инопланетным эквивалентом машинной башки. Ты это имеешь в виду?
Вообще-то фриголдер был прав. Дакота уже догадывалась, что между ней и тем, кто пилотировал когда-то корабль, есть что-то общее. Только так можно было объяснить странные ощущения, которые она испытывала с тех пор, как шаттл совершил посадку на Теоне.
