Он полностью был поглощен собственными мыслями. То он думал о своих товарищах оставшихся в подъезде, то о свое девушке, которой обещал повезти к себе в село знакомиться с родителями, то о непонятных существах, с которыми он раньше не сталкивался. Мысли в голове Тарасенко путались, менялись, и он, в конце концов, постарался вообще ни о чем не думать.
После двадцати минут бесполезных блужданий, он остановился, и понял, что происходит что-то непонятное. Он давно уже должен был куда-то придти. Любой коридор, в любом доме рано или поздно заканчивается.
– Что за чертовщина, – пробормотал Тарасенко, сбивая одним движением руки шлем на затылок, – Может, я не туда повернул? Блин, как не туда? Поворотов ведь не было, – Тарасенко озадаченно осмотрела. Он был один в пустом коридоре. Ему вдруг захотелось выстрелить из подствольного гранатомета в стену, пробить ее и посмотреть, что за ней находится. Искушение было очень большим. Тарасенко отступил назад, поднял автомат, но в этот момент до него донесся чей-то голос.
Тарасенко одновременно обрадовался и насторожился. Ему везде уже начинали мерещиться таинственные существа. Может, они каким-то образом узнали, что он пошел в разведку, и хотят заманить в ловушку? Тарасенко, осторожно ступая, направился на звук голоса. Стон повторился. Потом еще и еще. Тарасенко уже знал, что это была женщина.
Он не ошибся. Метров через десять, в стене, он увидел нишу, в которой сидела женщина, и прижимала к себе маленькую девочку. Женщина была очень испуганной и бледной. Девочка, пряча лицо у нее на груди, обнимала женщину маленькими ручками за шею.
Увидев женщину с ребенком. Тарасенко облегченно вздохнул.
– Кто такая? Документы есть? – тем не менее, грозно спросил он.
Женщина, словно только и ждала этого вопроса. Молча протянула сержанту свой паспорт. Тарасенко молча взял документ, и принялся его изучать, не понимая даже, что держит паспорт верх ногами. Ему казалось, что он держит паспорт правильно.
– Все в порядке, гражданка, – он вернул паспорт женщине.
Женщина взяла документ и куда-то его спрятала. Тарасенко хоть и смотрел на нее, не отрывая глаз, не заметил куда именно.
– Что вы здесь делаете? – спросил он.
– Женщина открыла рот, закрыла, снова открыла. Говорить она не могла.
– Может, водички? – догадался предложить сержант Тарасенко.
– Спасибо, – проговорила женщина, схватив протянутую ей бутылку. Сделав несколько глотков, вернула бутылку Тарасенко.
– А ребенок? Может, тоже хочет? – удивленно спросил Тарасенко.
– Верно, – женщина дала бутылку с водой девочке. Черноволосая девочка, пряча от сержанта лицо, отпила немного из бутылки.
– Что вы здесь делаете? – спросил Тарасенко, оглядывая женщину с ног до головы. Что-то с ней было не в порядке. Но что именно, определить сержант не мог.
– Не знаю, – спокойно ответила женщина.
– Как не знаете? – изумился Тарасенко, – Вы что, живете в этом доме? Может, прячетесь?
– Женщина смотрела на него, но словно не видела.
«Ненормальная какая-то, – подумал Тарасенко, – И что мне с ней делать теперь? Хотя, какое мне до нее дело. Сидит себе ну и пусть сидит. Может, с мужем поссорилась или еще что-то случилось».
– Ладно, гражданка, мне пора, – официальным тоном проговорил Тарасенко, и собрался идти дальше.
– Возьмите нас с собой, товарищ офицер, – внезапно попросила женщина.
Обращение «офицер» польстило Тарасенко, и он посмотрел на женщину более дружелюбно.
– Вас как зовут? – спросил он.
– Марина, – ответила женщина, поправляя одежду девочки, – Это моя доченька, Жанна.
– Вот как, – Тарасенко вдруг вспомнил, что он совершенно забыл о задании и ос своих товарищах. Как будто их и не было.
– Хорошо, Марина. Я вам помогу. Только у меня задание. Постарайтесь не отставать.
– Хорошо, товарищ офицер. Мы не будем вам мешать. Мы тихонько будем идти сзади, – Марина быстро продлялась на ноги, суетливо принялась собирать какие-то вещи.
– Павел, – представился сержант Тарасенко.
– Что? – не поняла Марина.
– Павел меня зовут, – повторил Тарасенко.
На лице женщины появилась улыбка.
– Приятно с вами познакомиться, Павел.
– Мне тоже. Ладно, пошли.
Лицо Тарасенко сделалось серьезным, и он уверено зашаг вперед по коридору. Женщина с ребенком на руках шла следом.
Тарасенко шел, но его нисколько не удивляло, что в коридоре нет дверей. Стены освещались бледным светом, никто не появлялся и не нападал.
Женщина, представившаяся Мариной, следовала за ним попятам, и время от времени о чем-то шепталась со своей дочкой.
– А вы собственно куда идете? – спросил Тарасенко, поглядывая на свои часы.
– С вами, – просто ответила женщина.
– Как со мной? – изумился Тарасенок, – со мной вам нельзя. Со мной опасно. Я на задании.
Вы разве не видели, что происходит во дворе дома? – Нет. А что там происходит? – спросила женщина.
– Появились неизвестные существа, – ответил Тарасенко, полагая, что ему нет смысла скрывать от нее правду. Если она живет в этом доме, то сама все прекрасно видела.
Тарасенко шагал не оглядываясь, и нее видел, что женщина начала меняться. Лицо ее начало вытягиваться, волосы потянулись густыми каплями вниз. Ноги ее постепенно срослись, и она превратилась в темно-серый столб.
Маленькая девочка осталась одна. На изменения своей мамы она ответила равнодушным спокойствием. Как будто ожидала этого. Она внимательно осмотрела неподвижный столб, потом посмотрела в спину Тарасенко, и мелкими шажками поспешила за сержантом.
– Почему вы молчите? – продолжал говорить Тарасенко не оборачиваясь, – Нас вызвали по тревоге. Во дворе дома появился неизвестный объект. Странно, что жильцов нигде не видно. Вот я и вызвался в разведку. Правда, куда идти, толком не знаю.
Молчание за спиной вызвало у Тарасенко подозрение, и он обернулся. Перед ним стояла маленькая девочка, и, подняв голову, пристально смотрел снизу вверх темными глазами.
– А где…где твоя мама? – удивленно спросил Тарасенко, оглядывая коридор. Он решил, что женщина отстала по каким-то своим делам, – Марина, где вы? – громко позвал он.
– Мамы нет. Не кричите. Услышат, – проговорила девочка, и подошла к нему ближе.
Тарасенко, хоть и был здоровым мужиком, невольно попятился от нее.
– Как нет? А где она? – спросил он, глядя на девочку.
– Мама ушла. Туда, – девочка показала пальчиком на стену.
– А когда вернется? – Тарасенок вдруг стало жарко. Он понимал, происходит что-то неладное.
