Шла в нашу каюту, погруженная в мысли. С каждым шагом они стремились к нулю, уступая место ужасной усталости. Я мечтала вернуться в кровать к Рихару и немного поспать. Хотя, с моим мужем… Не факт, что получится.
Когда первый раз показалось, что за мной следят? Наверное, в тот момент, когда миновала длинный коридор, затем свернула к лифтам во втором секторе. Черная фигура в мантии Наставника следовала за мной. Почему бы и нет? — спросила у себя. На станции полно Наставников. Видимо, кому-то со мной по пути, как раз из сектора «А» на третий уровень палубы «С».
Он нагнал меня в одном из полутемных коридоров «Ариха». Я не ожидала агрессии, пропустила удар. Меня толкнули в спину, впечатав в стену. Повернулась, обомлела, увидев еще один призрак из моего прошлого, который воскрес, хотя давно уже был упокоен в моих воспоминаниях. Наставник Гахри наставил на меня лазерный пистолет.
— Узнала? — спросил он, и я поразилась ненависти, прозвучавшей в голосе, исказившей его узкое, смуглое лицо. — Вижу, узнала. Я тоже тебя запомнил, Маша Громова! Дочь военной преступницы и олигарха… Следил за каждым твоим шагом, твоим взлетом. Ты высоко забралась, девочка! Но упадешь оттуда с моей помощью. Знаешь, почему?
— Почему? — прошептала я, уставившись в черное дуло пистолета. Оттуда на меня смотрела смерть.
— Потому что ты — ошибка природы. Плод любви преступницы и выродка из богатого рода. Тебя должны были казнить в Центральной Тюрьме. Так почему не казнили?!
— Передумали, — ответила ему, облизнув губы.
Что делать?! Кричать, звать на помощь? Никого нет поблизости! Оружие мне не полагалось по рангу, а вот Гахри… Пистолет подрагивал в руке убийцы. Худой палец лежал на спусковой кнопке. Наставник не собирался отпускать меня живой.
— Я долго задавался этим вопросом. Пока, наконец, не понял, в чем заключается моя миссия. Исправить эту ошибку.
Дернулась, понимая, что монолог окончен. Все. Все! Не будет ни диалога, ни прощального слова приговоренной к смерти. Черный паук не собирался тащить жертву в паутину своей каюты, чтобы насладиться ее мучениями, дав шанс придумать пути отхода. Вместо этого он просто напросто меня пристрелит. В третью утреннюю циклинию, в пустом коридоре сектора «С», неподалеку от каюты, в которой спал мой муж.
Кинулась на Гахри, хотя понимала, что не успею. Порадовалась, что переговорила с дедом, а он — поклялся, что Рихар будет жить. А вот я… Оранжевый луч разрезал пространство, вгрызаясь в грудь.
В этом месте не было понятия пространства и времени, оно не обладало ни запахом, ни вкусом. В нем не было ничего, кроме Вечности, живущей по собственным законам. Но я не собиралась ей подчиняться, пытаясь вернуться в мир, который только что покинула. Ведь в нем остались те, кого я любила.
Я не хотела умирать. Не сейчас!
Металась, разрывая Нити Мироздания, чувствуя, что меня зовут. Обратно, на «Арих», ставший счастливым и несчастливым одновременно. Я слышала голос мужа, который просил, умолял не уходить к Темным Богам, вернуться к нему, и была готова на все, но не могла найти выхода. Наконец, отдавшись интуиции, почувствовала притяжение — меня звали и ждали в другом месте.
И я полетела… Туда, где были странные города, построенные из субстанции, меняющей форму по воле хозяев. Существа, их населявшие — нет, не люди — тоже изменяли форму своих тел. Им не нужны были технические средства, чтобы передвигаться по планете, они делали этого усилием мысли. Я многое увидела, но мало что поняла — необычные строения, удивительные достижения, огромные машины, на которых покоряли космос, давно уже усмирив надпространство.
Засмотрелась на прекрасную планету, пока не ощутила, что на меня смотрят в ответ. На миг разглядела того, кто позвал меня в гости. Вернее, существо специально приняло изначальную форму. Застыло передо мной, предоставив возможность его разглядеть. Он был человекообразным, но гены кошачьих давали о себе знать. Светлая шерсть, рудимент хвоста, плоское лицо с круглыми глазами. Говорить не говорил, но я улавливала то, о чем думал. Вернее то, что хотел показать. Миллионы лет назад его предки отправили в космос контейнеры с биоматериалом, когда их звездная система замерла перед угрозой уничтожения ваграми. Им все же удалось победить захватчиков. Вернее, те ушли, навсегда оставив их в покое, но контейнеры разлетелись по Галактике. И мы получили кошачьих, расселившихся по пригодным для жизни планетам.
— Вагры ушли? — мысленно переспросила я. — Но почему?!
— Они ушли, чтобы больше не вернуться, — таков был ответ. — Приходи, и мы покажем.
На этом интересном месте меня закрутило, завертело, протянуло сквозь игольное ушко мироздания, выкинув в привычную реальность, в которой были резкие запахи больницы, мое слабое, безвольное тело, попискивание приборов и вздох человека, находившегося рядом со мной.
Я… Я вернулась! Попыталась открыть глаза. Получилось, но не сразу.
— Майри! — воскликнул Рихар, склоняясь надо мной. — Ты очнулась! О, святой Тахир!..
— Его только здесь не хватало, — пробормотала в ответ.
Муж улыбнулся. Радость от его присутствия заполняла теплом тело, возвращая меня к жизни. Я смогла поднять руку и коснуться мужа, когда он пересел на мою кровать. Обнял, затем осторожно переложил себе на колени. Молчал, а я… Я увидела, как шевелились его губы, когда беззвучно благодарил богов.
Ну, что же, пусть благодарит! Ведь это чудо, что я выжила и находилась, по-видимому, в медблоке космической станции — стерильная комнатка три на четыре метра, кровать, столик, пару кресел. Рядом — похожий на разноцветный солярий регенератор. Наверное, меня, еще живую, успели донести до регенератора. А потом, благодаря продвинутой медицине и собственным повышенным способностям к восстановлению, вернули к жизни.
— Сколько я была без сознания? — спросила у мужа, когда он перестал сжимать меня в объятиях.
— Шесть циклиний. Майри, я думал… Боги, о чем я только не думал! Что только не пообещал Тахиру!.. — он коснулся моих губ, а я обвила его шею руками, осознав, что рай, вообще-то, вовсе на Седьмом Небе или и седящя одесную Отца, а в медблоке станции «Арих».
— Надеюсь, ты не пообещал ему свою бессмертную душу, — улыбнулась я, когда муж разорвал поцелуй.
— Готов отдать, — сказал он, — все. Ради тебя.
