Но на «оперативного», то есть на работающего по заданию контрразведки, его почему-то не взяли. Не то, чтобы данные не подходили, хотя Быков и не имел опыта даже службы в армии. Просто чиновники соответствующих служб СИ посчитали, что ему больше подойдёт интеллектуальная работа «прогрессора». Впервые, когда Саша услышал термин, он удивился, но оказалось, что это не совпадение: кто-то из специалистов Содружества позаимствовал словцо из творчества Стругацких.
Чтобы лишний раз не «светиться», два из трёх состоявшихся отпусков он провёл вне Земли на курортах Содружества и среди землян в новых колониях. «Может, попроситься работать за границу, чтобы не России?» – подумал он. – Буду себя чувствовать более естественно в иной обстановке…»
Мелодично пискнул дверной звонок, и Саша пошёл открывать.
Виктор выглядел озабоченным – это сразу бросилось в глаза. Сняв плащ, он попросил чаю и немного перекусить.
– Разогреть чего-нибудь существенного? – спросил Александр, и тут же спохватился, что таковое вряд ли у него имеется: он обедал в ресторанах или кафе, дома практически не готовил, и единственным «существенным» могла стать замороженная пицца или пельмени из морозильника.
Виктор протестующее помахал рукой и изобразил движение, словно намазывал масло на кусок хлеба:
– Да бутербродик какой-нибудь – и хватит! Спасибо!
– А может, по чуть-чуть?.. – Быков показал пальцами символ стакана, но гость помотал головой:
– С удовольствием бы, но – увы! Мне сегодня много кататься туда-сюда.
Александр с разочарованным пониманием кивнул и отправился заваривать чай. Пока он кипятил воду и поджаривал тосты, Виктор уселся в кресло в гостиной и принял расслабленную позу, закрыв глаза. Всё говорило о том, что патрон не на шутку устал.
Александр расставил на столе чашки и пару тарелок, налил чаю. Виктор сразу схватил бутерброд и начал сосредоточенно жевать, а Быков ждал, прихлёбывая мелкими глотками вкусный китайский чай.
– Ты не обижайся, – не прекращая двигать челюстями, проговорил Виктор. – Я понимаю, тебе хотелось бы иногда посидеть с кем-то из своих за кружкой пива или рюмкой коньяка, но работа у нас такая. У оперативников проще, они всегда в тесном контакте, группой, как правило, а ты – прогрессор! Работа сугубо индивидуальная, так меньше шансов «засветиться»…
– Да понятно! – резковато махнул рукой Быков, помолчал немного, и, глядя в стену, спросил: – Может, мне в оперативники перейти, а?
Виктор проглотил кусок и вдруг усмехнулся, мотнув туда-сюда головой.
– Ну, если очень захочешь…
Быков стал внимательно смотреть на него.
– У оперативников в этом смысле жизнь, конечно, интереснее, – продолжал Виктор, – но там надо быть готовым, что и тебя могут кокнуть, и самому придётся в кого-то стрелять, и не только из парализатора. Ты готов, что тебя каждый день могут кокнуть?
Александр искренне пожал плечами:
– Меня и здесь могут кокнуть…
– В принципе, да – могут. И тело твоё похоронить, и клоном заменить или в мозги личность чужака подсадить! Но вероятность невелика: альтерам выгоднее таких, как ты, просто раскрывать и направлять дипломатические ноты, куда следует. Ладно, ближе к делу: сам-то реально готов ниндзя изображать?
– Не вполне понял, к чему это ты? Если вообще, то да: я пошёл бы в оперативники, – заверил Александр.
Виктор прищурился, и Быков насторожился, пытаясь отыскать в выражении лица шефа насмешку.
– Значит, готов?!
– А почему нет?! – немного поспешно ответил Быков. – Знаю, что послужного списка в десанте у меня нет, но в центрах подготовки могут научить быть кем угодно, ведь так? Да меня уже и научили кое-чему, что не всякий земной спецназовец умеет!
Виктор понимающе кивнул и взял новый кусок поджаренного хлеба с сыром:
– Верно, верно. Но знаю, что одному тебя не учили – убивать. Ты убить готов?
– Врага – конечно! – немного запальчиво ответствовал Саша.
– Врага! – грустно улыбнулся координатор сектора. – А если ты не уверен, что это враг, а устранять, то есть, попросту – мочить, надо? Так сказать, для профилактики! Потому как ошибка в сторону признания «своим» может дорого обойтись. И подобных вариантов в оперативке – выше крыши! – он показал рукой, как высоко.
Быков пожал плечами. Виктор продолжал жевать и смотреть на него в упор:
– Вот недавно у нас был случай: агенту пришлось свою подругу, фактически жену, устранить – альтеры подменили её клоном…
– М-да, – пробормотал Быков, – нашего агента? Наглеют!
– Увы, да! Наглеют, и во многом из-за того, что наши верхи слишком либеральничают. Но сейчас не об этом. Ты убивать готов?
Быков снова неопределённо пожал плечами – вроде как готов, если в соответствующей ситуации, но ничего не сказал.
– То-то и оно! – заключил Виктор, смачно откусывая от бутерброда. – Знаешь, а вот кто в тебе точно пропал, так это повар! Вкусно получается.
– Хлеб поджарить – чего же тут уметь?!
– Не скажи! – Виктор вздохнул. – Многие и этого не могут, сожгут – и всё.
Александр ухмыльнулся, пробормотал «Тостер попался хороший», и отхлебнул чаю. Он никак не мог понять, в чём цель визита патрона. Не за тосты же похвалить?
– Голову ломаешь? – словно читая мысли, поинтересовался Виктор, но Быков знал, что орхане этого делать не умеют, во всяком случае, без специальной аппаратуры, да и с ней можно лишь весьма условно угадывать, что творится в голове другого существа.
К счастью, мысли на расстоянии не умела читать ни одна из известных цивилизаций, и это лишний раз подтверждало для Александра, что есть в мироздании нечто, что не скоро, если вообще станет подвластно кому бы то ни было, несмотря на полёты через космические бездны и тому подобные штучки. В общем, человеческая душа, как и душа камалов или ларзианцев, оставалась самыми большими потёмками во Вселенной…
Виктор молча доел бутерброд и запил чаем. После чего откинулся на спинку кресла, удовлетворённо отдуваясь и тщательно вытирая руки салфеткой.
– Ну и?.. – Быкову изрядно надоели хождения вокруг, да около.
Виктор старательно вытер последний палец, и, скомкав салфетку в тугой шарик, метнул в пустую чашку. Шарик ударился о край чашки, подскочил и отлетел в сторону, попав в открытую сахарницу.
– О-па! – с разочарованием скривился Виктор. – Извини, не хотел.
– У тебя настроение хорошее, что ли? – съязвил Александр.
Виктор вдруг стал очень серьёзным.
– Да нет, скорее – наоборот, – вздохнул он. – Это потому, что приходится тебя просить заняться оперативной работой, о которой мы столько рассуждали.
Лёгкое возбуждение, которое начало копошиться в груди Александра, приобрело законченные ощущения:
