года назад. Будешь молить их остановиться, умолять сделать это с тобой, лишь бы не трогали его. Но, поверь, они и так сделают это с тобой… А потом… Ха-ха-ха. А потом…
Не успел Уильям и опомниться, как Джеймс размашистым ударом в щёку с левой руки повалил его на одно колено. По челюсти прошлась лёгкая волна боли и тут же отозвалась полным онемением зубов. Не поднимая взгляда, он провёл двумя пальцами по краешку губ с правой стороны. Кровь — конечно, кровь. Выплюнув красноватую слюну, он быстрейшим движением нанёс апперкот своему напарнику, который стоял, склонившись над ним. Тело повалилось на багажник авто, но вовремя ухватилось рукой, лишь ногами запутавшись у грязной земли. Наступило затишье. Наёмник, убедившись, что все зубы целы, с трудом пытался подняться на ноги — приходилось руками отталкиваться от земли, потому что вестибулярный аппарат никак не хотел приходить в чувства. И только в тот момент он заметил, что на пацане действительно была новая одежда — старая рыбацкая жилетка и потёртые брюки сменились однотонной чёрной кофтой, которая точно не подходила для зимы, и серыми, отдаленно похожими на джинсы, штанами. На ногах же красовались кустарные ботинки бледно-чёрного оттенка, грубо сшитые из кусков ткани и кожи, но с чрезвычайно прочной подошвой — минимум красоты, максимум практичности.
— Эй, а давай изобьем его?
Тёмная фигура из мыслей Хантера появилась прямо рядом с Джеймсом. Её голос стал куда более хриплым и глухим. Она, насколько помнил бывший пилигрим, редко предлагала достойные идеи… И волосы её тоже стали белыми.
— Давай же, старик. Несколько точных ударов и всё — закинули его в машину, поехали. Он простит. Как и в тот день, с его отрядом. Помнишь эти крокодильи слёзы? — она села на колени и смотрела Виттиме прямо в глаза. — Большие капли солёной воды стекали по этим щекам. Кажется, он хотел умереть ровно так же, как и ты много раз до этого. Но твоё желание ведь сильнее, верно? Чувствуешь всю ту тяжесть и кислоту в груди и горле, если снова упустишь свою возможность? — мрачная тень подошла впритык к Хантеру и коснулась его сердца; глаз у неё всё же не было. — Решайся, старый. Этот пацан будет обузой, ты знаешь это.
Уильям Хантер нахмурил брови и посмотрел своему оппоненту прямо в глаза — нужно было гнать эти мысли, пока они не заняли в его голове главенствующее место. «Нет, — думал он. — Нет».
— Сказал же — хватит, — едва проговорил Джеймс, держась за челюсть.
— Я лишь хотел, чтобы ты понял всю картину.
— Да я уж давно, блять, понял! Но меня то ты за что?
— За то, что ты, сволочь, поехал в Кав-Сити за какими-то тряпками, даже не зная, что со мной. «Я догоню», — вовсе не значит, что догоню аж до этого треклятого города. Я мог прийти раненым. Мог не прийти вовсе. Каждая секунда была счету, а ты решил изображать из себя молодую мать. Отличная работа, напарник, — он протянул руку Джею, который всё ещё не мог подняться с колен.
— Ну… Ты же неплохо справился, — руки с громким хлопком сцепились в замок. — Сумел покрасить волосы и найти машину, — Уильям не оценил этого сарказма. — Единственное, что я вынес из твоей речи — мальчика нельзя оставлять здесь. Он ведёт ко мне, так или иначе. А значит — ведёт к нам. Его схватят и нас станут искать за пределами города, назначив цену за голову. Ты ведь хорошо запомнил наши лица, верно? — мужчина обратился к парню, тот неуверенно кивнул. — Видишь.
В голове Уильяма «Из Джонсборо» Хантера пронеслась лишь одна простая мысль: «Блять» — кажется, его козырь сыграл против него же самого. Но, как и во многих других ситуациях, он не был намерен сдаваться так легко:
— Тогда в чём твой план?
— Какой план?
— Я не отрицаю твоих слов, но и не отказываюсь от своих: в кратчайшее время ты должен избавиться от него или ты остаёшься с ним и крутишься так, как знаешь. В чём твой план?
— Хан…
— Здесь не будет второго варианта. Не сегодня и не сейчас. Тогда, когда я давал тебе выбор, ты решил остаться со мной. И сегодня я напоминаю тебе об этом решении. Ты — мой напарник, и ты мне нужен. Мы направляемся обратно в Оклахому, а он должен исчезнуть. Если всё пройдёт удачно — я снова дам тебе этот выбор и не буду судить, чтобы ты не выбрал. В чём твой план?
— Ну… Я… А что, если отдать его военным? — в голове мужчины словно наступило прозрение, Уильям театрально покосил голову в сомнении. — Да, точно! У них же мало людей, а этот генералишка наверняка захочет видеть ещё одного перспективного рекрута!
— Не уверен, что это так. Если нас не пристрелят по возвращению — будет уже отлично.
— Ну… Но попытаться же стоит. Это ближайшее место, если ты направляешься на юг. В домике в Стилуотере еды нет — только выпивка, да и я бы там его не оставил…
— Выпивки тоже нет. И от дома мало что осталось.
Виттима не без удивления косился на старика — кажется, он вспомнил, при каких случаях они условились пить то, что прятали.
— Ты обязан будешь рассказать мне всё, что произошло за эти пару дней. Но сначала: к чему такая спешка?
— В одном ты точно прав — когда-нибудь я буду обязан тебе это рассказать. Когда-нибудь, — между диалогом повисла тишина, большинство вопросов сменялось новыми, а ответов всё не приходило.
— Так что… ты согласен его оставить?
— В машину.
— Согласен?
— В машину, — более сурово потребовал Хантер, не желая давать прямой ответ.
Старик из Джонсборо быстро завёл автомобиль и ринулся через мост. Утро встречало троих людей приятной прохладой и свежим воздухом после очередного подобия дождя. Проезжая под искусственной рекой, Уильям лишь подумал о том, до какой ширины ссыхался тот водоём в период засушливого лета. «Вот уж точно — непрочные стены». Мост в зеркале заднего вида медленно поднимался и, вместе с тем же, исчезал из виду. Наёмник думал о том, что подымай их машина слои пыли, скрыться было бы куда сложнее, но нет — бледно-синий и местами ржавый мустанг с большой лёгкостью расталкивал колёсами
