Сомнений не оставалось: в этом месте нет жизни. Только холод и смерть.
— Ужас. На кладбище и то поуютнее.
— Как с языка снял.
— А вот и наши вещи — танк указал на четыре силуэта из праха.
Получен урон: 50 ед.
Меня вдруг резко скрутило в приступе рвоты.
— Влад, что с тобой? — забеспокоился Герман — Ты в порядке?
— Да… кхарр-тьфу… нормально. Сейчас. Дайте мне минуту.
— Ничего себе у тебя голос охрип!
— А ты думал, так блевать — отозвался шаман, задумчиво трогая себя за лицо — Чёрт. Кажется, я сгорел на солнце. Ни у кого, случаем, нет увлажняющего крема?
— Тебя лишь это сейчас волнует?!
— Нечего срываться на мне, многоуважаемый танк. Я просто-напросто констатировал факт. Кроме того, у тебя самого морда ничуть не лучше моей.
— Да плевать мне на морду. Что делать будем? Воу! — Герман аж подпрыгнул на месте — Народ, меня что-то только что укусило! Кажется.
— Уа!
— И не тебя одного. Меня тоже — Эстир так и остался невозмутимо сидеть на камнях, втирая в лоб и щеки какую-то зеленую слизь — И нечего так смотреть. Это всего-лишь алое. Нашел во внутреннем кармане рюкзака. Хотите?
— Обойдусь.
— Значит так — продолжил шаман — Есть три новости: хорошая, плохая и крайне отвратительная. С какой начать?
— С хорошей. Всегда с хорошей!
— Испытание не закончилось. Мы по-прежнему находимся на территории подземелья «Врата Аргентависа».
— А плохая?
— Плохая новость заключается в том, что моё «паучье чутьё» буквально вопит от ужаса, недвусмысленно сигнализируя о нависшей угрозе, однако я решительно не понимаю в чем дело. Белиберда какая-то, из тупого набора слов… Скорее всего, это означает, что воздух, которым мы дышим отравлен. Но это не точно. И последнее: сложность испытания изменила правила.
— Поясни?
— Мы не покинем подземелье пока не пройдем его до конца. Так что теперь остается либо продолжать двигаться вперед, минуя переходы один за другим, либо сразу вставать в очередь за билетами до кладбища душ.
— Ты же говорил, что если мы умрем, то всё? Финиш!
— Да, я так думал. И обычно именно это и происходит, однако, не в этот раз. На моей памяти это вообще первый и единственный случай, когда испытание не заканчивается смертью.
— Получается, убей мы себя в пустыне, то все равно бы ничего не изменилось?
— Да.
— Отлично! Просто здорово! «Нам нужна максимальная сложность, парни» — передразнил шамана танк — Превосходный совет. Молодец!
— А я знал, что Гундахар увяжется следом? Это из-за него система посчитала нам средний уровень, как тридцать девятый! Уверен, за всю историю существования 49-й Начальной Зоны подобного ни разу не происходило.
— Тоже мне, провидец.
— Ой, да что я вообще перед тобой оправдываюсь? — обиделся Эстир — Правильно говорят: невежество всегда очень говорливо.
— Чья бы корова мычала!
— Заткнись.
— Ладно, не ссорьтесь.
Получен урон: 500 ед.
Я болезненно сжался, на мгновение ощутив ту самую гамму непередаваемых ощущений, что я уже испытывал в момент инициации и персонального визита системы. Будто бы миллионы крошечных молний прошивают моё тело насквозь.
— Бууээ!
Германа и Гласа синхронно стошнило.
— Ух…ё.
— Гер, ты мне только что напомнил Питера Гриффина.
— Господи… тьфу… и у тебя еще остались силы шутить?
— Прости. Это — реакция на стресс.
— Всяко лучше, чем паника — согнувшись в три погибели, прохрипел Эстир — Чёрт, кажется у меня зуб выпал…
— Ничего. Вставим тебе новый. Если выберемся отсюда.
— Ага, именно что если.
Получен урон: 5000 ед.
Вы погибли!
Текущий уровень: 8
* * *
И снова пронизывающий холод, темнота и вселяющий необъяснимый ужас потусторонний мистический лес.
Герман, Хангвил и Глас материализовались следом за мной.
— Уа!
— Ты прав. Это уже бесит.
— А я вот прямо как сердцем чуял, что не стоило возвращать «вечные факелы» братьям. И зачем только вас послушал? Азиз, свет!
— Да ищу я! — я ускоренно ползал по толстому ковру из праха, силясь найти выпавшую из рук сферу Августа.
Получен урон: 5 ед.
— Так, господа. Началось.
— Судя по логам — задумчиво протянул шаман — Что-то невидимое наносит нам урон тактами с интервалом в одну минуту. Причем с каждым разом его сила увеличивается в десять раз. Стало быть, нам осталось жить чуть менее четырех минут. Понять бы еще что это…
— Необходимо срочно убираться отсюда — сказал я, наткнувшись во тьме на чей-то ботинок.
— Куда? В чащу? Посреди глубокой ночи?
— А у тебя есть другие варианты? Или ты думаешь, что лучше остаться здесь и подыхать до рассвета?
— Ты прав — выдержав небольшую паузу, согласился танк — О! А тут тепло…
Наконец, я нащупал увитый магическими символами светильник.
— Герман? — я посветил в сторону усевшегося неподалеку от стелы напарника — Ты чего затих?
— Он мёртв — мрачно прокомментировал Эстир.
— Как мёртв?
— ЭО, СТОЙ!
Всего три шага по направлению к телу Германа и интерфейс NS-Eye буквально взрывается сильнейшими помехами, сдобренными тысячью сообщений.
Получен урон: 1 000 000 ед.
Вы погибли!
Текущий уровень: 7
* * *
Немного запоздало, но до нас, наконец, дошло: любое, даже самое кратковременное промедление гарантированно приведет к катастрофе. Точка возрождения раз за разом нас убивала, причем делала она это с эффективностью опытного палача: всего четыре минуты, а затем — смерть.
Через час стало заметно светлее. Ночь отступила. Багровая луна пропала, а над головами простерлась, сгущаясь, странная мгла, отдающая кислым привкусом металла и запахом плавильного цеха.
Однако нам было решительно не до этого.
Возродившись практически одновременно с Германом, мы тут же кинулись искать и упрятывать «выпавшие» вещи в «хранилище», а затем, дождавшись шамана и кошачьего медведя, бросились, куда глаза глядят. Отныне сомнений не возникало — необходимо срочно бежать отсюда. И желательно как можно дальше.
Перед смертью мы успели преодолеть не более пары километров.
Всё это время мы отчаянно неслись сквозь нагромождение погибших деревьев, раз за разом обдирая кожу об острые поломанные ветви, и натыкаясь на странного вида глыбы камней: все до единого черные и, на удивление, горячие.
Вы погибли!
Текущий уровень: 6
* * *
Через час ситуация с точностью повторилась, но за одним исключением: на этот раз мы материализовались уже на другой точке возрождения, неподалеку от ржавого пруда, чей пологий берег был усеян пластиковым мусором, скелетами погибших животных и островками сложно идентифицируемых механизмов, в совокупности иллюстрирующих собой некий тоскливый образ памятника жертвам коррозии.
Судя по всему, смертельная пробежка не прошла для нас даром и мы хоть немного, но продвинулись чуточку вперед, что, так или иначе, вселяло в нас призрачную надежду: мы действуем правильно. Необходимо лишь продолжать двигаться вперед. Без промедления.
Получен урон: 50 ед.
— Вот дурья башка! — шаман бежал позади, ежесекундно хлестая себя по лицу — А еще провидец называется! Дурак ты Эстир, а не провидец! Так и знал, что те эксперименты с поганками добром не закончатся. Совсем мозги атрофировались! Ну, причем? Причем здесь какие-то русские бабы?!
— Уа!
— Что за бабы? — спросил Герман, перепрыгивая через очередной черный камень.
— А я откуда знаю? — огрызнулся Глас — В голове так и стучит, будто молотом по наковальне: «Маша! Маша! Маша!». Затем: «Катя! Катя! Катя!». И далее по кругу! Бред!
— О боже! — я в ужасе остановился, пропахав ступнями глубокую борозду.
Остальные проделали тоже самое, как будто бы чья-то невидимая рука резко дернула за стоп-кран.
