Она подошла к стойке ресепшен и достала разорванную куртку. Предъявила ее строю. И в шеренге послышались удивленные шепотки:
— Курсант Волков, выйти из строя, — скомандовала настоятельница.
Сергей шагнул вперед.
— Курсант Волков спас князя Святогорова от болотника. Вдвоем они вступили в бой с чудищем и вышли из него победителями. Курсанты не просто выжили и отделались легкими ранениями. За проявленную храбрость объявляю вам благодарность.
Волков едва заметно склонил голову, выражая признательность.
— Ваш отец хорошо тренировал вас, — продолжила Марья. — И один раз эти знания уже спасли вам жизнь. Комплект формы будет заменен на новый. Вернитесь в строй.
Волков послушно исполнил приказ.
— А теперь, господа, прошу на утреннюю тренировку, — сухо велела Марья. — Построение закончено. Разойтись.
* * *
На площадке нас уже ждал тренер. И это был не Иванушка. На вид, новому боевому наставнику было около тридцати. Лицо было перепахано несколькими шрамами. Один из них сразу бросался в глаза. Он тянулся от лба до подбородка, зацепив веко. И видимо, повредил глаз. Потому что правый зрачок мерцал красным. Внимание на шрам обратил не только я. И заметив прикованные взгляды, мужчина усмехнулся. И я обратил внимание еще на два шрама, которые тянулись от уголков губ к вискам. В отличии от широкого рубца, эти были тонкими, едва заметными.
— Меня зовут Сокол, — строго произнес наставник. — Я временно заменяю мастера Ивана.
— А где Иван? — послышался из строя вопрос от Королевой.
— Временно отсутствует, — повторил Сокол. — И вопросы отставить. А теперь, курсанты, вас ждет пробежка. Для начала, трехкилометровая. Марш!
И мы потрусили, отсчитывая повороты.
— Зачем вообще нужна эта пробежка? — спросил кто-то справа, когда мы заходили на четвертый круг. Я скосил глаза. В нескольких метрах от меня оказалась Королева. И судя по ее виду, она уже сбилась с ритма и начинала терять силы. Хотя пробежали мы только треть от дистанции.
— Чтобы убежать от упыря, княжна. В случае чего, — хитро ответила ей Алешина.
— От них невозможно сбежать, — вклинилась в разговор всезнайка Чернова. — Лучше даже не пытаться.
— И то правда, — согласился Микулин. — Мой дед рассказывал, что двое упырей догнали как-то “Доминатор”. А тот может до двухсот двадцати разгоняться. Таких тварей лучше бить с утра. После того, как взойдет солнце. А под луной, сила у упыря увеличивается десятикратно. Как и у волколака.
Волков фыркнул, тщательно пряча улыбку.
— Княжна, подкормить вас силой? — спросил он у Королевой, которая начала отставать. Но та только фыркнула и бросилась догонять строй. Оно и понятно. Проявить слабость перед отпрысками древних семей… за такое, отец запросто может лишить ее наследства. А вот после гонки, где-нибудь в укромном месте, без посторонних… думаю, она не отказалась бы от глотка силы.
Вытащил из кармана беспроводной наушник. Ладонь коснулась пузырька с “витаминами” Лады. Черт! Я совсем забыл подложить их ей в куртку! И как теперь возвращать?
Чисто теоретически можно было бы не возвращать. Но неизвестно, как Лада поведет себя без таблеток. И умеет ли она контролировать перекидывание. Пробраться ночью к ней в комнату? Хм, а вариант интересный.
— О чем задумался, князь? — послышался голос Алешиной. Девушка легко поравнялась со мной и теперь бежала рядом.
— Да так, — отмахнулся я.
— Вас можно поздравить? — продолжила расспрос Ксения.
Я непонимающе посмотрел на нее. Вместо ответа она кивнула в сторону бегущей чуть в отдалении Ивановой:
— Вместе вышли сегодня на построение. До чего же вы чудно смотритесь.
В последней фразе чувствовался сарказм. И признаться, повышенное внимание Ксении к Ладе начинало меня напрягать:
— А что это вы так заинтересовались? — вопросом на вопрос ответил я.
Алешина пожала плечами:
— Да так. Простое любопытство.
— Или новость для обсуждений на встречах аристо? — не сдавался я.
Ксения только фыркнула. Но я заметил, как на секунду в ее глазах промелькнуло недовольство. Или даже гнев. Алешина рванула вперед, позволив мне несколько секунд насладиться видом ее подтянутых ягодиц. Набирая скорость, девушка побежала по дорожке, быстро оторвавшись от остальных.
— Вот это ускорение, — присвистнул Микулин. — Она же так выдохнется.
— Кто? Светлая? — усмехнулся я. — Не смеши. Она сутки под усилениями бегать может.
— И то правда, — согласился Василий, глядя в спину стремительно удаляющейся Ксении.
— Странно, — пробормотала Муромцева, оказавшаяся рядом.
Выглядела она на редкость свежо. Для нее физическая нагрузка не была испытанием. Откинув волосы ото лба, девушка бросила на меня ироничный взгляд.
— Ты о чем? — не понял я.
— Ксения довольно спокойная девушка, — ответила Виктория с улыбкой. — Светлые более уравновешены и редко поддаются эмоциям. Их сложно вывести на провокацию. Впрочем, ты это и без меня знаешь. А ты чем-то ее задел. Причем, сильно.
Муромцева была права. Светлые должны быть спокойные. Концентрация давала для белого цвета больше результата, чем злоба. А вот ненависть могла “смазать” силу. То есть, Свет попросту мог отказаться от адепта. Ну или сила меняла цвет. А старые плетения больше не слушались носителя.
Интересно, что ее так задело?
Как и ожидалось, Алешина пришла к финишу первой. Следом, с большим отрывом пришла Муромцева, которой мы с Микулиным уступили второе место в гонке, оказавшись у финиша на третьими.
— Неплохой результат, — одобрил Сокол, когда бежавшая последней Королева наконец остановилась у черты. — Разминка окончена. Приступаем к отработке плетений.
И мы направились к манекенам, старательно делать вид, что вовсе не устали.
* * *
Я быстро заскочил в комнату. Посмотрел на табло. До завтрака еще тридцать минут. Хватит на быстрый душ. А потом, если останется время, загляну в гости к Ладе.
Время осталось. И когда я постучал в дверь Ивановой, до завтрака оставалось десять минут. За дверью была тишина. Постучал еще раз. Тоже без ответа. И когда я уже собрался было уходить, за в комнате послышались слабые всхлипывания. И я открыл дверь. И застыл, осматривая открывшуюся картину.
Комната Ивановой была разгромлена на дрова. Вещи из шкафа были вытащены и разбросаны по полу. Кровать переехала в центр и стояла под углом, практически перекрывая вход. Со стола все тоже было сброшено на пол. А в центре комнаты на стуле, склонившись и спрятав лицо в ладони, сидела Лада. Плечи ее мелко подрагивали.
— Тебя ограбили? — попытался было пошутить я, протискиваясь в комнату. Кровать пришлось немного подвинуть. Иванова подняла голову. Ее лицо было мокрым от слез. Веки покраснели и распухли, а от уголков глаз к подбородку, тянулись черные потеки. И увидев такую картину, желание шутить у меня мигом испарилось:
— Ты чего? — оторопело спросил я.
— Кое-что потеряла, — тихо ответила девушка.
Она всхлипнула и вытерла глаза тыльной стороной ладони. Но только размазала черные разводы по щеке:
— Кое-что очень важное. И никак не могу найти.
— И что же? — осторожно уточнил я.
— Белый контейнер. Я оставляла его на шкафу, — забормотала Лада и добавила:
— Кажется.
Я пошарил по карманам и вытащил контейнер с таблетками. Показал его Ладе
— Этот?
— Да!
В ее красивых заплаканных глазах на секунду мелькнуло желание меня убить. Чистая, незамутненная злоба.
Я примирительно положил ладони ей на плечи:
— Все хорошо?
— Теперь да. Почему ты их забрал? Зачем вообще взял то, что тебе не принадлежит? Я без них спать не могу!
В ее глазах снова заплясали искорки разгорающейся злобы.
Я замялся:
— В общем, вчера, после того как собрался уходить от тебя, в комнату кто-то зашел. Я спрятался и скинул их на пол. Ну и сунул в карман. Автоматически.
